Ростовская академия - Сергей Баранников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прекратите! — это уже прозвучал голос не судьи, а дяди Романа.
Все повернулись в сторону дома и увидели его, стоящего на крыльце.
— Наконец-то хоть один воспитанный человек среди этого сброда, — произнес Виктор. — Не припомню тебя у Корниловых. Неужели хоть у одного Гущина хватило ума не ввязываться в это?
Я округлил глаза, но тут же память подсказала мне причину, почему дядя Рома не отправился на бой. Если быть точным, дядя был там, но об этом никто из Игнатьевых не знал.
— Чем обязаны? — сухо произнес Роман.
— На правах победителей мы хотим воспользоваться своим правом на услужение, — произнес Виктор. — Гущины виновны в смерти Родиона Игнатьева. Все, как принято в Боярской грамоте, принятой на всеобщем вече в Суздали — жизнь в услужение за жизнь убиенного.
— Забирайте Михаила, — дядя кивнул в мою сторону и повернулся чтобы уйти.
Вот так просто? Ну, спасибо, дядюшка! Ты — сама доброта.
— Зачем мне этот полукровка? — Игнатьев-старший даже не скрывал своего пренебрежения. — Я забираю Александру.
Повисла тишина. Дядя даже развернулся и посмотрел на Виктора, а Сашка стояла бледная, как смерть.
— Не пойду… Не пойду, — шептала Сашка.
В этот момент мне хотелось активировать дар и оторвать головы всем Игнатьевым, которые осмелились сюда явиться. И пусть меня прикончат, но я попытаюсь сделать хоть что-то. Игнатьевы почувствовали напряжение, которое царило в воздухе.
— Согласно букве закона все справедливо, — развел руками судья.
— Возьмите меня вместо нее. Девчонка все равно на выданье, — произнес я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
— Нет, мы выбрали Александру, — ответил Игнатьев-старший, развернулся и зашагал к машине.
— Что, утерли вам нос, дворняжка? — отозвался Макар.
— Ходи-оглядывайся, — отозвался я, припомнив любимое словечко прежнего Михаила.
— Ты мне угрожаешь? Судья Фомичев, вы это слышали? — пацан тут же принялся изображать из себя жертву.
— Технически угрозы жизни и здоровью не прозвучало, — Фомичев нервничал и постоянно приглаживал волосы, которые все никак не хотели укладываться так, как хотелось их хозяину.
— Вы сможете забрать Александру когда мы простимся с ней, — произнес дядя. Его голос был холодным словно сталь. — Никто не имеет права лишать девушку такой возможности.
Сашка не сдерживала слезы, которые текли по ее щекам. С одной стороны, ничего страшного — просто работает слугой, получает жалование, живет в тепле и хорошо питается, но для девушки из благородного рода это была катастрофа. И если Сашке было плевать на всякие светсткие балы и прочую ерунду, было нечто, что ставило крест на ее будущем. Павлов ни за что не возьмет в жены прислугу, потому как она теперь до конца жизни должна прислуживать Игнатьевым.
Выхода из этой ситуации всего два — либо Игнатьевы сами ее отпустят, либо весь род будет уничтожен и слуга обретает свободу потому как прислуживать некому. И если в первом случае я был уверен, что план не сработает, то второй вариант мне нравился даже больше.
Услышав что ждет ее подругу, Арина подбежала и обняла ее. Я тоже подошел к сестре и обнял.
— Я помогу тебе, сестренка. Крепись! Даже если придется перебить всех Игнатьевых, я верну тебе свободу.
Сашка подняла голову и испуганно посмотрела на меня и на Игнатьевых, опасаясь, что они услышали. Но я все рассчитал — они как раз были разговором с Фомичевым.
— Пора! — произнес судья, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
Стоит отдать Сашке должное — она шла с гордо поднятой головой и не рыдала, хотя нижняя губа и подбородок время от времени подрагивали. Неожиданно ласточка спикировала вниз и села на ее плече. Девушка повернулась и вытянула вперед руку. Птица спорхнула к ней на открытую ладонь.
— Лети, — спокойно произнесла Сашка, и ласточка взмыла в небо. Пролетая над Игнатьевыми, она сбросила балласт, который растекся по плечу Макара.
— Дурацкая птица! — заорал он, принявшись вытирать птичьи экскременты носовым платком.
Стоило воротам закрыться за Игнатьевыми, я направился к дяде. Он уже успел уйти в дом, а мне срочно нужно было поделиться мыслями касательно спасения Сашки. Дядю я нашел в гостиной, и к моему удивлению мои идеи он не разделял.
— Достаточно авантюр, Михаил! Я видел как умер твой отец, я был там. Сегодня мы потеряли деда и сестру. Род Гущиных на грани исчезновения, и будем смотреть правде в глаза — я не вижу наш род лет через десять.
— А я вижу. Сашка выйдет замуж и будет счастлива, вы тоже найдете свое место в жизни, а я пробьюсь до вершин и заставлю говорить о нашем роде!
— И как же ты собрался сделать это, пробиватель? У тебя нет ни денег, ни власти, ни даже идеальной родословной.
— Увидишь.
Я не стал посвящать дядю в свои планы, которые пока еще были слишком сырыми. Что нужно молодому парню, который только закончил школу? Нет, не девочки и крутые тачки, хотя это тоже пригодится. Ему нужны знания.
Прежний хозяин тела не слишком стремился к науке, хоть и умудрялся тянуть на крепкого хорошиста. Я же планировал изменить ситуацию. Нет, я не буду заучивать кто и в каком году победил в какой-то нелепой битве, результаты которой уже сто раз были растрачены неблагодарными потомками. Я знал об этом мире слишком мало, а потому мне нужна действительно полезная информация — что и как устроено, куда лучше всего приложить усилия, чтобы обеспечить движение наверх и свое собственное развитие. Раз уж развиваться, то делать это разумно.
Первым делом отправился в библиотеку. На дворе стоял конец лета, пару месяцев назад я окончил школу и собирался продолжать обучение, а это значило, что скоро мне предстоит сдавать экзамены. В качестве подходящего места для образования я выбрал РАДО — Ростовскую академию для одаренных. Ну а куда еще отправляться, если на все княжество других достойных вариантов просто нет? Не в целители же подаваться? А в дружинники князя ижти смысла нет — убьют где-нибудь в бою, и задание будет провалено. Нет, подходящий вариант — только академия.
Правда, академия находилась в Ростове, куда нужно было добираться, но разве это проблема для паромобилей? И да, как мне подсказала память, они назывались так не потому, что работали на пару, а потому что парили над землей.
— Ай-йе! Эти ребята — долбаные гении! — не выдержал я и хлопнул в ладоши. Этот мир здорово страдал от плохих дорог, и они решили не заморачиваться над покрытием, а воспарить над этой проблемой в прямом смысле слова.
Правда, пока это удовольствие было недешевым и даже в самом Ростове было редкостью. В большинстве случаев приходилось трястись по ухабам на разбитой колымаге. Да что там, даже Игнатьевы и те приехали на обычных машинах, даже ни одного энергомобиля не было, не то, что парящего. Интересно, как скоро в этом мире выйдут в космос? При их-то достижениях уже лет сто, как могли запускать первые орбитальные спутники.
На экзамены скорее всего придется добираться именно на автобусе или вообще поезде, но зато когда я поднимусь и заработаю достаточно денег, обязательно возьму себе паромобиль и буду путешествовать с комфортом.
Я быстро поднялся по ступеням на второй этаж, прошел мимо пустой комнаты, принадлежащей раньше Сашке, и толкнул дверь в библиотеку. Слабость после конфликта с Игнатьевыми как рукой сняло. То ли прошло достаточно времени, чтобы восстановиться, то ли злость, кипевшая в груди, заставляла тело вырабатывать адреналин, притуплявший боль и придававший сил.
— Не дрейфь, Сашка, я тебя обязательно вытащу! — прошептал я, шагая между стеллажей.
Так-с, что у нас тут? Я остановился у входа и уставился на семейное древо. Надо же, всего-то каких-то четыре поколения… По меркам этого мира, первый Гущин, которого помнит летопись, родился лет эдак девяносто назад, может, сто. Как для сильного рода — негусто. Видимо, Гущины из числа тех, кто не смог вспомнить своих предков до Смутного времени. Тогда вообще многое потерялось, забылось или было стерто с лица земли. Ладно, главное как долго он просуществует, а об этом я позабочусь.
Решив удовлетворить свое любопытство, я коротко пробежался
