Свистать всех наверх! - Владимир Михайлович Крепс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, водным путем. Они прошли по Волге в Рыбинское море… кстати, там их встретил свирепый шторм. Море было искусственное, а шторм — самый настоящий! Потом по Беломорскому каналу речные суда прошли в Белое море, пересекли Баренцево и Карское… Переход до устья Енисея в порт Игарку составил шесть тысяч километров.
Во время этого рассказа Дик Сенд завладел таинственным письмом и стал его тщательно разглядывать.
— Прошу внимания!.. Мне удалось разобрать еще одну размытую строчку:
«…налетел на риф возле самого порта… SOS…»
И подпись —
«Знаменитый капитан Синицын».
Немо, оторвавшись от карты, поднял украшенную белой чалмой голову. — Но ведь Московское море — в Калининской области и у него другие координаты. А здесь речь идет именно о Москве. Видимо, капитан Синицын потерпел кораблекрушение возле Московского порта… Но какого? Ведь в Москве три порта: Северный в Химках, Западный в Филях и Южный при выходе в Окский бассейн.
Общие сомнения рассеял Тартарен. — Пардон, под кляксой можно разобрать еще две буквы —
«Хи»…
Держу пари, что это Химки — московский порт пяти морей. Но, увы, никто там не видал рифов.
— Вчера они не торчали, а сегодня могли появиться. Всякое бывает на море… — рассудительно возразил Робинзон.
— Я не понимаю, — Дик Сенд с треском захлопнул судовой журнал. — Моряк терпит бедствие. Налетел на риф. Попал в катастрофу. А мы…
Неизвестно, что ответили бы капитаны, но на улице раздался звук почтового рожка и грохот подъезжающего экипажа.
Все бросились к окнам…
У подъезда школы остановился старинный почтовый дилижанс, запряженный шестеркой лошадей. На козлах приветственно размахивал бичом барон Мюнхгаузен.
— Это я! — весело воскликнул он, задрав голову к окнам третьего этажа, откуда выглядывали его друзья по Клубу. — Самый известный на земле, на воде и под водой, на Луне и окрестных планетах — путешественник, мореплаватель и поборник истины! Из скромности я даже не упоминаю о своих научных заслугах.
— Какая удача! Мы на почтовом дилижансе помчимся в Химки, — обрадовался Гулливер.
Капитан корвета что-то пометил в своей записной книжке, вырвал страничку, аккуратно ее сложил и спрятал под большой глобус, стоявший на круглом столе в кают-компании.
— Я оставляю записку вахтенному начальнику моего «Коршуна». Он должен знать, куда отправился его командир.
Тем временем Дик Сенд спустил в открытое окно веревочную лестницу, и капитаны в вечернем сумраке стали поспешно спускаться вниз…
Гулливер и Робинзон с трудом поддерживали Тартарена, нагруженного походным багажом — рюкзаки, ружья, гамаки, одеяла, кастрюли и многое другое.
Первым на землю соскочил Немо. Его привел в изумление жалкий вид Мюнхгаузена — рваный камзол, дырявый плащ, на одной ноге потрескавшийся ботфорт со шпорой, а на другой — одно голенище. И только нарядная шляпа с плюмажем и позолоченная шпага напоминали о его прежнем величии.
— Колоссальный успех! — с достоинством заявил барон, поворачиваясь во все стороны. — Меня зачитали до дыр! Все хотят прочитать «Приключения Мюнхгаузена»… Я буквально нарасхват… И даже один восторженный мальчик вырвал из моей книги несколько страниц с картинками… На память, разумеется.
Следующим на землю соскочил Дик Сенд.
— Дорогой Мюнхгаузен, вы приехали с Луны?
— Что вы! Я из переплетной. С Арбата.
— Вы успели как раз вовремя, — промолвил командир «Коршуна». — Но вместо заседания мы отправляемся в Химки на помощь знаменитому капитану Синицыну.
— Я бы с удовольствием, но в таком виде показываться перед читателями… это выше моих сил, — Мюнхгаузен чуть не зарыдал, пытаясь закутаться в дырявый плащ.
— Тогда вам придется держать вахту в кают-компании Клуба, — сказал Немо. — Вдруг что-нибудь случится ночью в библиотеке…
— А председательский молоток, надеюсь, там? — осведомился барон. — Тогда я позаседаю один.
Капитаны один за другим уселись в дилижанс. Дик Сенд вскочил на козлы.
— Гоните во всю, Дик! Полный вперед! — скомандовал капитан корвета.
Мюнхгаузен прощально взмахнул платком. В ответ запел почтовый рожок. Барон в прекраснейшем настроении не спеша поднимался по веревочной лестнице, напевая свою любимую песенку:
Увлекаться я могу, Забываться я могу, Но престиж свой берегу — Ни полслова не солгу…Бедняга и не подозревал о грозившей ему опасности. Со страниц романа «Три мушкетера» в библиотеку уже прискакала сама миледи. Это была красивая женщина со светлыми глазами, в бархатной амазонке, отделанной тонкими кружевами.
Ее интересовал только один вопрос: куда уехали знаменитые капитаны? Никто толком не мог ответить миледи. Рассерженная авантюристка накинулась на Кэтти, перемежая брань звонкими пощечинами.
— Негодница! Даже не могла подслушать. — Затем миледи схватила за плечо Негоро. — И вы тоже хороши. Откуда мы теперь узнаем, где они?
Стоящий у раскрытого окна Билл Аткинс услыхал чье-то пение, заглянул вниз и тут же отпрянул в сторону. — Тише! Мюнхгаузен!..
Пираты и камеристка быстро спрятались за
