Попаданка на тридцать дней - Мамлеева Наталья

– Пойдемте со мной.

Пока шли, я любовалась красотой сада и архитектурой дворца. Если не могу вернуться, надо хотя бы по максимуму получать эстетическое удовольствие! По обе стороны от гравийных дорожек из камней бурого цвета были созданы ручейки с водой, огражденные мраморными плитами. Сразу за ними высились цветочные кустарники, за которыми были лужайки с зеленой травой и деревьями, создающими приятную тень. Там же размещались скамейки, качели и беседки. Подобные дорожки были некими венами сада, по которым спешили немногочисленные гости и жители дворца.

Ручейки стекались в небольшие каналы, через которые были перекинуты короткие каменные мосты и установлены причудливой формы фонтаны. Сатиш периодически оглядывался на меня, удовлетворенно подмечая мой интерес.

– Мать-повелительница особое внимание уделяет саду, – сообщил Сатиш между прочим. – У нас много садовников и один из красивейших садов всего Амитана.

Здорово! Нет, правда очень рада. Знать бы только, насколько это звание обширно. В смысле, где Амитан и насколько он большой? Понятно, что в другом мире, но… вдруг это единственное государство в этом мире? Интересно было бы узнать, каковы мои шансы отсюда выбраться?

– Сюда, джия, – позвал евнух и мы прошли коридором-верандой в четырехэтажное здание. – Это гарем. Здесь живут служанки, наложницы Великого, аримы – наложницы бывших правителей, которые ныне заведуют гаремом и заботятся о его жителях. Так что их следует почитать и уважать. На самом верхнем этаже гарема живут родственницы Великого, его мать и будущие супруги. Верхний этаж соединен с основным дворцом рукавом-коридором.

Я кивала, принимая информацию к сведению, но сама была увлечена архитектурой. Мы как раз вошли в круглый огромный зал с фонтаном посередине и небольшими нишами. Здесь стояли музыкальные инструменты, были разбросаны подушки и несколько молоденьких девушек играли на арфах. На меня даже не обратили внимания.

– За мной, джия, вам сюда, – позвал Сатиш, и я поспешила за ним. – Три этажа – для наложниц. В зависимости от статуса они расселяются по разным этажам. Нижний ярус – для служанок. Мы остановимся на первом этаже, пока вас будут всему обучать. Но сначала сюда.

Обучать? Нет, это серьезно? Чему? Хотя не удивлюсь, если премудростям любви! Нет, ничего плохого я в этом образовании не видела – наоборот, поощряла всяческие практики, идущие на укрепление семьи. Семьи! А не гарема. Тьфу!

А если наложниц тут вообще никто не защищает? Если каждый стражник может не только засмотреться, но и распустить руки? Хотя какая мне разница? Вот найду рюкзак и вернусь домой!

Правда, пока не знаю, как, но обязательно вернусь.

Мы спустились по лестнице и попали в еще один зал с нишами, но разница была колоссальной: он был меньше, серее и без музыкальных инструментов. Даже подушки были какие-то потрепанные.

Еще одно отличие: из зала сразу выходило множество комнатных арок, прикрытых шторами, без дверей. Из одной из них юркнула молоденькая девушка.

– Рати! – воскликнул Сатиш. – Ты чего тут, когда во дворце пир? Ты должна прислуживать на кухне!

– Я уронила поднос, – сообщила девушка, опустив голову. – Повар выгнал меня и лишил четверти месячного жалования.

– Я поговорю с ним, чтобы он смилостивился, – произнес Сатиш и посмотрел на меня. – Хотя ты можешь сгодиться здесь… Помоги новой младшей наложнице устроиться на новом месте.

Девушка кивнула, после чего склонилась и попросила следовать за ней. Мы вновь поднялись на первый этаж, прошли по коридору с несколькими дверями, в одну из которых и вошли – здесь было четыре кровати, каждая из которых стояла в разных углах комнаты, к каждой прилагался шкаф. Сами стены были завешаны яркими полупрозрачными тканями. Свет попадал через большие окна и освещал всю комнату. Здесь меня встретили две соседки – девушки даже младше меня, лет пятнадцати-шестнадцати. Надеюсь, повелитель с ними не…

– Я позову ариму, чтобы всё рассказала тебе. Вам что-нибудь принести до этого? – спросила услужливо Рати, и я отрицательно покачала головой.

Девушки в гареме были неразговорчивыми. Они сразу же вышли в общий холл, будто не желали общаться со мной. Ясно, здесь бытует соперничество. Ничего, справимся.

Вместо незастеленной кровати я села прямо на пол, устланный коврами, и просто расширенными глазами смотрела в одну точку. Вот это я влипла! По полной!

Ждать долго не пришлось. На лестнице раздались шаги и вскоре в комнату вошла дородная женщина в ярком-желтом сари. Её темные с редкими седыми прядями волосы были наполовину убраны под невесомую ткань, которая шлейфом спускалась сзади. Лицо было вполне добродушным, брови подведены черным карандашом, а на веки нанесены голубые тени. Надо же, о косметике тут знают, это приятно удивило.

– Здравствуйте, – произнесла я.

– Здравствуй, здравствуй, – оглядев меня, произнесла женщина и опустила на свободную кровать стопку с одеждой. – Здесь несколько нарядов – не слишком роскошных, на них ты еще не заработала.

– Спасибо, – растерянно ответила я, и женщина тут же смягчилась.

– Не за что, дорогая. Как зовут тебя, красавица? Впрочем, тебе ведь надо дать местное имя. Твое-то родное – валийское. Что думаешь насчет…

– Лилавати, – неожиданно раздался рядом голос лемура, и я поспешила повторить.

– Лилавати.

Наверное, оно существует в этом мире, потому что женщина улыбнулась и кивнула. Интересно, лемура она не услышала? Я его не видела, но голос его запомнила.

– Чудесное имя. Красивое. Среди наложниц такого нет, поэтому будет удобно. Ты знаешь что-нибудь о гаремах?

Я отрицательно покачала головой, а женщина призадумалась и начала:

– Хорошо, сейчас расскажу вкратце. Сейчас ты – младшая наложница, тебя будут обучать, то есть в покои повелителя ты допущена не будешь, пока не сдашь экзамен или же сама не привлечешь внимание повелителя. Последнее возможно только при достижении совершеннолетия. Но ты ведь, как я понимаю, уже переступила порог совершеннолетия?

Я кивнула и едва не стукнула себя по лбу. Ой ду-у-ура! Надо было говорить, что мне лет двенадцать. Ладно-ладно, шестнадцать. Хм… семнадцать?…

Зато теперь я поняла, что те девушки явно не входят в покои повелителя. Хотя подождите…

– Какой экзамен?

– Уже желаешь в постель к Великому? – подмигнула женщина, и я едва ли не икнула. – Не смущайся так, наш повелитель – красавец! Каждая хочет попасть к нему в постель. Но сейчас точно нельзя: даже если повелителю ты приглянулась без какого-либо образования, то в любом случае, как я слышала, Великий дал обещание своей невесте, что до свадьбы ты не будешь вхожа в его покои. Она тебя невзлюбила.

Быстро тут слухи разлетаются. Радует одно – пока я свободна! Абсолютно. А там найду способ сбежать.

– И что входит в мое обучение?

– Разное, – уклончиво ответила собеседница. – От истории мира до этикета. Ты должна быть достаточно образованна, чтобы Великий с тобой не заскучал. Помимо этого, в обучающую программу, разумеется, входят уроки наслаждения и ублажения.

Икнула. Попала в другой мир, называется. Ладно, решаем проблемы по мере их поступления.

– Как я могу к вам обращаться?

– Арима Малиша, – ответила женщина, и я сразу вспомнила, что арима – это обращение к бывшей наложнице, которые ныне заведуют гаремом, как говорил Сатиш. – Нравишься ты мне. Хотя чего ты удумала смотреть в глаза повелителю и тем более дерзить ему?

– Смотреть в глаза?

– Эх, барон, отец твой, дурак, простите меня боги! – воскликнула она эмоционально и взяла в руки сари – без узоров, но с достаточно плотной тканью. – Ничему не обучил, а девочку продал. Пойдем в купальню. Можешь взять один из комплектов одежды. Пока ты не доросла до личной служанки, но Рати может помогать тебе по мере возможностей.

Малиша направилась к выходу, и я поспешила за ней. Пока мы шли через холл, она продолжила:

– Ты не обиделась на то, что я сказала о твоем отце? Продал, как есть продал. Это ведь только называется «даром», а на самом деле все ждут ответной благодарности – причем, чаще всего денежной, ну или услуги какой. В общем, подарить тебя твой отец додумался, а как обучить нашим законам – так то сама выпутывайся. Мужики, что с них взять? – хмыкнула Малиша. – Жалко мне тебя, бедовую. Ничего ведь не объяснили.