Брат, вспомни все! - Владимир Колычев

— А у кого их нет?

— Вот видишь, фраерок, есть у Гири враги. И, если вдруг что, спустит он тебя с цепи. Замочишь кого-нибудь…

— И замочу.

— А сможешь?

— Смогу!

А мужик непростой. Настырный. И где-то в глубине глаз могильная чернота. Кстати, он за убийство срок мотает. Чистой воды мокрушник. Ни за понюх табака кому-то череп монтировкой проломил.

Ватник испытующе посмотрел на Гирю.

— Ну что?

Отступать западло. Да к тому же собственную жизнь на кон ему ставить без надобности. Достаточно того добра, которое он выиграл у мужика. Пусть отыгрывается. Ценой собственной жизни.

— Вот, эти бабки и его шмотье выставляю, — показал Гиря свою ставку.

— Ну чо, фраерок? — спросил Ватник у мужика.

Тот кивнул.

Гиря смахнул со стола колоду карт, начал тасовать.

— Нет, постой, — остановил его Ватник. — Сначала условия.

— Так мы ж это, типа договорились.

— Условия — это не только ставки. Он посмотрел на мужика.

— Как тебя кличут?

— Скипидар.

— Ну так вот, Скипидар, ты мне скажи, кого ты можешь грохнуть, а кого нет.

— Да мне без разницы.

— Что, и «хозяина» грохнуть можешь?

— Могу.

— И «кума»?

— И «кума».

— А бабу?

— Тоже.

— И пацаненка малого?

— Могу…

В воздухе повисла гнетущая тишина. Даже среди тех, кто мотал сроки за убийства, откровенность мужика резала слух. Сам Ватник был шокирован.

— Тогда какой базар?

Он с презрением глянул на мужика. А затем перевел взгляд на Гирю.

— Никаких тормозов! — отрезал он.

И исчез. Будто ему было противно стоять рядом с таким отморозком, как Скипидар.

Гиря бросил карты. Ему выпало «два лба». Два туза, двадцать два очка — это неплохо. Но есть карта и посильней.

У Скипидара на руках оказалось две карты одной масти. Десятка и туз. Мало… Гиря облегченно перевел дух.

— Не везет тебе, братуха! — ощерился он.

— Суки!!! — заорал как резаный Скипидар. • И, дико вращая глазами, набросился на Гирю. Двумя руками сжал его горло. Только куда ему, задохлику. Гиря сбил его с себя одним ударом, опрокинул на пол.

Толпа уже готова была добить Скипидара. Слишком борзой оказался. Но Гиря не позволил.

— А ну отвали! — рыкнул он.

И сгреб мужика в охапку. Вернул его на месте. Пару раз сделал ему «наушники». Ладонями ударил по ушам. Мужик успокоился.

— Я знаю, мурло, кого ты грохнешь…

— Ну?..

— Завтра скажу.

В эту ночь Гиря долго не мог заснуть. Прокручивал в голове годы, которые провел за решеткой.

Уже скоро семь лет, как он здесь. А еще ему мотать целых четыре года. Одиннадцать лет отмерил ему суд за убийство одной соски. Он должен был грохнуть эту тварь. Слишком много она узнала.

А узнала она, что это Гиря, а не кто-то другой, оказался стукачом. Это он сдал своих боссов — Кэпа и Горбыля. Это он подставил Никиту Брата…

Никита Брат. Боец из их боевой «бригады». Гиря его невзлюбил с первого дня. Слишком много брал на себя этот недоносок. Поэтому он с удовольствием отправил его под ментовский пресс. Возможность такая представилась. Менты сделали так, что вышло, будто это Никита сдал им Кэпа и Горбыля.

Но этот гад выкрутился. Добрался до Гири. Выбил из него показания. А потом сам натравил на него ментов. Его взяли как раз в тот момент, когда он закапывал труп девчонки.

Все беды из-за него, из-за этого ублюдка Никиты Брата. Он обставил Гирю по всем статьям. Упек его за решетку. А сам живет себе припеваючи. Недавно с воли весточка пришла. Говорят, у этого гада свой потрясный отель. Миллионами козел ворочает. Как сыр в масле катается. А Гиря из-за него здесь, на зоне, тухнет.

Пора сводить с Никитой счеты. Давно пора. Вот на него и пойдет «торпеда» с прикольной кликухой Скипидар…

Не так просто к Никите подобраться. Наверняка у него есть телохранители. Но вдруг у Скипидара что-нибудь да получится?

Да, надо было узнать, когда у этого урода срок заканчивается…

Нестерпимо захотелось покурить. Гиря встал, сунул ноги в тапочки, дотопал до умывальника. И нос к носу столкнулся с Ватником.

— Не спится? — с усмешкой спросил блатарь. В зубах у него дымилась папироса.

— Да курнуть надо…

Гиря достал из-за уха сигарету. Закурил.

— Не нравится мне Скипидар, — будто между прочим сказал Ватник. — Какой-то левый он…

— Ага, дебил, в натуре…

— Может, и дебил. А может, и нет. Не нравится мне он. Надо его убирать…

— Э-э, ты чего? — напрягся Гиря. — Он же мой должник!

— Ну вот пусть должок и отработает… Только вопрос у меня: где должок, здесь или на воле?

— На воле. Козел мне один конкретно задолжал.

— Это даже хорошо, что на воле. Пусть убирается отсюда к чертям собачьим.

Гиря напрягся еще больше. Как это, пусть Скипидар убирается? Не может же он взять да выйти за ворота КПП.

— Завтра спрошу, когда у него «звонок».

— Не надо ждать «звонка», — покачал головой Ватник.

— Как это не надо?

— А мы ему путевку на волю выпишем.

— Как?

— Очень просто… Или ты думаешь, так трудно ноги отсюда сделать?

— А что, нет?

— Запомни, если задело берется Ватник, то нет ничего невозможного.

— А ты что, возьмешься?

— Может быть…

— Зачем тебе это?

— Я же сказал, не нравится мне этот Скипидар. Трупами от него смердит.

Можно подумать, Ватник — кисейная барышня. Да на нем самом крови достаточно. А от Скипидара он хочет избавиться, потому что тот отморожен по полной программе. Ватник уберет его, и тем самым авторитет его среди братвы еще больше возрастет. Ему ведь воровская корона нужна, спит и видит, как бы ее заиметь…

Может, Гиря в чем-то и заблуждался. Может, у Ватника были другие причины избавиться от Скипидара. Но какая разница? Главное — Скипидар вырвется на волю. И очень даже может быть, доберется до Никиты…

Нечистоты с бульканьем перемешивались в цистерне. Фекалии, моча, всякая блевотина — все это вперемешку лезло в рот, глаза, забивало уши. И лицо не утрешь. Все руки в дерьме. От невыносимой вони мутнело сознание. Но Скипидар терпел. Терпел на пределе всех своих сил.

Говновозка остановилась у ворот контрольно-пропускного пункта. Сейчас дежурный офицер заглядывает в кабину, осматривает днище машины. Но наверняка не полезет открывать крышку люка. Еще чего, руки марать…

Нет, не лезет он на цистерну. Но почему так долго стоит машина? Или просто минуты для Скипидара растягиваются на вечность?

Машина тронулась. Через несколько минут, теряя сознание, Скипидар приоткрыл крышку люка. Дышать стало гораздо легче. Жить можно…

Через пару-тройку часов в лагере поднимут шум. Начнут разбираться. И до кого-нибудь допрет, что беглый зэк болтается сейчас в дерьме. Или тот же Гиря кому следует подскажет…

Но нет, вряд ли Гиря захочет это сделать. Его могут привлечь как соучастника побега. Ведь это он организовал все. Только интересно, чья это «мудрая» голова подсказала ему такой вариант побега?

Свежий воздух принес облегчение. Поэтому Скипидар смог вытерпеть путь длиной в полтора часа. Знал он, что сейчас ассенизаторская машина едет по лесу, ровно в километре отсюда заброшенная лесопилка. А оттуда лесами можно будет добраться до железнодорожной станции.

Скипидар проиграл свою жизнь. Сколько раз давал себе зарок не играть в карты. Сколько денег просадил. Натура у него такая. Если в азарт вошел — фиг чем остановишь. Ну вот и наигрался до смерти, что называется…

Теперь вот придется отрабатывать должок. Вряд ли так легко будет грохнуть крутого бизнесмена. Хотя вроде и голова на плечах, и руки что надо. Может, и сумеет расплатиться с долгами… Только до столичного бизнесмена нужно добраться…

С трудом и кряхтением Скипидар выбрался из машины, потянул за собой непромокаемый узелок, на ходу спрыгнул в сугроб. За рулем старый дед. И если он и видел что-то, то предпочел не обратить на это внимания. Машина даже не замедлила ход. Как ехала, так и продолжала ехать.

Никогда бы не подумал Скипидар, что в снежном сугробе может быть так приятно. Хоть как-то, но снег очистил его от дерьма. И даже не хотелось из него выбираться. Но не сидеть же в нем вечно.

С неба на землю валил снег. Отлично! Он заметет все следы.

Скипидар не ошибся в своих расчетах. Через полчаса он был на заброшенной лесопилке. В деревянном цехе сквозняки гуляют, но все же не так холодно, как снаружи. И костерок разжечь можно. Какая-то жестянка нашлась. В ней можно согреть воду.

С грехом пополам Скипидар смыл с себя нечистоты. Распаковал узел. А там целое богатство! Теплая фуфайка — старая, зато чистая, залатанная. Белье, брюки, куртка, кирзовые сапоги. Зэковская униформа. Но другого ничего не дано…