ЛЕВША - Вадим Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Их было шестеро. Чуть впереди с непокрытой головой стоял и с вызовом смотрел на меня плюгавый белобрысый «вьюнош», нашего с Илюхиным, примерно, возраста. Остальные пятеро, в отличие от своего предводителя, были крепкими по виду ребятами в шапках-ушанках, и некоторые из них выглядели старше нас на пару-тройку лет.
— Ну чё, чушпаны! — радостно ощерился гундосый. — Под кем ходите?
В этот момент «ожил» Илюхин, которому вся эта клоунада не давала помахать со мной кулаками за свою ненаглядную Динару.
— Свалили отсюда по-быстрому! — рявкнул он в сторону гопников. — Я повторять не стану!
— Чё сказал?! — мгновенно разнервничался из-за Илюхинского хамства белобрысый. — Гасим этим чертей, пацаны!
Но прежде, чем пацаны кинулись гасить «этих чертей», саратовский мастер, у которого, как и у меня, был явно не самый лучший день в жизни, окончательно слетел с поводка и, метнувшись в толпу, пробил классическую «двойку» в голову ближайшего к нему гопника. Носитель ушанки, призванной сыграть, по всей видимости, защитную роль, не издав ни звука, рухнул Илюхину под ноги, как подрубленное дерево.
Заволновавшись, что всё веселье пройдёт без меня, я тоже кинулся в толпу, успев, при этом, заметить, что гундосый предводитель что-то, очевидно, смекнул под впечатлением от Илюхинского мастер-класса и потому со скоростью молнии спрятался за спинами своих собратьев по разуму.
«Ловкий какой гадёныш», — восхитился я, отправляя первую попавшуюся мне «ушанку» в нокдаун. Несмотря на наличие шапок, физиономии наших с Илюхиным соперников начали трещать по полной программе, поскольку удары по неразумным головам сейчас совершались голыми и набитыми кулаками.
Через пару секунд белобрысый «смельчак», спрятавшись за ближайшим деревом, принялся с упоением комментировать события и направлять своих избиваемых товарищей.
— Дися! Дися-я-я! — вопил он. — Заходи клетчатому за спину! За спину! Э-э-эх, Дися… Ринат! Рина-а-ат! Вспомни, чему я тебя учил! Ох, бл…!
Несколько мгновений спустя и Дися, и Ринат, и безымянный третий «воин света», геройски пав от моих кулаков, лежали на мёрзлой земле, изредка подрагивая конечностями. Быстро оглянувшись на Илюхина, я, к своему удивлению, увидел, что он всё ещё продолжает драться с последним из оставшихся на ногах противников, не считая, конечно, их пронырливого вожака.
Соперник саратовского мастера был явно непрост. Высокий и плечистый, он, очевидно, раньше немалое время занимался боксом и сейчас умудрялся, пропуская удары, стоять на ногах и даже изредка бить в ответ. Не став дожидаться, пока закончится этот «спарринг», я спокойно подошёл сбоку и всадил левый «хук» гопнику в область печени, а проводивший очередную атаку Илюхин от души добавил несгибаемому сопернику левый боковой и правый апперкот в голову.
— Нече-е-е-стно! — тут же загундосили из-за дерева. — Двое на одного, садисты!
— Так пожалуйся в «Красный крест», скотина! — кинулся к предводителю гопников саратовский мастер, но тот так резко стартовал из своего укрытия, что даже легендарный Усэйн Болт, при всём желании, вряд ли смог бы его догнать.
— Я тебя запомнил, клетчаты-ы-ы-й! — через несколько секунд раздался от улепётывающего отморозка слабеющий крик, а затем он, отбежав ещё дальше, неожиданно завопил. — Милици-и-и-я! Спаси-и-и-те! Убиваю-ю-ют!
Переглянувшись с Илюхиным, мы, не сговариваясь, кинулись в разные стороны, оставляя за спиной разгромленных в пух и прах гопников.
Глава 3
Следующим утром я проснулся довольно поздно — сказывался пережитый накануне стресс, несмотря на то, что частично я смог избавиться от его последствий, благодаря сначала Динаре, а затем напавшей на нас с Илюхиным банде отморозков.
Решив немного поваляться в постели, я принялся составлять планы на будущее. Впрочем, как и в своей прошлой жизни, я не увидел никаких иных перспектив, кроме как заняться любимым делом — стать профессиональным боксёром.
Я плохо знал историю СССР, но, тем не менее, припомнил, что развалился он то ли в конце 1991-го, то ли в начале 1992-го года, а, значит, в самом скором времени у меня будет возможность покинуть страну Советов и вечного дефицита. Но до момента отъезда для будущей карьеры было бы полезным выиграть какой-нибудь громкий любительский титул, начав, хотя бы, с Чемпионата страны.
В этот миг, прервав мои размышления, кто-то начал активно ломиться во входную дверь, распахнув которую, я узрел красную физиономию Колыванова.
— Чего не открываешь?! — с порога заорал усач и, бесцеремонно отодвинув меня пузом, вошёл в комнату, где немедленно разглядел следы моего свидания с Динарой, в виде неубранной бутылки вина и недоеденных салатов. — Так, значит, ты к полуфиналу готовишься?
— Да, понимаешь, Василич, тут такое дело… — начал я что-то на ходу выдумывать, но старый чёрт сразу меня оборвал.
— Знаю я твоё дело, кобелина! Опять за старое взялся, раскудрит твою через коромысло! Дежурная по этажу, эта святая женщина, рассказала мне, как ты всю ночь туда-сюда шастал с многочисленными проститутками!
— Да я…
— Хватит, я сказал! — кипел наставник. — Быстро на пробежку, а потом завтракать!
Решив до поры не портить отношения со своим чудо-тренером, я натянул на себя спортивную форму, дерьмового качества кроссовки и поплёлся к выходу, мимо сидящей на этаже вредной бабки, которая, когда я проходил мимо, ехидно пробормотала: «Развратник!» и неожиданно мне подмигнула. Содрогнувшись, я рванул на улицу.
К этому времени Солнце взошло уже высоко, погода стояла безветренная, и, несмотря на самое начало февраля, в воздухе чувствовалось приближение весны. Постояв несколько секунд перед входом в гостиницу и составив примерный план утренней пробежки, я был отвлечён приблизившейся ко мне группой подростков под предводительством молодой фигуристой красотки. Поравнявшись со мной дамочка, по всей видимости, решила как-то оживить окружающий сонный быт и неожиданно громко и задорно крикнула:
— Кто шагает дружно в ряд?!
— Пионерский наш отряд! — вторя ей, заорали, как сумасшедшие, дети, отчего я чуть не подпрыгнул на месте.
— Да заткнётесь вы, сволочи, когда-нибудь или нет?! — через пару секунд истошно завопил с балкона второго этажа находящейся через дорогу «хрущёвки» старый дед, потрясая в воздухе клюкой. — Управы на вас нет, нахрен ётить! Или вы меня решили до второго инфаркта довести, нахрен ётить?! — взывал он к совести юных ленинцев.
— Сильные! Смелые! Ловкие! Умелые! Ты шагай, не отставай… — в ответ ещё громче взвыли пионеры, полностью игнорируя претензии старика. Одна из девочек в конце колонны, при этом, кинула на меня совсем недетский взгляд и демонстративно облизала губы.
«Да, зажигали наши предки», — в очередной раз убедился я и всё-таки направился в сторону бульвара, по которому уже давно должен был совершать пробежку.
Сделав разминку, вскоре лёгкой трусцой я стартовал по одной из дорожек, постепенно увеличивая скорость движения. Лёгкие работали, как заправские кузнечные меха, насыщая кровь