Аборигены - Эрик Султанов

– Бляха-муха! – зло процедил Арман, – что за день такой сегодня!

– Скоро стемнеет, может, костер разожжем? – предложил Макс.

– Да, надо – согласился Арман. – Пойдем собирать хворост.

В течение часа они натаскали приличную кучу сухих щепок и веток. Как они это делали днем, таким же способом разожгли и этот костер. Благо зажигалка была цела.

Стемнело. Парни оделись в сухую одежду и теперь лежали возле небольшого костерка прямо на теплом песке. За день он нагрелся настолько, что отдавал тепло еще долго.

– Костер не надо делать большим, надо экономить дрова. Главное, чтобы ночью тепло было – высказался Арман.

– А ты думаешь ночью похолодает? – спросил Макс.

Арман пожал плечами:

– Мало ли. Всякое может быть.

В желудке у одного из парней заурчало.

– Это мой… – с невеселой ухмылкой сказал Арман. – С утра считай не ел, кроме завтрака в самолете.

При слове «самолет» Макс вздохнул. Арману стало грустно, он пожалел себя.

– Прикинь, Арма, а нам же еще повезло, мы хоть живы. А остальные-то пошли на корм рыбам.

– Зачем ты так о покойниках?

– Сорри…

– Да мне-то зачем говоришь? Это им надо сказать, или Богу, незнаю.

– Прости, Боже…– тихо сказал Макс.

– С другой стороны, – подал голос Арман, – повезло ли нам? Это еще надо подумать.

– Ну а что, разве нет? – не согласился Макс.

– Так-то да. Но выживем ли мы? А предположим что, выживем, тогда спасут нас или нет? А прикинь, нас никогда не найдут?

Макс ничего не ответил.

– Тогда считай, мы всю свою жизнь проведем здесь, если не умрем от голода или инфекции какой-нибудь, или змея укусит ядовитая.

Макс поежился от неприятных перспектив.

– А может нас ищут? Типа вертолеты прочесывают сектор за сектором и так далее? – предположил Макс.

Арман неопределенно пожал плечами:

– Может, и ищут, но океан-то огромный. Да и потом, сколько таких случаев было, по телеку показывали и в интернете писали. Много находили потерявшихся? Что-то я не помню. Я читал про рыбаков, по-моему, из Мексики, что они дрейфовали на своей лодке год! Пили свою мочу, жрали сырых рыб, благо у них были удочки или что-то в этом духе. И это при том, что они не стояли на месте, а плавали возле постоянных корабельных путей.

– И как их потом нашли? – Макс приподнялся на локте. Костер отбрасывал свет на лицо Макса, и на его темном лице блестели глаза.

– Да я щас не помню, по-моему, какое-то судно их подобрало.

– Год! – прошептал Макс.

– В лучшем случае…

– А в худшем?

– Никогда.

Макс обреченно уронил голову на песок.

– Ну, может обломки найдут? – не сдавался он.

– Может. А ты помнишь, где мы разбились? – безэмоциональным голосом спросил Арман.

– Да. Возле косы.

– Возле косы это хвост упал, где мы с тобой в туалетах были. А остальной самолет где?

– Ааа… даа – с досадой протянул Макс. – Думаешь, там будут искать?

– Думаю да.

Макса осенила мысль:

– Ты слышал взрыв?

– Ну да, и что?

– Ну как что, если самолет взорвался в воздухе, значит, большая часть корпуса самолета не могла улететь далеко? – Макс внимательно смотрел на Армана, а Арман на Макса.

– И?

– Ну что и? Скорей всего остальной самолет недалеко где-то плавает, может в паре-тройке километров. А спасатели засекут черный ящик и прилетят в наш сектор, увидят остров и наверняка заходят обследовать его! – Макс аж возбудился.

Арману не передался оптимизм Макса.

– Если от самолета что-то осталось, конечно, а если обломки разметало на десятки километров? Если не на сотни…

Макс скис.

– Ну и что теперь?

– Давай спать. Завтра подумаем.

Арман подбросил в затухающий костер несколько крупных щепок.

Макс свернулся калачиком. Песок потихоньку остывал.

– Армаха! – негромко позвал Макс.

– Мм – промычал Арман.

– Слушай, а если здесь дикие звери, типа пумы, пантеры?

Арман повернулся к Максу и посмотрел на него.

– Да вроде не должны, остров небольшой кажись. Да и следов не было на земле.

– Ну, если змеи там ядовитые или скорпионы? – не унимался Макс.

Арман сел и задумался.

– Да, вполне могут быть. Давай тогда устроим караул, – предложил он, – поочередно будем сторожить. А спать по два часа каждый.

– Хорошо – ответил Макс.

– Ты спи, я тебя разбужу через два часа, а я покараулю. Дай-ка мне свои часы.

Макс снял свои водонепроницаемые часы «Сейко» и протянул Арману. Тот взглянул на циферблат, и удивленно произнес:

– Сейчас только 8 вечера? Солнце когда зашло?

– Ну, часа два назад как – ответил Макс.

– Так, получается, здесь темнеет около 6 вечера. Рановато, однако.

– Ну, так, тропики!

– Ладно, спи, давай. Я разбужу тебя в 10.

Макс поудобнее улегся, скрестил руки на груди, подтянул колени, и, зевнув, закрыл глаза.

Вскоре раздался его равномерный сап.

Арман подкинул в костер еще дров. Руки по привычке стали шарить по карманам в поисках Айфона, но ничего не найдя, успокоились. Скорее всего, Арман выронил его при падении в туалете самолета. Он тяжело вздохнул. Какая-то белесая мошкара норовила укусить его в лицо. Арман то и дело отмахивался от надоедливых насекомых. Вскоре они пропали. Повсюду раздавались незнакомые звуки. Звуки тропических джунглей. Арман поежился от страха. Днем было как-то спокойней, а сейчас эта незнакомая страшная темнота давила на нервы. Он посмотрел на Макса, который видел десятый сон. Взглянул на часы, они показывали 20.45. Еще час пятнадцать. Он вспомнил родной Алматы, семью, друзей. Как они там? Они в тепле, светле и сытости, а он на другом конце света, лежит на земле, жмется к огню. Ему стало так жаль себя, что он чуть не всхлипнул. Потом вспомнил, что Макс может проснуться и взял себя в руки. Макс! Эх, хорошо, что Макс тоже выжил! А то Арман один сошел бы с ума. Да и не выдержал бы, наверное, один, и повесился. Мысль лезла в голову одна за другой, и Арман не заметил, как задремал.

Проснувшись от дикого холода, Арман открыл глаза и взглянул на небо. Практически рассвело. Взглянул на время – 5 утра! Почему же так холодно? Арман бросил взгляд на костер, тот потух, и Максима не было.

Арман не на шутку испугался. Черт! Он проспал! Как же можно быть таким беспечным! А если что-то случилось с Максом?! А если его утащила пума? Но его-то самого не тронули! Такое бывает? Он вскочил и стал осматривать следы на песке. Он опасался увидеть капли крови или обрывки