Столетняя война. Том II. Испытание огнем - Джонатан Сампшен

достигла Англии немного позже, чем Франции. Первый зарегистрированный случай заболевания был в Мелкомбе (Дорсет) в начале июля 1348 года. К августу она достигла Бристоля, а к ноябрю — Лондона. Заседание Парламента, созванное на январь 1349 года, было отложено, а затем отменено. Суды были закрыты. Министры и чиновники бежали из Вестминстера, а король удалился в Лэнгли. В течение 1349 года эпидемия распространилась по средней Англии и северу. Уровень смертности был значительно выше, чем во Франции. Возможно, это объясняется тем, что легочная чума, которая передавалась быстрее и почти всегда приводила к летальному исходу, была более важным фактором в более холодном климате Англии. Но какова бы ни была причина, разрозненные данные свидетельствуют о том, что в сельских районах южной и центральной Англии умерло от 40 до 50% населения. О смертности в городах можно только догадываться, поскольку кроме гиперболизированных сообщений хронистов почти нет никаких свидетельств. Должно быть, она была еще выше[18].

Можно было ожидать, что Черная смерть окажет значительное влияние на ход войны. В мае 1348 года, после безрезультатных переговоров с папством и двором Франции, продолжавшихся всю зиму, Эдуард III предложил продлить перемирие в Кале в связи с эпидемией на юге Франции, которая тогда была в самом разгаре. Поскольку английский король не планировал кампанию на 1348 год и, вероятно, не мог себе ее позволить, это была дешевая уступка. Позиция Филиппа VI был более двусмысленной. Хотя он благоразумно отказался от планов вторжения в Англию, которые Генеральные Штаты навязывали ему в предыдущем году, Филипп VI все же предпринял серьезную попытку возобновить войну в июле и августе. Неудача этой попытки, вероятно, в значительной степени была вызвана чумой. Министры разбежались, их подчиненные болели или умирали, работа правительства была нарушена. Сбор налоговых поступлений был серьезно затруднен, а в некоторых районах страны и вовсе прекращен. Налоговые отчисления, согласованные с местными общинами в начале года, теперь пришлось радикально сократить. Лангедок, который был одной из первых провинций, охваченных эпидемией, пострадал особенно сильно. Несколько городов оказались не в состоянии собрать вообще ничего[19]. Эти трудности в какой-то мере объясняют, почему французы не только отказались от своих амбициозных проектов на 1348 год, но и не предпринимали попыток провести какую-либо крупную кампанию вплоть до следующего года.

В более долгосрочной перспективе последствия оценить сложнее.

Чума почти не повлияла на набор солдат в обеих странах, хотя конечно, усложнила оборону некоторых городов, обнесенных стенами. Основная нагрузка по несению вахты и охране стен всегда ложилась на горожан, и резкое сокращение их численности должно было привести к серьезной нагрузке на оставшихся в живых. В большинстве мест, однако, пробелы должны были быстро заполняться беженцами из опустошенных деревень вокруг. На определенном этапе возникло беспокойство по поводу влияния эпидемии на комплектование полевых армий. Эдуард III, безусловно, предвидел трудности в этом направлении, и было бы удивительно, если бы та же мысль не пришла в голову его сопернику[20]. В итоге трудности так и не возникли. Профессиональные воины, дворяне и джентльмены, которые составляли основную часть вооруженных сил, пострадали от Черной смерти меньше, чем любая другая группа населения. Они лучше питались и одевались, они жили в более чистых домах, вдали от больших городов. По словам парижского врача Симона де Кувена, чума "очень уважала принцев, рыцарей и судей". Его мнение было широко распространено среди тех современных наблюдателей, которые задумывались над этим вопросом, а в Англии оно было подкреплено достаточно надежными статистическими данными. Даже среди тех сословий, которые пострадали сильнее, чума 1348–50 годов поразила непропорционально много молодых и пожилых людей, так что, вероятно, только в 1360-х и 1370-х годах ее последствия в полной мере ощутили на себе рекрутские наборы. Пеших воинов и лучников, возможно, стало найти труднее. Но трудности, похоже, были преодолены. Армия, с которой Эдуард III вторгся во Францию в 1359 году, была больше всех предыдущих английских армий, за исключением той, которая осаждала Кале летом 1347 года. Соотношение лучников и пехотинцев в ее рядах было примерно сопоставимым. Есть некоторые свидетельства снижения доли лучников и пехотинцев во французских армиях 1350-х годов, но это, скорее всего, отражает изменение тактических идей французских командиров, чем что-либо другое. Связь между численностью населения и размером армий была отдаленной и неопределенной до эпохи всеобщей воинской повинности, и в средневековых обществах доля населения, сражавшегося в организованных военных подразделениях, всегда была очень мала. Основными ограничениями для размера армий оставались финансовые ресурсы и организационные навыки правительств, а в Англии — наличие доступных кораблей[21].

Безусловно, самым значительным последствием эпидемии было ее воздействие на финансовые ресурсы французской короны. Высокая смертность в 1347–50 годах вызвала серьезные финансовые трудности для тех жителей Франции, которые существовали за счет сельскохозяйственной ренты. Поскольку спрос на землю и продовольствие упал, а рабочая сила стала дефицитной и дорогой, землевладельцы столкнулись с серьезным сокращением своих доходов. Это напрямую затронуло корону, которая сама являлась крупным землевладельцем. Но корона пострадала и косвенно, поскольку катастрофа сократила налоговые возможности дворянства и церкви, которые были основными финансистами военных действий, а также многих городов и деревень французских провинций. Налоговые отчисления, согласованные с местными общинами в начале 1348 года, на протяжении многих лет представляли собой одно из самых многообещающих событий в сложной фискальной истории Франции. К следующему году стало ясно, что чума разрушила все. В начале 1350-х годов была предпринята решительная попытка сместить акцент на налоги с продаж и компенсировать сокращение налоговой базы значительным увеличением ставки. При других обстоятельствах эта попытка могла бы увенчаться успехом. Но она, как и другие последующие эксперименты, потерпела крах из-за растущего сопротивления налогоплательщиков и практической невозможности преодолеть его в разгар нарастающего политического кризиса.

Для сравнения, Англия, хотя смертность в ней была даже выше, чем во Франции, меньше страдала от трудностей такого рода. Проблемы населения и земельный голод были особенно сильны в Англии до Черной смерти. В большинстве районов страны арендаторы на свободные земли нашлись довольно быстро даже при значительно сократившемся населении. После нескольких трудных лет в начале 1350-х годов арендная плата держалась достаточно хорошо. Чиновники Эдуарда III оказались искусными в разрешении остававшихся трудностей. У них было преимущество в виде более эффективной системы оценки и сбора ренты, чем у их противников. Кроме того, за исключением шотландской границы, им не приходилось сталкиваться с проблемами ущерба от войны и политического распада. В Англии, как и во Франции, в начале 1348 года короне были предоставлены крупные субсидии, десятая и пятнадцатая части с доходов, ежегодно в течение трех лет. Но в Англии