Обузданные тучи - Мария Романовская

Но профессор не хочет идти. У него уже много дней нет аппетита. Он упрямо сутулится в своем кресле и, кутаясь в плед, сидит час, другой, всю ночь.

И только когда абрикосовым лепестком загорается небо, шум пропеллера выводит его из упорной задумчивости.

С неба с огромной скоростью слетел самолетик; продолговатой бесхвостой птичкой покружил над домом и спустился на площадку.

Из самолета вышел юноша. От его румяного лица веяло свежестью и радостью утра. Бодрыми шагами он направился к дому и спросил у сонного Мустафы, где профессор.

Юноша нашел старика на крыше дома и, снимая шлем, пожелал ему доброго утра.

— Я со станции дождя… Химик Кущенко… Григорий. За вами! Вы ведь собрались?

И на сердитое молчание смущенного профессора ответил вызывающе-молодой грохот:

— Как? Вы еще не собрались?.. Я думал, вы уже готовы!.. Но это ерунда! Мы все сделаем. Мигом!..

Он подошел к краю крыши и, сложив руки рупором, взорвался приказом:

— Товарищ сторож! Вы, симпатичный дедуля! Собирайте профессора. Мы выезжаем! Киску возьмем?.. Ясно — замечательная кошка.

Возмущенный профессор поднялся с кресла. Казалось, вот-вот он скажет что-то резкое, оскорбительное, казалось, покажет наглому гостю на дверь.

Но, обессиленный невеселыми думами, бессонной ночью, он колеблется только миг, и молодой напор побеждает.

— Собирайте меня, Мустафа!

…Жизнь властно вытащила его из развалин.

Рассказ о дожде

— Собственно говоря, не я тебе расскажу о дожде, а папа, — сказал Мак. — Понимаешь, папа как-то выступал во Дворце пионеров, его лекцию записали на пленку; вот, послушай.

И Мак включил какой-то прибор. В нем, как в радиоприемнике, зашумело, а затем послышался четкий голос:

— Под влиянием солнечных лучей нагретые мельчайшие частицы воды, ее молекулы, поднимаются вверх в виде пара.

С озер и рек, с широких морей и болот, из сырой чащи лесов отправляет их солнце в воздушное путешествие.

Дети, вы знаете, конечно, что пар превращается в туман. Какие же условия нужны, чтобы это произошло? Во-первых, воздух должен охладиться.

Нагретый воздух легче холодного и поэтому поднимается вверх. Таким образом, образуется восходящее воздушное течение. Вверху давление атмосферы меньше, и воздушные массы расширяются, разбухают. На это они расходуют свою тепловую энергию и потому охлаждаются.

Тогда в насыщенном паром воздухе при температуре, которую ученые называют «точкой росы», начинают возникать маленькие круглые водяные капельки. Множество этих капелек образует различные облака. Наверное, вы не раз любовались теми причудливыми фигурами, которые возникают на небе. Здесь и горы, и барашки, и волны, и пышные перья, и чего только нет!

Почему же облака так разнообразны? А вот почему.

Атмосфера наша никогда не знает покоя. Как вода в море-океане, воздушные массы постоянно движутся, текут в разных направлениях. Особенно важно для возникновения облаков это восходящее течение, о котором я уже говорил. От формы восходящего воздушного потока и зависит форма облаков.

Вот, например, над каким-нибудь местом нагретой земной поверхности в ясный солнечный день образуется восходящее воздушное течение в виде столба. Тогда возникают холмы кучевых облаков, плоские снизу и круглые сверху.

Случается, что теплый воздух течет по холодному и, если имеется значительная разница в скорости их движения, возникают волны, совсем как в море, — образуются расположенные рядами волнистые облака.

Бывает, что теплое воздушное течение встретит холодную шапку и полезет, поползет по ней вверх, образуя густые расстеленные облака…

А видели вы, как в солнечные дни на небе, словно тонкие страусиные перья, словно кружево, сплетаются и тают тоненькие нежные облака?.. Это самые высотные, перистые облака, которые носятся на высоте, не выпадая дождем.

Но для возникновения облаков необходимо еще одно условие. В воздухе должны находиться какие-то пылинки, так называемые ядра конденсации. Ими могут служить морская соль, различные химические вещества и т. д. Эти ядра конденсации и седлают капельки для своих полетов в атмосфере. Очень интересно, между прочим, что «точка росы», при которой начинают оседать остатки влаги, для разных ядер конденсации разная. Итак, у капелек есть «кони» получше и похуже.

Капли долго путешествуют в воздушных течениях над землей, пока не упадут на землю.

Почему же они не падают вниз? Ведь вода тяжелее воздуха?

Дело в том, что капли начинают падать на землю только тогда, когда достигнут определенного размера. Сначала капли в облаке очень маленькие — радиус их приближается только к одной сотой части миллиметра. Подобная капля может падать в воздухе со скоростью сантиметра в секунду. Если бы воздух был совсем неподвижен, такое облачко могло бы медленно спуститься в виде тумана. Но я уже говорил, что в атмосфере бывают воздушные течения, и когда восходящее воздушное течение быстрее, оно гонит облачко вверх. Разве может капелька долететь до нас! Чтобы упасть на землю, ей нужно увеличиться. Капли любого дождя значительно больше, их радиус — 0,1–2,5 миллиметров и даже больше.

Капли в облачке непрерывно движутся в разных направлениях и с разными скоростями. Они сталкиваются друг с другом, но не сливаются. А бывает и наоборот, капли начинают сливаться друг с другом, пока все облачко не осядет дождем.

У нас в Союзе первым начал досконально изучать законы дождевых капель профессор Аганин…

— А откуда твой папа все это знает? — робко спросила Мака Галинка, которая затаилась на диванчике и пыталась внимательно слушать лекцию. — Он учитель или профессор какой-то?

— Как же ему не знать? — удивился Мак, выключив прибор. — Ведь мой папа — начальник нашей первой дождевой станции…

— Я и не знала! — сказала Галинка.

— Да, — продолжал Мак. — Мой папа — доктор геофизики Борис Александрович Горный. После упорной и долгой работы ему удалось открыть секрет управления погодой. И теперь мы приступаем к настоящей практической работе. Я буквально вырос с этим дождем! Мама моя умерла, когда я был совсем маленьким, и мы с папой очень большие друзья. Как только я начал что-то соображать, я заинтересовался дождем.

Давай, расскажу дальше. Я папины лекции почти наизусть знаю… И книги у меня есть: «Занимательная метеорология» и другие.

Так вот, о профессоре Аганине. Марк Александрович Аганин был как бы отцом нашей советской науки о дождевании. Он устроил маленькую лабораторию и создал первый прибор для изучения слияния капель. Аганин исследовал всякие интересные вещи, например, то, что капельки одеваются в так называемую воздушную шубку, которая и мешает им сливаться. Эту шубку пробивает или очень значительный электрический заряд, или большая скорость, когда капелька ударится о другую с значительной силой. Но в свободной атмосфере этого не происходит — и мы теперь научились делать это искусственно! Аганин утверждал, что капли сливаются через соединяющую ниточку и именно поэтому лучше сливаются капли одинакового размера, особенно когда они еще небольшие да еще и с разными зарядами…