Испытание огнем - Джеймс Дэшнер

Не дожидаясь ответа, он протолкался через толпу глэйдеров и вышел в столовую. Трупный смрад окружил его словно поток канализационных нечистот. Раздувшиеся тела висели под потолком, как туши добытых охотником диких животных. Мертвые глаза слепо смотрели на Томаса.

В животе проснулось знакомое чувство тошноты. Закрыв глаза, Томас усилием воли заставил желудок успокоиться, а после, стараясь не смотреть на висельников, принялся искать следы Терезы.

В голову пришла ужасная мысль: что, если ее…

Томас взглядом пробежался по лицам повешенных — и нигде не нашел Терезы. Волна облегчения смыла родившуюся было панику, и Томас вновь сосредоточился на комнате. Стены покрыты обычной белой штукатуркой: гладкие, никаких украшений, ни единого окна.

Скользя ладонью по стене слева, Томас двинулся по периметру. Миновал дверь в спальню для мальчиков, большой парадный вход. Накануне прошел сильный ливень, но теперь погода стояла сухая — если учесть солнце, светившее в спину тому шизу в окне.

Вход — или выход? — состоял из двух огромных металлических дверей с гладкой поверхностью. Они и впрямь запирались на цепь толщиной в дюйм, продетую через ручки, туго натянутую и закрытую на два больших замка. Томас потрогал холодный металл цепи — та сидела крепко, не поддалась ни на йоту.

Томас ожидал, что в двери ломятся шизы — точно как в окна спальни, — но снаружи стояла тишина. Единственное — долетали приглушенные вопли психов через спальню, да бормотание глэйдеров из комнаты Терезы.

Расстроенный, Томас пошел дальше. Стены, оказалось, имели даже не прямоугольную, а овальную форму. В столовой совсем не было углов.

Окончательно сбитый с толку, Томас завершил обход. Он попытался вспомнить, как предыдущим вечером глэйдеры, умирая с голоду, ели здесь пиццу. Где другие двери? Например, в кухню? Чем сильнее Томас старался воссоздать в уме детали, тем более размытыми, туманными они становились. В голову пришла тревожная мысль: если прежде глэйдерам промывали мозги, то и на сей раз воспоминания могли подбросить фальшивые.

И что стало с Терезой?

В отчаянии Томас уже хотел проползти по столовой на брюхе, отыскать потайной люк в полу, однако больше ни минуты не мог находиться в одном помещении с гниющими трупами. Оставалась единственная зацепка — новичок. Томас развернулся в сторону спаленки, где Эрис и обнаружился. Новенький должен знать что-то, что поможет прояснить ситуацию.

По приказу Ньюта глэйдеры разобрали двухъярусные кровати и расставили койки вдоль стен — теперь места хватало на всех. Девятнадцать парней расселись лицом друг к другу.

Увидев Томаса, Минхо указал на свободное место подле себя.

— Говорил же, чувак: сядь, перетрем. Без тебя не начинаем. Только сначала закрой на фиг эту дверь! Воняет хуже, чем ноги Галли.

Молча Томас закрыл за собой дверь и присел на отведенное ему место. Хотелось уронить голову на руки. Томас не знал, в опасности ли Тереза. Объяснений ее исчезновению можно подобрать миллион.

Ньют сидел на кровати справа, на самом краешке, чуть не падая.

— Короче, обсуждаем ситуацию и переходим к настоящей проблеме: где раздобыть хавчик.

При слове «хавчик» желудок Томаса заурчал. О еде-то он и не подумал. Если с водой порядок — в уборной ее предостаточно, — то пищи нет и в помине.

— Точно, — сказал Минхо. — Эрис, говори. Все выкладывай.

Новичок сидел как раз напротив Томаса. Двое глэйдеров по обе стороны от него отодвинулись к краям койки.

— Ну уж нет, — покачал головой Эрис. — Вы первые.

— Серьезно? — ответил Минхо. — Вот как наваляем тебе сейчас. Все, по очереди. А после снова попросим говорить.

— Минхо, — строгим голосом одернул его Ньют. — Незачем…

— Да ладно, чувак! — Минхо указал на Эриса: — Он сто пудов один из Создателей. Его ПОРОК прислал следить за нами. Вдруг это он прикончил наших спасителей? Двери заперты, никто посторонний войти не мог! Новенький достал уже понтоваться. Нас двадцать, он один. Пусть первым говорит.

Томас застонал про себя. Эрис ни за что не расколется под угрозами Минхо. Ньют, вздохнув, обратился к новичку:

— Минхо прав. Расскажи, как ты выбрался из чертова Лабиринта. Мы сами через него прошли, но тебя не видели.

Потерев глаза, Эрис посмотрел на Ньюта.

— Ладно, слушайте. Меня закинули в гигантский Лабиринт из каменных стен, а до того я ничего не помню. Память стерли, оставили одно имя. Я жил там с девчонками: их где-то полсотни было, — единственный парень. Пару дней назад мы сбежали оттуда, и люди, которые помогли нам, устроили нас в спортзале. Прошлой ночью меня перевели сюда и ничего не объяснили. Вы сами-то как в Лабиринте оказались?

Последние слова Эриса потонули в удивленных возгласах. Эрис рассказал о быте, схожем с их собственным, так легко, словно описал прогулку на пляж. Не может быть, безумие! Но… если это правда, то вещи куда сложнее, чем кажутся, масштабнее. К счастью, Ньют высказал вслух то, что Томас пытался сформулировать:

— Погоди. Вы жили в огромном Лабиринте, на ферме, за стенами, которые каждую ночь закрывались? Ты и несколько десятков девчонок? Ты знаешь о тварях, гриверах? Тебя прислали на ферму последним? И все с ума посходили, так? При тебе была записка с предупреждением, и ты несколько дней провалялся в коме?

— Э-э-э! — произнес Эрис еще до того, как Ньют закончил перечислять предполагаемые события. — Откуда ты знаешь? Как…

— Все это один, бодать его, эксперимент, — заключил Минхо, утратив всякую агрессивность. — Или еще что… У них были девки и один пацан, а у нас пацаны и одна девка. ПОРОК затеял два параллельных теста!

Такого расклада Томас не исключал. Наконец он успокоился и спросил у Эриса:

— Тебя называли провокатором?

Расстроенный не меньше остальных глэйдеров, Эрис кивнул.

— Ты умеешь… — Томас не договорил. Казалось, произнося эти слова, он признается миру в своем безумии. — Ты умеешь мысленно общаться с кем-нибудь из девчонок? Ну, как телепаты?

Эрис впился в Томаса таким взглядом, будто глэйдер только что раскрыл темнейший из секретов, известный лишь двоим.

«Слышишь меня?»

Томас решил, что Эрис говорит вслух, но губы новичка не двигались.

«Слышишь?» — повторил Эрис.

Чуть помедлив, Томас сглотнул и ответил: «Да».

«Ее убили, — продолжил Эрис. — Убили мою подругу».

Глава шестая

— В чем дело? — спросил Ньют, переводя взгляд с Томаса на Эриса. — Сидите смотрите друг на друга как голубки влюбленные.

— Он как я, — ответил Томас, по-прежнему глядя на Эриса. Его последние слова о смерти телепатического партнера ужаснули Томаса.

— В каком смысле? — спросил Фрайпан.

— Сам не видишь? — подал голос Минхо. — Новенький тоже уродец типа Томаса и Терезы. Они без слов общаются.

— Серьезно? — Ньют уставился на Томаса.

Кивнув, тот уже хотел мысленно задать вопрос Эрису, однако в последний момент передумал и произнес вслух:

— Кто ее убил? Как это произошло?

— Кто кого убил? — растерялся Минхо. — При нас давайте без кланка в духе вуду.

Томас, ощутив, как наворачиваются слезы, отвел взгляд от Эриса и посмотрел на Минхо.

— У него, как и у меня, был партнер. В смысле… у меня он еще есть. Эрис говорит, его партнера убили, и я хочу выяснить кто.

Эрис уронил голову и как будто закрыл глаза.

— Я точно не знаю, кто они. Все перепуталось… Я плохих от хороших не отличал. Кто-то заставил Бет… зарезать… мою подругу. Ее звали Рейчел, и она мертва. Мертва!

Эрис спрятал лицо в ладони.

Непонимание сделалось просто невыносимым. Все говорило за то, что Эрис прибыл из иной версии Лабиринта, устроенного примерно как Лабиринт Томаса, только предназначенного для девчонок и одного парня. Эрис у них — как Тереза у глэйдеров, а Бет — за Галли, убившего Чака. Так может, Галли должен был метнуть нож в Терезу?

Тереза… Где она сейчас? Чего ради сюда запихнули Эриса? Головоломка, чуть было не сложившаяся в четкий рисунок, вновь распалась на кусочки.

— Как ты здесь очутился? — спросил Ньют. — Где девчонки, о которых постоянно говоришь? Сколько их сбежало? Тебя к нам одного отправили или вместе с общиной?

Томас невольно пожалел Эриса: такой допрос после всего пережитого. А если бы Тереза и Чак поменялись ролями… Смерть Чака и без того больно ранила.

«Больно ранила? — сам себя спросил Томас. — Или едва не убила?»

Томас чуть не заорал в голос. Так хреново сделалось в этом мире.

Эрис наконец оторвал взгляд от пола и без малейшего стыда утер слезы. Томас проникся к пареньку внезапной симпатией.

— Послушайте, — обратился к глэйдерам Эрис. — Я не меньше вашего запутался. Со мной девчонок спаслось человек тридцать. Потом нас спрятали в спортзале, накормили, отмыли. Меня на ночь заперли в этой комнате. Типа я парень и спать должен отдельно от девочек. А тут вы, шпеньки, нарисовались, вот и все.