Соблазнительная обманщица - Селеста Брэдли

— А! — Превосходно. Никакого спасения не требуется. Если ее отец — слуга в клубе, то он, конечно же, не может взять ребенка с собой на работу. Ей тут, похоже, никакая опасность не угрожает: пусть терпеливо ждет отца. День солнечный, и тут, надо думать, лучше, чем в переулке, куда выходит черный ход.

— Тогда я с вами попрощаюсь, мисс.

По привычке он поклонился, приподнимая шляпу, а потом опомнился и поспешно выпрямился. Кланяться ребенку! Он действительно совершенно не представляет себе, как надо обращаться с детьми.

Однако она весело засмеялась, заставив его невольно улыбнуться.

— Ты — смешной дядя, — заявила она.

Он хмыкнул:

— Ты первая и единственная об этом мне прямо сказала.

Ну, на самом деле в прошлом над ним смеялась еще одна особа, но ее давно нет. Теперь весь свет обращается с ним отстраненно-уважительно — именно так, как он предпочитает, и тем не менее он до сих пор вспоминает тот радостный смех — веселый и теплый. Она находила его таким забавным — как правило, в те моменты, когда он вовсе не пытался шутить. Ирония судьбы!

Давние мысли, давняя боль. Это не имеет никакого отношения к настоящему. Совершенно никакого.

— Право же, Бланкеншип, имей совесть и не загораживай проход своим величественным видом!

Насмешливый голос был очень знакомым — и прозвучал в высшей степени некстати.

Колин. Черт бы его побрал!

Сэр Колин Ламберт — высокий, подтянутый и настолько же светловолосый, насколько сам Эйдан темноволосый — был досадной помехой в его размеренной жизни. К сожалению, Колин служил довеском к лучшему другу Эйдана, Джеку. Со школьных лет он поставил себе целью как можно чаще дразнить Эйдана.

Едва справившись с желанием поморщиться, он повернулся к Колину:

— Я пытаюсь оценить деликатную ситуацию.

— Ты? Это все равно что попросить кузнеца вытащить занозу!

Колин уперся коленом в ступеньку, чтобы оказаться на одном уровне с малышкой.

«Он прав, — подумал Эйдан, — так легче общаться с крохой!» Он был одновременно рад тому, что Колин, похоже, знает, что делать с этим созданием, и досадовал на то, что у того все, похоже, получается лучше, чем у него самого.

— Спроси у нее, кто ее отец, — подсказал Эйдан.

Малышка посмотрела на него, чуть вскинув голову и нахмурив бровки, явно говоря без слов: «Я хорошо слышу, дядя!»

Это было так знакомо…

Колин заговорщически подмигнул девочке.

— Они желают узнать, кто твой папа, душенька. Но может быть, ты сначала скажешь мне, как тебя зовут?

Она улыбнулась Колину, и на ее щеках появились милые ямочки.

— Мелоди.

Какая кокетка! Сам не понимая, почему он это делает, Эйдан встал на колени рядом с Колином:

— А как твоя фамилия?

Мелоди наморщил а лоб:

— Меня зовут Мелоди.

— Да, но какое имя идет после «Мелоди»?

Колин пихнул его в бок локтем:

— Не рычи на нее. Она еще этого не знает.

— Как она может не знать собственную фамилию?

Колин повернул голову и воззрился на Эйдана:

— Потому что ей еще нет трех лет. Сомневаюсь, что она уже научилась пересчитывать пальцы на одной руке!

Эйдан хмуро посмотрел на девочку, словно она что-то от него скрыла. Откуда Колин знает такие вещи?

Теперь Мелоди начала явно тревожиться. Колин ласково потянул ее за локон:

— Не бойся, карамелька! Дядя просто пошутил…

— Приношу вам мои извинения, миледи, — вмешался Эйдан. Он попытался изящно поклониться, не вставая с колена. Нельзя допускать, чтобы Колин просил прощения за его манеры! — Боюсь, что мое любопытство превзошла мою воспитанность.

Мелоди снова посмотрела на Эйдана, порадовав его тем, что он оказался в центре ее внимания:

— Ты смешной.

Колин выразительно закатил глаза и поднял руки, словно признавая себя побежденным. Эйдан почувствовал себя довольно глупо из-за того, что соперничал с ним из-за улыбки ребенка: Колин выпрямился и отряхнул колено.

— Тогда я оставлю вас двоих.

— Тут записка! Смотри-ка!

Эйдан придвинулся к девочке. Колин также наклонился. Действительно к грубой шерсти пальтишка Мелоди была приколота сложенная бумажка, которую наполовину закрывал воротник.

Эйдан осторожно вытащил булавки и взял записку. Мелоди спокойно смотрела, как двое мужчин разворачивают ее и читают, тесно сблизив головы.

«Мать перестала высылать деньги. Не могу ее больше держать. Пусть теперь ее заберет отец. Имени его не знаю. Он член клуба “Браунс”».

Простое в мгновение ока стало сложным.

— О черт! — выдохнул Колин. — Она не потерялась. Она просто подкидыш!

— Вот именно, — пробормотал Эйдан.

Они оба мрачно уставились на ребенка, который мгновенно стал огромной и пугающей ответственностью.

Эйдан совершенно не желал взваливать ее на себя.

— Надо отвести ее в магистратуру.

— Ее поместят в одно из этих непрезентабельных мест.

— Да, в приют. Разве не так принято поступать в таких случаях, пока не найдут ее родственников?

— Посмотри на эту кроху ее там живьем съедят! — Колин возмущенно повернулся к нему: — Подумай сам, Эйдан! Ее отец — член этого клуба, так?

— Если верить этой полуграмотной записке.

Колин вскинул голову и сузил глаза.

— Девочке, похоже, еще нет трех лет. Сейчас весна, а значит, ее зачали примерно в конце лета четыре года назад.

— Я могу только одобрить точность твоих расчетов, но какое отношение это имеет к ее отправке в приют?

Колин схватил его за руку и отвел в сторону.

— Перестань произносить это слово в ее присутствии! — укоризненно прошипел он.

Эйдан резко высвободился:

— Тогда высказывайся по существу.

Тот гневно посмотрел на него:

— А ты считаешь, что многие члены клуба способны на такие подвиги?

Эйдану пришлось признать, что тут Колин прав. Большинство членов клуба «Браунс» были людьми весьма не молодыми. Он даже не сомневался в том что два слабоумных ископаемых, постоянно сидевших у камина за шахматной доской, вообще все еще дышат. Эйдан сомневался, чтобы эти реликты хоть одну фигуру в последние десять лет сдвинули с места.

Скрестив руки, он прищурился:

— Как насчет тебя? Ты ведь тоже член этого клуба и вполне можешь позволить себе поразвлечься.

Колин фыркнул:

— Как раз в тот момент я в сомнительные авантюры не пускался, спасибо, конечно. — Тут он с подозрением посмотрел на Эйдана: — А как насчет тебя? Разве ты три с половиной года назад не страдал по какой-то красотке?

Эйдан возмущенно выпрямился:

— На самом деле это было несколько раньше. К этому моменту она уже была давно в прошлом.

Он был совершенно уверен в своих собственных расчетах — если девочке на самом деле еще не был о трех лет.

Колин кивнул:

— Но мой довод все равно остается в силе. Если это не кто-то из них, — тут он указал большим пальцем себе за спину, в сторону клуба, — и это не мы с тобой…

— О Боже! — выдохнул Эйдан. — Это, наверное, Джек!

Колин кивнул:

— Вот именно. Как раз в это время он вернулся с войны. Помнишь, каким мрачным он выглядел?

Эйдан потер рукой подбородок.

— А потом эта маленькая дрянь Кларк его бросила… Господи, ну и ситуация тогда получилась!

Колин поморщился, вспоминая, как они оба тревожились тогда за приятеля.

— Тем летом мы несколько недель вообще не могли его отыскать, если ты помнишь.

— Да уж, такое не забудешь. — Эйдан беспокойно передернул плечами. Мрачный и долгий загул Джека в тот период немало его напугал. И вот теперь прошедшее предстало в новом свете. — А она похожа на него?

Они оба повернулись и пристально вгляделись в девочку. Та серьезно смотрела на них, покусывая кончик обтрепанной ленточки. Черты ее лица были еще слишком неопределенными.

Колин пожал плечами:

— Что-то не пойму.

Эйдан выпрямился.

— И тем не менее это не доказывает.

Колин вскинул голову:

— А мне все равно. Если есть хоть малейшая вероятность того, что она — ребенок Джека, то я отказываюсь отправлять ее в какой-то гадкий, тесный приют, даже на минуту. Ты должен взять ее к себе.

— Э-э… тут есть проблема. — Господи, Бридлавы — черт бы их побрал — решат, что это его собственный ребенок, что бы он им ни говорил. А они, конечно, обо всем сообщат его матери. — Надеюсь, ты не хочешь втянуть в эту историю леди Бланкеншип?

Колин чуть попятился.

— Боже! Нет, конечно!

— А как насчет твоего дома?

Колин пожал плечами:

— Сдан в аренду. Терпеть не могу жить в одиночестве. И потом я хотел дождаться Джека здесь, в клубе.

У Эйдана с Колином было мало общего, но их объединяла общая тревога за приятеля.

— Ну что ж, мы все будем ждать в клубе. Ты, я и Мелоди. Она может пока поселиться у меня.

Поблизости почти никто не живет, так что ее никто не услышит и не увидит. Это ведь ненадолго. Джек вот-вот должен вернуться со своих плантаций на Ямайке.