Не уснешь всю ночь - Анна Клири

– Мне нравятся женщины, которые говорят жестко, – сказал он, плутовски изогнув бровь. – И что же вы мне сделаете?

Необдуманные слова чуть было не сорвались с ее губ. Разочарования и тревоги, которые Эмбер подавляла в последние дни, забурлили. Ей захотелось впиться зубами и ногтями в его шею, расцарапать осунувшееся лицо.

Он рассмеялся, сверкнули белые ровные зубы:

– Не делайте этого. Почему бы вам не зайти, чтобы мы могли что-нибудь вместе придумать?

– Послушайте, мистер… – прошипела она.

– Гай. Гай Уайлдер. – Его сексуальный рот расплылся в улыбке.

– Я пришла предложить, чтобы вы и ваша группа репетировали где-нибудь в другом месте. Иначе я пожалуюсь на вас в жилищный комитет!

Его голос звучал весело:

– Кажется, ситуация накалилась.

– Джин вообще знает, что вы здесь? Его брови удивленно поползли вверх.

– Моя дорогая тетушка не только знает об этом. Она хочет, чтобы я был здесь. Я дам вам ее адрес, хорошо? Вы можете проверить.

– Я хорошо знаю Джин. Она ни в коем случае не хотела бы причинить беспокойство соседям. И она бы ни за что не согласилась на то, чтобы ваша группа находилась здесь днем и ночью!

– Она здесь находится не постоянно. – Его спокойный, размеренный тон выводил ее из себя. – Видите ли, я пишу песни. Группа, которую вам выпала удача слышать здесь в последнюю пару вечеров, – и позвольте напомнить, не в позднее время! – не может репетировать в своем обычном месте. У ребят скоро концерт, и поэтому им нужна генеральная репетиция. А это значит, что…

– Я знаю, что это значит! – огрызнулась она. – Вряд ли концерт будет успешным. Ваша группа играет отвратительно!

Его брови взлетели вверх, а глаза оглядели ее с насмешкой.

– Я передам ваши критические замечания ребятам.

Собственные резкие слова доставили Эмбер легкое удовлетворение. Даже если этот тип был племянником Джин, он причинял ей неудобства!

Эмбер смутно помнила рассказы Джин о членах семьи. Был один выдающийся родственник, который хотел снимать кино. Был ученый, влюбившийся во время плавания в Антарктику. Тетя рассказывала и о парне, невеста которого – любовь всей его жизни, по словам Джин, – бросила его у алтаря и сбежала с солдатом. Но Эмбер так и не могла вспомнить ни одного упоминания о музыканте…

Молодой мужчина слегка повернулся. Достаточно, чтобы взгляд Эмбер упал на комнатные растения, которые Джин развела у себя в холле.

Шокированная увиденным, она не могла сдержаться:

– Только посмотрите на эти антуриумы! Джин будет в ярости, когда узнает, что вы позволили ее прекрасным растениям завянуть. Она наверняка показала вам свою систему орошения?

Гай равнодушно пожал плечами:

– Она вроде что-то говорила.

– А что с ее рыбками?

– Рыбками?

– Только не говорите, что вы их не кормили! Этот аквариум – гордость и радость Джин!

Эмбер уставилась на него – на его серые глаза, горящие на небритом лице, на черные брови, изогнутые с насмешливым удивлением.

– Я не знаю, что там с рыбками, – мягко сказал он. – Почему бы вам не зайти и не проверить? Вы даже можете провести инвентаризацию – на случай, если я сломаю что-нибудь.

Эмбер постаралась не заметить его сарказм. Оттолкнув Гая, она вошла в обычно безукоризненно чистую квартиру Джин и остановилась посреди гостиной.

Сумрак окутывал комнату. Горела только одна лампа, отбрасывая мягкий абрикосовый свет, но благодаря свету из холла и от аквариума Эмбер разглядела беспорядок. Газеты беспорядочно разбросаны на кофейном столике около работающего ноутбука, а больше всего их было на коврике. Ноты для дорогого рояля Джин были также раскиданы на полу, а рядом, напротив дивана, стояла пара ее шведских хрустальных бокалов.

– Ну как? – Его самодовольный взгляд оторвался от картины хаоса, чтобы встретиться с ее глазами. – Некоторые комнаты похожи на своих обитателей. Можете возмущаться по поводу небольшого беспорядка…

Эмбер не смогла найти слов. Слишком поздно, чтобы пытаться разрешить конфликт без агрессии.

Она схватила драгоценную сонату Джин и прошагала к аквариуму. Было почти невыносимо видеть спокойную воду. Ни одно мертвое тельце рыбок не плавало по ее мирной поверхности.

Обернувшись, Эмбер увидела – он смотрит на нее, заложив пальцы за ремень и скривив рот.

– Вы кормили рыбок, не так ли? – В гневе она стала скручивать листы с сонатой во все более плотный цилиндр. – Это была уловка, чтобы заставить меня войти, так?

Он развел руками:

– Ну вот, вы раскрыли мой план…

Эмбер резко махнула нотами:

– Да вы смеетесь надо мной!

– Ни в коем случае.

Он сделал пару шагов – и его большое стройное тело оказалось ближе. Достаточно близко, чтобы она почувствовала жар. Эмбер не могла отодвинуться, не опрокинув аквариум, поэтому осталась на месте с бешено бьющимся сердцем.

Его голос прозвучал глубоко и мягко:

– Хорошо, извините, что рассердил вас, Эмбер. Я вижу, вы очень эмоциональная женщина. Думаю, вы немного устали. Люди часто переутомляются. – Он сдвинул брови и пристально посмотрел на нее: – Эмбер? Это ваше имя?

– Что?..

– Я думаю, вас должны были звать Индиго. Или Лаванда. Ваши родители, должно быть, были пьяны… – Он пожал плечами. – Полно, я принимаю ваши извинения. Не хотите ли выпить чего-нибудь?

– Я не извиняюсь! – Ее голос дрогнул, так как она потеряла остатки самообладания. – И я не хочу пить! Только посмотрите, что вы сделали с прекрасным домом Джин! У вас нет права трогать ее дорогой рояль. Вы – вандал! И вообще, я не хочу знать вас, видеть вас и слышать ваш чудовищный шум!

Он изучал ее серьезным и задумчивым взглядом. Но она знала – это всего лишь спектакль. Внутри Гай готов был рассмеяться. Над ней.

– А вы слегка на взводе. – Он наклонился вперед.

Она вдохнула его чистый мужской запах, и… разряд электричества зарядил ее новой порцией адреналина.

– Вам следует успокоиться. – Его чувственный взгляд ласкал ее всю – волосы, шею, задержался на губах… – Кажется, я знаю способ, как помочь вам расслабиться.

– О-о-о. – Должно быть, гнев полностью завладел ее разумом, потому что она подняла ноты с сонатой и ударила ими по его лицу.

С ужасом Эмбер смотрела, как тонкая красная линия появилась на его щеке там, где ее задел край бумажного свертка.

Мир был готов рухнуть. Какое-то мгновение оба стояли словно парализованные. Затем он быстро схватил ее за руки.

– Вам следует себя контролировать, – сказал он мягко.

Ее сердце подпрыгнуло, когда его руки завладели ее предплечьем.

– Отпустите! – сказала она, стараясь говорить спокойно, пока ее сердце бешено колотилось о ребра. И выпалила первое, что пришло ей в голову: – Вы что, собираетесь меня поцеловать?