Христианин в светской школе - Михаил Белов

трясся. Тема была нервная система человека.

- Ты мне нервы проверяешь? -спросил я.

- Да.

- Ты после урока зайди в лаборантскую и проверь там.

Он смутился.

Я сидел на остановке автобуса, чтобы ехать домой. Ко мне подошел мой ученик из 6 класса с девятиклассниками и помимо других вопросов спросил:

- Михаил Викторович, вы же собираете кал животных?

(В книгах "Дети в пионерском лагере" и "Спутник следопыта" я прочел о том, сколько информации может дать кал животных знающему человеку - вид животного, положение его тела, рацион питания, нехватку или избыток каких-либо веществ в последнем, и у меня возникла мысль сделать коллекцию кала диких и домашних животных, предварительно его высушив, и одно из воскресений я, поехав на свой дальний огород с Кирой -моей племянницей, посвятил этому занятию. Преинтереснейшее занятие.)

- Ну.

- А вы навалите и поместите в спичечный коробок. Ха-ха-ха.

Одна женщина, сидевшая рядом, словно прочитала мои мысли:

- Ты же в психушке скоро окажешься.

Самое поразительное, что в характере этого мальчика была отзывчивость и самая искренняя.

Больше всего меня потрясало то, что дети судят о взрослых и взрослых прямо в глаза на уровне своих представлений о них, не говоря уже друг о друге. То, что суждение -страшных грех -прямое противопоставление себя Христу -им, явно, невдомек. И поэтому я боялся судить их, а они не боялись судить меня, хотя я их просил об этом. Ведь тысяча и один повод может быть для того, чтобы человек поступил так, а не иначе.

Однажды я попросил девочек остаться в лаборантской, чтобы закончить оформлять классный уголок. Сам же побежал на уроки во второй смене. Когда я пришел, меня смутило поведение одной, шептавшей на ухо своей подруге, косясь на меня:"Подожди". Затем она выбежала из лаборантской на некоторое время. После этого в нее вошла Елена Александровна и обнаружила, что из ее сумочки исчезли деньги. 60 рублей.

Я разбирался со всеми, кто оставался в лаборантской, но они не вызывали у меня подозрений. Более того, прошлый опыт, когда в присутствии парня, укравшего у меня одну вещь, мне было трудно дышать, ска

зался и здесь. Мне было трудно дышать в присутствии первой подозреваемой. Она сваливала вину на других, и логика ее поведения была -"не пойман - не вор". Тем не менее моего взгляда ее вгляд, претендующий на то, что наглость спасет, не выдержал.

Деньги я Елене Александровне отдал, а этой девочке остался благодарен за то, что она помогла мне дважды выполнить слово Божие -простить ей долг и быть довольным от несправедливого ее наказания.

Я вспоминал, что святые боялись взять даже связку гороха, лежащую на дороге, неподалеку от чьего-либо участка и в скором времени убедился в необходимости такого страха.

Четверть подходила к концу. Журналы у меня оставались полупустыми, потому что я зачастую не успевал на уроках их открыть. Я рассчитывал четвертные оценки выставить за общую работу в четверти. Это, правда, усложнялось тем, что я не всех еще знал по фамилиям и именам, но это дело поправимо. Достаточно было взглянуть на человека. То, что на пятерку биологию не знает никто в девятом классе для меня было очевидно, и я выставил соответствующие оценки в журнал. Но я забыл, что я уже выставлял оценки в дневники, причем пятерки, и эти пятерки послужат мне поводом для претензий со стороны учеников и их родителей. Я итоговые оценки ставил за знания и думал, что верить будут мне, как учителю в конечном итоге, но доверие, оказалось, принадлежит не мне, а поставленным мною ранее оценкам по различным поводам: за работу на уроке, по отдельным темам и т.д.

Но я не противился. Напротив, я был рад, что дети заинтересованы в хороших оценках. Я учитывал и то, что из-за моих упущений, которые я собираюсь исправить, они не знают предмет должным образом, и эти четверки могут послужить медвежью услугу, если я медалиста из-за своего незнания этого сейчас сделаю ударником.

Помимо оценок накопилась куча невыполненных дел, начиная от непосаженных цветов, кончая порядком в лаборантской. Два дня отводилось на каникулах на заполнение журналов, три дня на праздники, один день уходил у биологов на общешкольную экологическую конференцию "Человек и его здоровье", и один день объявлялся методическим, то есть нерабочим. Но на счастье Раиса Сергеевна сказала, чтобы я приходил в школу, что она будет в этот день в школе тоже.

Восьмого ноября я пошел на Асташкинские озера ловить ротанов, как было в далеком детстве. Это было потрясающе. За день я отдохнул так,

словно съездил на курорт в теплые страны. На озерах было множество рыбаков, в том числе и на машинах, несмотря на смехотворные у большинства уловы. Это перед экологической конференцией помогло мне смотреть на проблему сохранности озер с практической стороны. По всем берегам стоят мощные предприятия, имеющие самую разнообразную могучую технику, способную вытащить весь строительный мусор из озер и углубить котлованы, проложить аллеи, трубы для соединения озер между собой, где их нет. Посадить деревья можно уже и без техники. Все остальное природа восстановит сама, хотя можно помочь ей и ценными видами рыб, и ондатрой.

Впервые я нашел исток Бурхановки, хотя много раз стоял возле него и прошелся по верховьям русла, с удивлением открыв и их. Если в году посвятить несколько дней экологии города, направив усилия людей на водоемы, находящиеся в черте города, насколько станет чище наша жизнь! И не только государственным организациям, но и церкви, дай Боже, принять в этом участие. Пять рек и три озера!

На экологической конференции за доклады, которые прочли мы с Аней Карпуниной -ученицей 7-го "б" класса - наша школа получила приз в виде книги "Пищевые растения". Впервые я в лицо увидел Ирину Мариковскую -корреспондента амурского радио, редактора передачи "Амурские ребята". На конференции же я впервые применил логическое мышление, увидев девочек старшеклассниц из школы для глухих детей. Они говорили, но речь их была несвязной, и понять ее было трудно. Не слыша свою речь, они не могли скорректировать ее. Но и в этих школах не преподается Слово Божие, как единственный врач выполняющим Его.

В последний день каникул я навел порядок в лаборантской и почти без хвостов вступил во вторую четверть. Остался незаполненным только классный журнал в сведениях об учениках.

На каникулах у крысы родились дети. Для человеческих детей это было событие. Они группами ходили на них смотреть, а также на тритона, которого принесла девочка из пятого класса, ротанов -Алина Кейзер -учащаяся 8"б" класса и лягушку, которую поймал я на Чигиринке вместе с трубочником. Ротаны и земноводные жили в одном аквариуме, который принес Сергей Ефимович Буленко -новый завхоз школы. Каркас второго аквариума для террариума очищался от старой замазки в мастерских у Станислава Иннокентьевича Федорова -преподавателя трудов у мальчишек. Поэтому у одной стенки аквариума я насыпал горку камней, чтобы земновод

ные могли вылезать из воды.

Поприще для научной работы было открытым. Наблюдать за развитием детенышей крыс, выращивать и наблюдать мух-дрозофил, чьих личинок я хотел использовать для корма рыбам и земноводным зимой. Но я не успевал. Если бы не Сергей Ефимович, я чувствовал бы себя одиноким. Он сказал фразу в начале нашего знакомства, говоря о своем желании развести на пришкольном участке пасеку:"А то никому ничего здесь не надо." Несколько раз он приходил в лаборантскую и звал меня с собой, чтобы я принес шкафы для наглядных пособий. Часто среди рабочего дня он заходил узнать как идут дела, поговорить о последних. И не только от Сергея Ефимовича я слышал эту фразу. Я слышал это и от моих коллег и даже завуча:"Что ему тут делать до 5-ти часов?" Это обо мне. Я не обращал на эти слова особого внимания, хотя и обращал.

Я не судил никого. У меня нет семьи. Сравнительно мало часов. Я удивлялся и тому, как они успевают все при своей нагрузке. Тем не менее, если бы все работали не ради заработной платы, а ради Бога ... Неужели Бог не помог бы людям за это. Ведь и так задолженность по заработной плате была полугодовая. Тем не менее, все были живы, сыты и одеты, дай, Бог, так одеваться каждому.

Именно во второй четверти у меня началось хождение по мукам. Хроническое неуспевание сказывалось на всем.

К дверям рая приблизился странник.

- Ты кто? -спросил его Святой Петр.

- Всю жизнь я проработал учителем.

Святой Петр широко распахнул двери рая:

- Входи. Ты уже испил свою часть ада.

Я поражался насколько различаются между собой классы одного возраста. Насколько доброжелательно относится ко мне 8 "а", и насколько тяжело мне дается каждый урок в 8 "б". Уверенный в себе после урока в 8 "а" я входил в 8 "б", и у меня язык застревал во рту, потому что львиную долю сил нужно было тратить на дисциплину, после чего объяснение нового материала казалось абсурдом. То же самое творилось и на уровне девятых классов, хотя в календарике, который мне подарили ученики 9 "б" на день учителя, они признались, что они -любящие.