Одна душа, два тела - Джеффри Лорд

— Аррах, сын Асруда, не вернется, — повторил Блейд.

Бар Савалт подозрительно уставился на посетителя; в глазах его отчетливо читалось: а не пришил ли ты сам Арраха, сына Асруда, где-нибудь в дальних краях? Или, быть может, твой почтенный родитель, мужчина в самом расцвете сил, перерезал ему глотку?

Как бы то ни было, щедрейший оставил такие мысли при себе, а вслух сказал:

— Пусть так. Но, насколько мне помнится, род бар Ригонов многолюден, и у Асруда может оказаться еще два десятка двоюродных братьев и целая сотня племянников. Согласен, ты успел первым, проявив похвальную расторопность… Но завтра я могу получить великое множество таких писем, — он потряс в воздухе скатанным в трубку пергаментом, — и каждый из наследников принесет мне еще и кучу документов, заверенных наместником Диграны. Вот это-то и было мне непонятно! И остается непонятным по сю пору, молодой Ригон… На чем реально основаны твои претензии? Почему ты счел себя самым достойным из претендентов?

Усмехнувшись, Блейд снова полез в свой кошель и извлек из него новый свиток, украшенный печатями столичного храма Айдена. Выглядел этот документ чрезвычайно внушительно: пергамент цвета слоновой кости с алыми и золотыми письменами и с золотыми же дисками на витых шнурках, на каждом был оттиснут лик благого солнечного божества.

— Ты прав, щедрейший. Там, в наших краях на западе, у почтенного Асруда наберется немало родичей… Есть, однако, две причины, по которым лишь я достоин возглавить фамилию. И вот первая из них.

Он положил на стол перед бар Савалтом свиток и бережно расправил его, придавив по краям тяжелыми печатями.

— Что такое? — щедрейший ткнул в документ костлявым пальцем.

— Это, — Блейд поднял глаза к потолку, и лицо его приняло мечтательное выражение, — брачный контракт между неким Аррахом, сыном Асринда, и Лидор бар Ригон, дочерью и единственной прямой наследницей покойного Асруда. Составлен не далее, как двадцать дней назад.

Глаза верховного судьи и Стража Спокойствия выпучились; с минуту он сидел неподвижно, только зрачки бегали по золотым и алым строчкам, проверяли подписи и печати, впивались в затейливые вензеля и орнамент, окаймлявшие текст. Потом щедрейший откинулся на спинку кресла и захохотал.

— Ну, ты и хват! Не только расторопен, но и хитер! Всех родичей обскакал! — Он вытер выступившие на глазах слезы и заметил: — Ну, теперь я понимаю, почему на наследство претендуешь именно ты, а не твой почтенный родитель! Ваши права стоили бы не больше обглоданного крабьего панциря, молодой Ригон, но с таким документом, — щедрейший хлопнул ладонью по контракту, — ты и в самом деле можешь кое-что получить!

— Не кое-что, а все, — заметил Блейд.

— Ну, это мы посмотрим, — ответствовал судья. Вдруг он хитро прищурился и поглядел на Блейда. — Двадцать дней большой срок… Может, ты уже успел и ребенка ей сделать?

— Может, и успел, — странник скосил глаза на кожаное кресло, испытывая жгучее желание придушить хозяина кабинета. Он не сомневался, что рано или поздно доберется до его тощей шеи; долг перед Асрудом бар Ригоном повелевал разделаться с его убийцей. Но сейчас верховный судья был ему нужен, можно даже сказать, необходим; по должности именно он вводил в права наследства представителей знатных фамилий империи. Согласно айденским законам, Лидор, женщина, могла претендовать на значительную часть имущества, но никак не на титул пэра, который пресветлый император, с легкой руки бар Савалта, мог даровать любому из многочисленного клана Ригонов. Титул же был Блейду необходим; титул обеспечивал власть, стабильность положения и, в конечном счете, безопасность.

Ричард Блейд собирался обосноваться в Айдене всерьез и надолго.

— Как супруг благородной Лидор и родич Асруда по мужской линии ты имеешь реальный шанс возглавить фамилию, — произнес бар Савалт. — Но тебе придется доказать, что ты достоин этой чести! Да, доказать!

— За доказательствами дело не станет, щедрейший. Пока мы рассмотрели только одно, — Блейд кивнул на брачный контракт, — но есть еще и второе.

— Второе? — верховный судья поднялся, обошел стол и смерил посетителя суровым взглядом. — Ну, раньше, чем предъявлять его, послушай-ка меня, молодой Ригон.

Он начал кружить вокруг стола, то посматривая в потолок, то опуская взор на груду пергаментов, старинных и новых, от которых еще попахивало свежей кожей. Вероятно, бар Савалт вознамерился произнести речь, и Блейд примерно представлял, на какую тему.

— Сколько бы свитков ты не принес в мой кабинет, — начал щедрейший, — толку не будет. Посмотрим, о чем же говорится в этих документах? О том, что ты — кровный родич Арраха, сына Асруда… Готов поверить и так! Достаточно взглянуть на твое лицо… Далее, утверждается и доказывается, что ты — не он, не Аррах, сын Асруда, а Аррах, сын Асринда и супруг благородной Лидор. Предположим, и это верно… Однако! — бар Савалт поднял палец. — Однако! Что именно ты надеешься унаследовать? Поместья? Да, но лишь половину! Вторая половина не была возвращена твоему родичу. Титул пэра? Но и он не был возвращен! Если бы Аррах, сын Асруда, оказал империи услугу… ту, о которой некогда шла речь в моем кабинете…

— Какую именно? — спросил Блейд.

— А ты не догадываешься?

— Возможно, догадываюсь. Но хотел бы услышать из твоих уст, щедрейший.

Бар Савалт кивнул и, скрестив на груди руки, остановился прямо перед Блейдом.

— Знаешь ли ты, в чем подозревался твой старший родич, Асруд? — Вопрос был явно риторическим, и странник смолчал, глядя в серые пронзительные глазки верховного судьи. — В том, что ему известен путь на Юг! В царство светлого Айдена, где человек может обрести невиданную силу! Не всякий, разумеется, но лишь благородный, коему Айден пожелал бы даровать ее… наш пресветлый император, к примеру… И тогда, получив эту мощь, он смел бы фаланги Ксама и сокрушил стены его крепостей! Он утопил бы корабли ксамитов, сжег их посевы, испепелил фруктовые рощи, снял голову с каждого второго, а оставшихся послал в рудники! А потом… потом… — на лице бар Савалта заиграла плотоядная улыбка, — потом мы шатнули бы на восток, в Страны Перешейка и в Кинтан…

Его мечты не являлись оригинальными. Где бы Блейд не побывал, в любом из архаических миров, в которых правили жестокость и сила, находились владыки, жаждавшие еще большей власти, еще большего богатства и почестей. Так было в Альбе и Кате, Сарме и Зире, Иглстазе и Брегге, Киртане и Ханнаре. Титулы власть имущих были разными, одни прозывались императорами и королями, другие — вождями, жрецами или чародеями, но хотели они того же, чего жаждал бар Савалт: божественной мощи, позволившей бы сокрушить всех врагов.