Призма пораженного Я - Александра Будиловская

чего она поспешила сообщить, что, к большому сожалению, прийти не сможет. И казалось, что миссия была выполнена успешно и парень больше не появится в жизни обреченной Легран, пока по истечению шести месяцев Дюваль снова не явился с букетом цветов и конфетами. Все как полагается. Комично только, что первая его фраза повествовала о том, что это дружеский презент. Но Касио это интересовало меньше, чем могло бы, так как в ее жизни уже появился другой молодой человек.

В нынешней натуре Клода наиболее сильно выделялись его умение вовремя сказать короткую фразу, способную вызвать шквал эмоций и смеха, или своими речами побудить человека немедленно начать реализовывать давно задуманные творческие планы. Помимо этого не было в нем ни эмоциональности или холодности, ни твердости или нежности, ни заботливости или пренебрежения. Казалось, он во всем достигал середины, которая не позволяла красочно описать его характер. Спокойные деловые костюмы с изысканным видом, создаваемые Клодом, хорошо отражали его сдержанный характер. Порой чудилось, что в нужной ситуации он не сумеет заступиться и выберет нейтралитет. Клод ненавидел конфликты и всячески избегал их или предпочитал решать проблемы исключительно словами. Особое удовольствие ему приносило внимание окружающих, которое тешило его нарциссическое эго. Не рослый и не низкий, не восхитительной наружности и не безобразный, не мускулистый и не худой — он был средним во всем, не преодолевал грань, делающую его внешность или характер выделяющимися. Но было в нем нечто непонятное, что по какой-то невиданной причине заставляло людей тянутся к этой персоне.

Клод осознавал свою зависимость от матери, но не решался что-то предпринять. Его сердце навечно было привязано к родному дому и живущей в нем дорогой Розе. Ей было чуть больше пятидесяти, однако похвастаться крепким здоровьем женщина уже не могла. Ее преследовали тревожность и паника, плохо сказывающиеся на состоянии сердца. А эта излишняя беспокойность в свою очередь не давала покоя Дювалю, заботящемуся о состоянии своего единственного важного человека. Он выполнял любые ее желания, пренебрегая при этом своими потребностями. Заработав первые большие деньги, Клод перебрался в более просторную квартиру, куда первым делом перевез свою единственную женщину со всем ее барахлом и животными. И все было бы ничего, если бы к счастью Розы, на достатке, карьерном успехе и заботе о своей старушке не заканчивалась суть существования Дюваля. В его жизни отсутствовала искренняя и страстная любовь, невелик был опыт с девушками. Он добровольно похоронил свою полноценную жизнь, ухаживая и потакая любому слову матери — женщины с напористым и своенравным еврейским характером. В винтажном бумажнике Дюваля лежала фотография молодой Розы в окружении кустарника одноименных цветов, а на левой руке он всегда носил серебряные старинные часы, подаренные ею. Каждый свой день рождения Клод предпочитал проводить в кругу самого близкого человека — женщины, что подарила ему жизнь. По утрам он говорил с матушкой о чем-то совершенно скучном порядка пятнадцати минут и только после беседы начинал выполнять незамысловатые бытовые дела. Каждый вечер Дюваль молился за здравие многозначащей прародительницы, любимые коллекции одежды посвящал именно ей и на локальных показах приглашал в качестве главного гостя. Все крутилось вокруг этой низенькой властной женщины, воспитавшей боготворящего ее сына.

4. Вторник с сюрпризом

Любовь толкает на забвение

И порождает клевету.

Но важно помнить что затмение

Не исчезает в пустоту.

Касио занималась версткой книг в скромном, но перспективном издательстве. Она работала в «Архитектурном» уже больше двух лет. Среди часто меняющегося штата девушка была одной из немногих, кто трудился там дольше остальных. Коллектив не отличался особой дружелюбностью, практически каждый хотел вытеснить другого в погоне за выгодой. Доверять, безусловно, никому не хотелось, потому Легран общалась лишь с двумя работниками из старого состава. Девушка всегда предпочитала мужскую часть населения, поэтому в выборе приятелей на рабочем месте остановилась на представителях сильной половины общества. Леви Хейз — один из верстальщиков «Архитектурного», пришедший в самом начале пути издательства. Вероятно, во многом общение с ним повлияло на закреплённый за Легран статус. Леви был близким другом издателя и по совместительству являлся настоящим профессионалом своего дела. По происхождению он чистокровный канадец, но родился в Нанте во время медового отпуска родителей. Череда положительных событий привела молодую пару с ребенком к решению вернуться во Францию вновь только уже с видами на постоянное место жительства. К двадцати семи годам Хейз сумел обзавестись женой и годовалым сыном, необычайно похожим на него. Светловолосый коллега — высокий мускулистый мужчина с брутальной щетиной, всегда улыбающимися глазами и располагающей к себе мимикой. В его внешности был один единственный изъян — перекошенный нос, который в целом не делал его отвратительным, но бросался в глаза при первом общении. В раннем детстве он был активным ребенком и совершенно не глядел, куда несут его ноги, потому был наказан качелью родного двора. Жюль Тома́ — талантливый бильдредактор с запоминающейся внешностью: средней длины темные кудри, черные глубокие глаза, впалые щеки, манящие пухлые губы и главная особенность — родинки над губой и подле правого глаза. По большей мере он рассудительный, однако, иногда выбирается наружу его пылкий темперамент — завораживающий и непредсказуемый. Внерабочее время пропадает в джазовом кафе, где дает любительские концерты на фортепиано и между делом дегустирует вина, в которых, к слову, неплохо разбирается.

Сегодня был заурядный вторник — день далекий от выходных. Касио вошла в стены «Архитектурного» и, поприветствовав коллег, уселась в кресло. Поставив на рабочий стол кофейный напиток, ее внимание привлек желтый стикер на окантовке компьютера, приглашающий пройти в кабинет начальства. Совсем недавно ей говорили о премии за хороший труд и большой вклад в развитие издательства, поэтому девушка смело направилась в назначенное место. Уверенность шага проявлялась в его громкости. Попав в кабинет, Легран с довольным выражением лица присела на свободное кожаное кресло. Через мгновение вошел и Жюль, выражение лица которого было полностью противопоставлено настроению Касио. Пот, проявившийся на лбу Тома́, заставил девушку немного насторожиться.

«Дени, маленькая зараза! Вечно лезет на рожон!» — в конце разговора в кабинете произнес руководитель. Она действительно уже в третий раз оказывалась в центре проблем, которые нарочно сама же и создавала. Конечно, теперь уже никто не сомневался в поджидающем ее за углом увольнении, однако организовать переполох ей удалось как никогда хорошо. На этот раз все заключалось в ее чувствах к Жюлю, в последнее время совсем не обращающему на девушку внимание, зато проводящему каждый ланч в компании Леви, а главным образом Касио.