Колокола весны - Анатолий Никифорович Санжаровский

газетную вырезку из кармана и подал Глебу. — Повесишь, засонька, на стенку над диваном. Перед сном чтоб она была у тебя на глазах… Всё дольше проживёшь.

Глеб разгладил на коленке вырезку, стал читать…

Врачи признали длительный сон опасным для жизни

Сон, длящийся более рекомендуемых 7−8 часов, повышает риск преждевременной смерти.

Это установили исследователи из Килского университета в Великобритании. Работа была опубликована в журналеJournal of the American Heart Association.

Ученые проанализировали данные 74 исследований, участниками которых стали более трех млн людей. Оказалось, что те из них, кто спал около 10 часов в день, на 30 % больше были подвержены риску преждевременной смерти, чем те, кто спал около восьми.

Также десятичасовой сон на 56 % повышал риск смерти от инсульта и на 49 % — от сердечно-сосудистых заболеваний. Плохое качество сна повышало риск развития коронарной недостаточности на 44 %.

Отклонение от существующей нормы сна в большую или меньшую сторону повышает риск развития болезней сердца, поясняют исследователи. Они рекомендуют врачам обращать больше внимания на качество и количество часов сна при консультации пациентов.

Прочитав, Глеб хмыкнул:

— Любопытно, но не для меня. — Он скомкал вырезку и комочком пульнул в проходившую мимо курицу. — Так айдайки на пруд.

Валерка замялся.

Ему надо за картошкой, кормится ж только из магазина. Своей огородины он никогда и не знал, хотя и королевствует перед его окнами протяжной, продолговатый участочек жирного воронежского чернозёма, самого богатого в мире.[8] (В войну немцы эшелонами вывозили его в Германию). Передний клок делянки ушёл под цветы да подсолнух. А остальная вся земля гулевая. Тесно забита лопухом, крапивой, лебедой и прочей живучей растительной анархией.

Край нужно Валерке в магазин и сразу назад. Домой.

Вовсе неохота на пруд.

Но Валерка не смеет отказаться и соглашается.

2

От излома, от поворота улицы, где жил Гордей, они проходят дворов пять и за крайним, стародубцевским, двором берут по тропинке вправо, к вечно строящейся больнице с выбитыми мёртвыми окнами и почернелыми обветшалыми переплётами.

За больничкой открывается бескрайний чистый горизонт полей.

Любуясь открывшимся радостным простором, шаловатый Гордей основательно потягивается и начинает мурлыкать прилипчивую аллилуйную серенаду:

— Тянет меня к Тане,

Как кота к сметане.

Тянет меня к Нине,

Как сапёра к мине.

Тянет также к Лене,

Как огонь к поленьям.

И, конечно, к Зине

Тянет, как к перине…

Тянет и к Любови,

Как зайца к моркови.

Очень тянет к Усте,

Как козла к капусте.

Манит к себе Люда,

Как саксаул верблюда.

Как ангелочка к раю,

Сильно тянет к Рае…[9]

— Ёшкин кот! Стоп! Стоп!! Стоп, лихач ангелушка!!! — грозит Валерка кулаком Гордею. — Кончай парить бабку в красных кедах![10] Ишь! Не слишком ли сильно тебя потянуло?!.. Поди знай, горячий многостаночник, край да не забегай за межу. Попрошу… Мой пламенный эректорат не таракань! Не замай! Раиска приехала ко мне! А не к тебе! Так что мою Раюню не вздумай отхохлатить!

— Пока, — котовато хмыкнул Гордей. — А там принципиальный товарищ Случай разведёт всех по своим кочкарикам…

— Никаких товарищей! Никаких случаев! Никаких разводов! Чем намыливаться лезть в чужой огород, лучше б в своём навёл хозяйский порядок! — на подкрике востребовал Валерка, тыча пальцем на унылые, приконченные колорадом, картофельные рядки, что по обе стороны тропинки сиротливо, заброшенно сливались по бугру к Чуракову рву.

— Ты что-то имеешь против моей дорогой евронедвижимости? — в печали обводит Гордей взглядом свою деляночку у стёжки.

— Имею, Го-одь! — дурашливо выкрикивает Валерка. — Гля! По-ударному домолачивает твоё имение!

Валерка заливается тонким, лающим смехом.

Смех у Валерки неприятный. Какой-то пустой, сухой, отталкивающе трескучий.

"Козлиный хохот", — раздражаясь, думает Гордей о Валеркином смехе.

— Силё-ё-ён бродяга! — сквозь затухающий смех выталкивает Валерка из себя слова. — Силё-ё-он… Читал сам… Так и написано… Само легло в память… "Катастрофическое размножение этого вредителя привело к тому, что в отдельных местах на побережье Атлантического океана жуки образовали слой до 50 сантиметров толщиной, препятствуя движению транспорта, и даже вынудили жителей Бостона в 1874 году на время покинуть город". Что вытворял! А? А что вытворяет сейчас? Уже у нас? Что ты сажал — в зиму пойдёшь без картошки, что я не сажал. Ещё не хватало, чтоба я персонально колорадскому гаду картошку сажал! Перед колорадом мы все равны, как в бане. Уравнял нас жучина! Уравня-ял!..

— Уравнял… Уравнял… — вязко, с тяжёлым ядом соглашается Гордей. — Захлопнул бы, ёк-макарёк, своё жевало!

Гордея забирает злость. Какой-то Валерка с колокольчиками в башне подшкиливает! И самое нелепое то, что этот Нерукопожатый прав. Всё слопал колорад! Уныло торчит картофельная ботва без листа. Одни пониклые, изъеденные во многих местах голые палочки.

Гордей подкопал один куст, другой — нету даже и завязи! Где не добил колорад, допекла жара несусветная.

— Недоскрёб твою мать! — подавленно роняет Гордей. — Ехать в зиму без своей картошечки…

— Что без, то без, — соглашается Валерка. — Вот что творит твоя лень! Тебе ли мечтать о мешке картошки на зиму? Сидишь же на золотой жиле! Ты чего тянешь с приватизацией Земли?

— Отвянь!

— Чего отвянь? Ну чего отвянь? Никакой же липы! Всё законно ж! Тебе ль напоминать? По международным законам, страны не могут заявлять о том, что владеют планетами или звёздами. Однако для отдельных лиц никаких запретов не писано. Вот где лазеища! Со своей идеей прихватизации Земли ты уже сколько носишься? А где, засоня, дела? Дела пекут другие. Смотри! Уведут у тебя Землю! За это время американ Деннис Хоуп хопнул Луну! Оформил у местного нотариуса Луну себе в собственность и спокойнушко продаёт участки земли на Луне всем желающим. Озолотился дядяй! За участок в сорок соток берёт всего-то две тыщи девятьсот зелёных. Можешь и ты участочек купить через "Лунное Посольство в России". Уже вон и баба просвистела поперёд тебя! Испанка Анхелес Дюран в местной нотариалке нагнула само Солнце в свою собственность! Приватизировала Солнце! Теперь эта Анхелка намерена драть плату со всех, кто пользуется Солнцем. А разве Землёй меньше пользуется народу? Ну чего ты спишь? Лень на минуту сбегать к нашему районному нотариусу в Нижнедевицке? В золоте б уже весь тонул! Как же! Господин Нельзяин[11] всея планеты Земля! Зла на тебя не хватает!

С досады Валерка плюнул.

— Ну ты, недоскрёбка, свои микробы не раскидывай на моём владении! — осадил его Гордей.

Валерка подобрал на тропке обгорелую спичку,