Девочка Беркута (СИ) - Крамор Марика

Я захлопываю дверь чуть более громко, чем мне бы хотелось. Тут же запираюсь. Резко разворачиваюсь и взволнованно прикасаюсь спиной к двери.

Полуобнаженный мужчина и я, запертая в его доме, без средств связи и права голоса. Господи... что теперь делать?

_________________

Надеюсь, вы не забыли посмотреть буктрейлер?

Глава 7

Выходить из комнаты я боялась до обеда следующего дня. Пока в мою дверь не раздался негромкий стук.

— Эй, у тебя все нормально?

От неожиданности я подпрыгиваю. Но тут же поднимаюсь с пола на ноги. На ковре тепло. И в позе лотоса думается лучше.

 Найти лазейку к побегу из комнаты не получилось. И это нагнало на меня отчаяние.

— Да. Все в порядке.

— Есть будешь?

— Нет.

— Решила умереть с голоду?

— Я просто не голодна.

— Если передумаешь, на плите мясо и гречка. Будет желание — разрешаю тебе самой что-то приготовить. Продукты в шкафчиках и холодильнике. А я пока выпущу собак размяться. Хозяйничай, не стесняйся.

Прекрасно. Я еще и готовить обязана…

— Позвольте мне уехать? Я никому не расскажу, где была и кого видела. Пожалуйста.

— Нет, — раздраженно отрезает. — Для тебя же так будет безопаснее. Здесь, со мной. Чем там, с ними.

Решаю не отвечать, хоть и совершенно не понимаю, о чем он говорит. До моего слуха уже доносится приглушенный звук удаляющихся шагов.

Паника сегодня уже схлынула.

Я печально осматриваю комнату. Эх, неуютно. На душе тоскливо. Но страх почему-то оставил меня. Если бы захотел, Беркут полакомился моим телом еще вечером. Психолог из меня бестолковый, но мужчина мало того, что не утащил меня в свою спальню, так еще и о ране позаботился. Видимо, не все человеческое ему чуждо.

Пока молчаливый хозяин дома оставил меня, я решила все же наскоро принять душ. Как только прошла в комнату, сразу подумала, что залезать в чужую ванну я попросту брезгую.

Да и вообще, у меня нет ни малейшего желания прикасаться к чему-либо в этом доме.

Сделала все, что в моих силах, чтобы почувствовать себя чистой, и вернулась в комнату.

От безделья накатывает меланхолия.

К тому же есть хочется. Мой привычный завтрак должен был состояться еще часа три назад.

Сглатываю слюну и отваживаюсь вернуться на кухню. Что он там сказал насчет мяса и гречки? В моем полном распоряжении? Отлично.

Успеваю навернуть целую тарелку и примоститься к раковине, открыв вентиль и настроив теплую воду. Намыливаю вилку, оттирая присохшую крупу, как с громким стуком неожиданно распахивается дверь.

В комнату проходит хозяин. За собой, крепко держа за ошейник, он тащит огромного пса, упирающегося изо всех сил. Массивные лапы, грозное рычание, жесткая шерсть... Не дрессированное домашнее животное, а настоящий дикий зверь, честное слово.

Подняв голову и завидев меня, собака замирает и, оскалив зубы, громко гавкает.

— Тихо, я сказал!

Шерстяной монстр тут же замолкает и послушно садится на пол. А я мгновенно откладываю в сторону посуду. Смываю мыло и отхожу к окну.

Они сидят прямо возле выхода из гостиной, и я не решаюсь пройти мимо них.

— Не бойся, он не укусит. Просто охраняет меня, — настороженно поднимаю глаза и сталкиваюсь со спокойным взглядом хозяина. — Он так воспитан.

— Воспитан? — сама не замечаю, как дрожащим голосом поддерживаю диалог. Нервы на пределе, внутри все переворачивается и скрежещет, словно кто-то проводит ржавым гвоздем по стеклу. — Он же вырывается.

— Быкует немного, да. Ему предстоит нелюбимая процедура. Не стоит его винить.

Глава 8

Он подводит собаку к тому месту, где я стояла только что, протягивает руку в сторону, открывает шкафчик. Вытаскивает какие-то тряпки, мелкие черные пакеты, лейкопластырь, два тюбика с мазью, ножницы.

Что он делает?

Мужчина строгим голосом командует псу сесть. Невероятно, но это чудовище слушается и безропотно усаживает свою пятую точку на пол, начиная жалобно скулить.

Только сейчас я отмечаю, что задняя лапа животного обмотана темным целлофановым пакетом.

Мужчина аккуратно касается инородного предмета, быстро разрезает его, убирает в сторону ножницы и, нежно поглаживая собаку, шепчет успокоительное: «Тихо, малыш. Тихо».

Беркут встает, оставляя пса сидеть одного, а я опасливо отхожу на два шага в сторону. Мне бы развернуться и уйти, но вид грозного мужчины, так ласково обращающегося с животным, завораживает и не позволяет отвернуться.

Хозяин вытаскивает из-под раковины небольшую кастрюлю, набирает в нее воду.

Погружает пальцы, а до меня с опозданием доходит — проверяет температуру воды, чтобы не обжечь питомца. Садится на корточки и ставит чашу перед собой.

Собака виляет хвостом, бьет им по полу и вдруг утыкается носом в крепкую шею мужчины.

Беркут обнимает пса огромной ручищей и нежно поглаживает. Это зрелище выбивает из колеи.

— Не выбражай. Уже почти все.

Через минуту он уже вымыл псу лапу и медленно пропитал мокрую шерсть полотенцем.

Его движения уверенные, легкие, заботливые. И это настолько изумляет и шокирует… Даже странно. Такая махина, а сколько нежности скользит в каждом движении. И пальцы сильные, ловкие... Я не могу отвести взгляд от мужских рук.

Беркут тщательно рассматривает лапу, отодвигая шерсть в сторону, и наносит мазь. Сверху надевает ткань и обматывает новым пакетом, тщательно закрепляя.

Хозяин ласково хлопает любимца по спине.

— До вечера еще погоняешь в носке, а потом снимем. Договорились?

В ответ раздается звонкий лай.

— Вот и отлично. Пошел, — и легонько отталкивает пса в сторону двери.

Я дышу тихо-тихо. Кажется, эти двое «мужчин» забыли о моем присутствии. Уже собираюсь незаметно улизнуть, как вдруг раздается усталое замечание:

— Ты поела?

В мою сторону мужчина даже не смотрит, а вот пес охотно ко мне приближается. Уши навострил, заинтересованно ведет носом, принюхивается.

— А можно его убрать?

Беркут лениво оборачивается, и его губы растягивает медленная улыбка.

— Он ничего тебе не сделает. Любое действие только по команде.

— Он так хорошо выдрессирован?

Беркут переводит насмешливый взгляд на пса.

— Дейв, — раздается резкий приказ, — охраняй!

«Охранник» мгновенно подбирается и одним прыжком преодолевает разделяющее нас расстояние. Нюхает мои ноги, отходит на шаг назад и ложится на пол, вытаскивая язык. Причем выглядит при этом почти безобидно. Я бы даже сказала, мило.

В тишине слышно только частое дыхание собаки.

Я все же решаю удалиться, поэтому пытаюсь обойти сторожа и вернуться в комнату, но он следует за мной.

Похвальное послушание и дрессировка. Удивили. Оба.

— Вы сами его готовили?

— Нет. Он мне такой уже достался.

— Я люблю животных. Но ваши псы кажутся адскими созданиями.

—Так и должно быть. На это и рассчитано.

Понимаю, что сейчас совершенно не «в тему», но я с надеждой тихонько произношу:

— Вы же меня потом отпустите, правда?

— Разумеется. Я не ем маленьких девочек.

На сердце почему-то резко потяжелело. Ему меня сюда привезли отнюдь не как маленькую девочку. А как вполне себе взрослую женщину. Но он до меня не то что не дотронулся, а даже не посмотрел ни разу. Что же у него на уме?

— А почему сейчас нельзя?

— А я смотрю, ты уже не боишься меня. Задаешь слишком много вопросов.

На этом я сочла за лучшее промолчать.

Пес, широко раскрыв пасть, заразительно зевнул и тут же снова вытащил длинный розовый язык.

Неожиданно раздался звонкий лай с улицы и тут же прекратился. Послышался громкий стук в дверь. С обратной стороны кто-то вставил ключ в замок и провернул два раза. В неприятно давящей тишине, этот скрежет отразился особенно громко.