Найденыш 5. Чужемирец (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Если бы мы знали, что с приходом Торберна начнутся события, положившие конец старым устоям, гибели многих вождей — мормэров, уничтожению их титулов, переходу власти в руки пришлой аристократии из викингов или чиновникам шотландского королевского двора — самолично бы сжег эту тварь. Но так уж случилось, что Медведь Тора — так переводилось имя пришельца — оказался не друидом, а магом, последователем Мерлина и его чародейского искусства. К тому же и врагом друидов. Он стал искусно подогревать ненависть к нашим соседям, зачаровывать своей черной магией, а заодно искать дорогу к моему сердцу. Сначала я не мог понять, почему такое происходит, чем я его прельстил, и почему Торберн постоянно говорил мне о величии клана, о моем предназначении как вождя.

— Но ведь ты не был сыном вождя, — напомнил Никита, увлекшись неторопливой речью Дуарха.

— Да, я не был сыном вождя, но я был его племянником, — бесстрастно ответил демон. — Первым, кстати. Что давало мне возможность стать мормэром в случае гибели прямых потомков Имхера Нэрна. Не самый близкий путь до власти, согласен. Но это случилось, когда мне исполнилось двадцать пять. К тому времени я стал опытным воином, на моем счету был не один десяток жизней бойцов чужих кланов. А еще я женился на прекрасной Айлин, и жизнь не казалась сплошной чередой войн.

У мормэра Имхера было пять сыновей, и четверо из них погибли один за другим в приграничных стычках. А сам Имхер и последний его сын сложили головы в битве при Данди, когда пять тысяч воинов короля Шотландии и наемников-викингов решили очистить побережье от равнинных кланов. Мой отец погиб пятью годами раньше, поэтому я, как старший родственник, получил власть в клане.

— Чего, собственно, и добивался Торберн, так?

— Истинно говоришь, хозяин. Торберн получил должность советника, и обманом, лестью и лживостью поганой змеи влез в мое доверие. Даже очутившись в демоническом обличии, каюсь до сих пор. Ведь мои дети и любимая Айлин из-за моей ошибки стали изгоями, и чтобы не умереть с голоду, пошли в услужение одному из норманнских князей. Благодарю небеса, что сил у моей жены оказалось достаточно, чтобы выжить и детей в люди вывести. Иначе моя кровь не притянула бы нас в этот мир. Потомки мои живы…

— А что произошло с тобой?

— Магия власти затмила разум, — пробурчал Дуарх, всколыхнув воздух. — Вождь должен иметь Дар. Я тоже его имел, подчиняя себе элементалей Воздуха и Воды. Смутил меня Торберн, заставил отречься от учений друидов и направил мой меч на лесных магов, обещая раскрыть тайны воскрешения. А я очень хотел вернуть умерших мать и отца, не понимая, что делаю все неправильно. Вот тогда меня и приговорили к вечным мукам в преисподней. Друиды призвали все Стихии в помощь, запечатали мое тело в камень и держали сто десять лет в этом обличии, а потом отправили на перерождение. Без телесной оболочки, но с неимоверной силой…

— И никаких условий для освобождения? — поинтересовался Никита. Он подобрал с земли несколько камешков и задумчиво кидал их в воду.

— Я не могу вернуться живым в этот мир, хозяин, — в голосе Дуарха прозвучали эмоции, тщательно скрываемые. — Если только кто-то меня развоплотит, чтобы я обрел смерть, то есть шанс исправить все, что натворил.

— Веришь в перерождение?

— Я только этими надеждами и спасался в бесконечности небытия. В перерывах между службой своим хозяевам.

— Последним был Хазарин?

— Он не был хозяином, — отчетливо фыркнул демон. — Бездарным учеником — да, был. Подумать только: не зная, как меня призывать и контролировать, он заручился поддержкой горного монаха, что иногда будет пользоваться моими услугами.

— Почему же ты его обвиняешь в бездарности? — Никита удивился. Он-то как раз не считал Хазарина бездарным исполнителем. Сильным и опасным противником — да.

— А как еще о нем думать, если он умудрился оставить след заклятия и мое имя в инфернальном поле? — Дуарх запрокинул голову и захохотал, отчего вокруг ощутимо пророкотало, подобно грому среди ясного неба. — Ты обнаружил заклинание и переподчинил меня себе. Так кто умнее?

— Н-да, не подумал об этом, — признался Никита. — Я считал, что так и должно быть. Что призыв демона остается в матрице памяти. Ведь инфернальная воронка, где ты прячешься, и является накопителем всех заклинаний. Потому и смог прочитать. Хазарин тоже использует многочисленные варианты рун…

— Ты меня подчинил.

— Меня терзают сомнения, что ты неправильно понял мой приказ. Случайно или специально…

— Мне нужно давать четкую и однозначную программу. Было сказано: домой. И я выбрал наименее затратный и правильный путь, чтобы спасти тебя. Я давно проложил путь из чужого мира туда, где жил раньше. Я ведь иногда посещал своих потомков, чтобы убедиться в их безопасности. Но мне помешал выполнить задачу фактор твоей крови.

— Хорошо, не будем сейчас обвинять друг друга, — Никита бездумно созерцал спокойную гладь реки. Нервничать он перестал уже давно, понимая бессмысленность своих эмоциональных выплесков. — Давай по порядку. Ты перебросил меня в мир, где мое существование под большим вопросом. Здесь меня никто не знает. Мой Род вымер. Подозреваю, что не удастся даже свою жену найти. Вероятность того, что Тамара существует в той же ипостаси, как и в моем мире — мизерна. Друзей нет, денег нет, статус — непонятный. Любой страж порядка может арестовать меня и предъявить обвинение в бродяжничестве или подлоге. Ты понял, в какую историю втравил своего хозяина, Дуарх?

— Я осознаю свою вину и постараюсь исправить положение. Но хочу сразу предупредить, что обратный путь сейчас закрыт. Портал между мирами — вещь хрупкая. Любое прохождение через него меняет структуру мироздания. Вздумай мы сейчас пойти этим путем — и попадем совсем не туда, куда следует. Поэтому, нужно осваиваться в данном сегменте Вселенной.

— Но ведь ты можешь разведать путь без меня. А потом вернуться обратно и забрать, — не сдавался молодой волхв, отчаянно ища выход из сложившейся ситуации.

— Неверно. Я никак не смогу оценить правильность поиска, не зная всех нюансов. Прыгать нужно обоим. Но мы опять возвращаемся к опасности неправильного выхода.

Голос Дуарха не слышал никто, кроме Никиты. Сам демон, невидимый постороннему взгляду, сидел рядом с волхвом, скрестив ноги, и тоже с интересом смотрел на воду. Зыбкая дрожащая пелена прикрывала изломанную фигуру Стража, отчего воздух возле Никиты слегка плыл волнами в разные стороны, подобно миражу в пустыне. Но такие метаморфозы в прохладе утра мог заметить только маг. Да и вряд ли бы он шатался по берегу в нескольких километрах от города и от дачного поселка богемы. Делать ему нечего?

— И как долго мне придется ждать, пока нарушенная нашим проходом ткань мироздания восстановится? — Никита перестал чему-либо удивляться, и очередной факт своего поражения воспринял со стойкостью верного адепта Ордена ариев-руссов. Неприятные сюрпризы сыпались на его голову в последнее время с завидным постоянством.

— Не меньше двух-трех лет. Это в лучшем случае…

— Что значит — в лучшем случае?

— Я уже говорил, что только живая кровь открывает Врата. У меня есть потомки в этом мире, они живы, а у тебя, выходит, нет близких родственников. Сработал фактор моей крови, а не твоей. Вот почему я не смог помочь…

— Черт! — Никита постарался взять себя в руки. — По твоим словам я понял только одно: я застрял здесь навсегда.

— У хозяина нет детей. Это плохо. Это затрудняет процесс перехода. Каждая попытка может унести нас в иные миры, отличные от этого. Нужны дети или кто-то из близких родных… Живых, напомню.

— Как? — волхв не знал, плакать или смеяться. Он оставил Тамару, надеясь, что после дальневосточной командировки вернется домой. О ребенке вообще речи не шло. Все, это финиш. — Как я их заимею без жены? Или у тебя есть идея, как зачать ребенка, находясь в разных мирах?