Эхо - Алексей Котаев

– Страшно было?

– Да нет. Я ничего не успел понять, – Эхо закрыл глаза, делая вдох полной грудью. – Только сейчас понял.

– Жить так хочешь?

– Да. Очень.

– Они тоже хотят, – Тавр присел на стул около кровати. – Неучтенные.

– Пропаганду мне устроишь?

– Нет… Ну то есть да. Тут как посмотреть…

– Да жаль мне их. Ты этого добивался? – Эхо облокотился, приподнявшись над кроватью. – Ты пропал на двадцать лет, а тут появился внезапно с пропагандой? Я после смерти отца так тебя и не увидел, а ты мне про неучтенных?

– Эхо, они тоже люди.

– Да. И, выбирая между ними и собой, я выбрал себя.

– А кто тебе сказал, что выборов только два? Твой отец знал, что их намного больше!

– Мой отец мертв, Тавр! – разведчик вернулся в удобное положение. – Я посплю немного. Чувствую, что внутри каша. А жить-то так хочется…

– Им тоже… – Тавр встал со стула, с укором глядя на Эхо. – Ладно. Проснешься – поговорим. Все равно тебе пока деваться некуда. Побудешь тут. Как другой разведчик приедет – передам тебя, если не проснешься.

– Ладно.

Эхо закрыл уставшие глаза, а за ними темнота. Все тело болело так сильно, что мозг впрыскивал в кровь уйму адреналина и эндорфина, от чего парень становился пьяным. И как только адреналин выветрился – парень провалился во мрак.

Сколько бы разведчик не ставил перед собой вопрос: «Зачем он выслеживает неучтенных?» он всегда выбирал ответ: «Это жизнь». Для Эхо все было решено еще много лет назад. Хочешь жить – ищи людей, выполняй приказы и не мешай процессу. Живым примером для парня был его отец. Точнее отец был уже мертв, а пример жив до сих пор. Несправедливость мира заставляла отца идти против Императора. Все закончилось, так, как и должно было закончиться. Отец мертв, мать тоже, а Эхо жив, и страдает от этого до сих пор. Страдает и жить хочет. Не бегать или прятаться, а жить. С комфортом, как все, в замке, пусть и в прогнивших вонючих казармах.

Жить и чувствовать этот красивый мир – неплохая цена за то, что Эхо наводит убийц на неучтенных.

– А ведь стоит один раз учесть всех. Провести переоценку. Сделать всех учтенными и немного потесниться… – раздался голос отца где-то в глубине головы. Машины в крови парня встрепенулись, и Эхо открыл глаза.

– Проснулся? – через открытое окно крикнул Тавр.

Эхо прокашлялся от долго сна и устремил прозревшие глаза на улицу, через деревянные ставни, болтающиеся на веру. – Долго я?

– Десять дней. Но теперь как новенький.

– Не чувствую себя новым. Жить хочу.

– Это хорошо, тогда вставай, освободи мою кровать, я по ней соскучился.

– Жрать хочется.

– Ну вот что ты за человеком вырос… Вставай, будет тебе еда.

Эхо навалился и встал на затекшие от долгого сна ноги. Даже лицо все стягивало от длительного простоя. Держась за предметы различной утвари, парень вышел на улицу, и прохладный вечерний ветерок обдал щеки и шею.

– Вот ради такого стоит жить, – улыбнулся юноша.

– Это да. Хороший вечер, – Тавр кинул мотыгу к дому. – А ты, я смотрю, ценитель.

– Где еда?

Тавр зашел в дом, погремел шкафами и вынес два куска хлеба. Эхо взял один и начал жадно жевать. – Хороший.

– Сам делал. В жизни отшельника есть свои плюсы.

– Почему ты тогда ушел?

– Я был сторонником твоего отца. Тоже хотел…

– Учесть неучтенных. Да, я знаю.

– Вот и пришлось уйти, чтобы не мозолить глаза новому Императору. Вот если бы твой отец занял его место…

– М-да…

– Мне дали выбор. Умереть или служить. Но выборов всегда больше, чем видишь. Я выбрал сбежать. Я все еще учтен сетью, но обратно вернуться не могу. Да и не хочу уже.

– Значит выбрал третье… Откуда в вас только силы на это берутся?

– Тебе, просто, пока еще не надоело. Рано или поздно ты устанешь от этого. От всех этих шорохов в лесу, поиска людей.

– А когда надоест?

– Станешь таким же, – тавр доел хлеб и с трудом проглотил последний кусок сухим горлом. – На связь выйти не пробовал?

– Все сгорело. Даже ПП с его защитой от ЭМИ лишилось индикатора боезапаса.

– Нормально они там разыгрались. Многих убили?

– Понятия не имею. Не до того было, – Эхо не отрывал взгляд от горизонта.

– Сколько поселений ты разорил?

– Больше сотни. Сбился со счету на сто одиннадцатом.

– Когда догонишь меня – поймешь, что надоело.

– Сколько? – Эхо тоже прожевал последний кусок. – Долго мне еще?

– Еще четыре с половиной тысячи.

– Долго… – Эхо отряхнул руки и начал поправлять на себе броню перед долгой дорогой. – Старик сказал: «Задень небо». Что это может значить?

– Понятия не имею.

– А что находится за троном?

– Понятия не имею. Там, вроде, стена, – Тавр сложил в мешок все вещи парня, что успел собрать на месте падения, и положил у выхода. – Ты же можешь просто зайти. Император, твой дядя, как-никак.

– Не сильно-то и развиты наши родственные связи, – разведчик кинул на плечо мешок, и напоследок повернулся к Тавру. – Спасибо. Однажды сочтемся. Жизнь длинная.

Эхо уже начал набирать привычный темп шага, но Тавр решил окрикнуть его. – Эхо, у тебя ведь есть смой «секрет»?

– Да.

– Когда решишь его рассказать – я тут. Мне это все очень знакомо. Я помню, как твоя мать устраивала настоящие представления, эта сила…. Она была великолепна. – Тавр сделал неловкую паузу. – Я хоть и похож на безумного отшельника, но что-то да знаю.

– Слишком много болтаешь для «секрета». В любом случае, я был рад тебя повидать.

– Я тоже. Удачной дороги!

Ночь опускалась на землю. Эхо вглядывался в темное небо, пытаясь понять, как его задеть. Да и какой вы этом смысл, он тоже пытался понять. Маленький бревенчатый дом остался далеко позади. Окна с наступлением темноты начали сиять вдалеке, как две точки диодов.

– Ну и денек выдался…

Возвращение домой никогда не проходило так долго. Под разведчиком всегда был его верный скаут, способный разогнаться до запредельных скоростей в считанные секунды. Вот только не сегодня. Сегодня много времени для размышлений. Даже слишком. Эхо думал лишь о том, что не хочет положить на закланье четыре тысячи поселений неучтенных, чтобы осознать абсурдность этого.

Первый вариант – убивать. Он само собой разумеющееся. Парадигма.

Второй – не убивать. Принять их, всех неучтенных. Вот только парень не настолько глуп, чтобы отметать исход, где неучтенные продолжат появляться. В этом нет смысла.

Эхо остановился посреди замершей в безветрии травы и поднял