Умник - Людмила Макарова

Век бы этот номер не видеть…

— Ты его убила?

Начальник оперативного отдела опередил ее, не дав сказать в трубку ни единого слова.

— Нет. — Ирма заставила себя не заметить интонацию, с которой был задан вопрос. — Вадим, я не могу понять, как его инициировали… И что, если я, например…

— Это мой подарок, Ирма, развлекайся, как душе угодно, — перебил ее Вадим. — А если ты будешь дергать меня по пустякам и звонить в любое время суток, я подарю тебе еще что-нибудь ценное.

В трубке запикало. Ирма положила голову на стол и несколько минут бессмысленно передвигала мобильник по геометрическим узорам пластиковой подставки, огибая забытую на столе грязную тарелку. Потом встала из-за стола, привела Олега в гостиную и решительно приступила к экспериментам, начав с простенькой медицинской магии. Сила протекла через его дефектную ауру как вода сквозь решето. Осмелев, раздосадованная Ирма запустила в него файерболом, который бесследно растаял в закопченных цветах смазанной энергетической оболочки.

— Олег, может, ты знаешь, что с тобой случилось, но боишься или не хочешь говорить? — спросила растерявшаяся Ирма, удивленно посмотрев на пальцы правой руки, с которых только что срывались свитые в клубок огненные кольца.

Вид у нее был такой сконфуженный и озадаченный, что Олег, до того покорно стоящий напротив посреди гостиной, скрестил руки на груди и покачал головой.

— Я не знаю, Ирма. Но я очень постараюсь помочь тебе это выяснить, — серьезно пообещал он.

— А какая тебе от этого польза? — Ирма присела на подлокотник кресла и сощурила глаза. — Насколько я поняла за сегодняшний чудесный день, тебя нисколько не тяготит твое состояние. Тебе так же все равно, что с тобой происходит, как день за окном или ночь. Уж не знаю, это особенность характера или это твоя психотравма тебя так выжгла, но ты, мой потерянный друг, не особенно страдаешь. Ну и где та морковка, за которой ты побежишь? Вспоминать — это иногда очень больно, и ты отнюдь не законченный идиот, чтобы этого не понимать!

— Ты очень красивая девушка, Ирма, — вдруг сказал Олег и посмотрел на нее так, что Ирма выпрямилась, машинально поправила рукой волосы и изумленно уставилась на собеседника. — Всю жизнь собираешься дома сидеть и меня в туалет за руку водить? — спросил он. — Можно еще книжки вслух читать — правда, я не могу представить то, о чем там говорится…

— Не дождешься! — перебила Ирма. — Сам читай!

— Я не воспринимаю смысл печатного текста, я пробовал, — сказал Олег. — Ну?

— Что ну? Аудиокнигами обойдемся. Или я тебе фильмов накачаю.

— Русские не сдаются? — Олег впервые улыбнулся. — С сортиром что придумаешь?

— Картинку на дверь повешу! Как в детском садике, — язвительно сказала Ирма, чтобы скрыть ответную улыбку, и неожиданно вскочила, прижав ладони к щекам. — Олег, в самом деле… Чего я-то как идиотка, — забормотала она, — пейзажи отпадают, нужно что-то простое… шар или куб, черный или белый, без полутонов! Или даже еще проще, чтобы не было ни объема, ни перспективы, в которых ты можешь потеряться. Точно как в детском саду — кружок, квадрат или треугольник.

— Не получится, — неуверенно сказал Олег.

— Сейчас узнаем, — ответила Ирма, достала из ящика стола несколько листов бумаги и протянула Олегу черный маркер. — Вот что, мой драгоценный иждивенец. Похоже, что твое выздоровление — это мой ключ к свободе. Рисуй то, что сможешь запомнить, а завтра утром… ну, то есть после сна… в парк пойдем. Жаль, сейчас нельзя, — вздохнула она, — на ночь глядя нам на улицу лучше не выходить. Хоть три амулета на тебя надень — Ночной Дозор все равно обязательно поинтересуется, с кем это я прогуливаю смены. Ночью мы придумаем кое-что…

Ирма посмотрела на рисунок и остановилась на полуслове. Ни одну самую простую геометрическую фигуру Олег не смог замкнуть. Рука у него заметно дрожала — линии плясали по бумаге, окружность напоминала зубчатое колесо, которое собирались превратить в спираль, но у чертежника не хватило терпения. Ирма забыла, что хотела сказать. Что-то это все ей напоминало. Разомкнутые ауры Иных? Нет, слишком причудливая ассоциация.

Она грубо выдернула испорченный лист у Олега из-под пальцев, так что маркер чиркнул по компьютерному столику, и сунула другой.

— Ты как будто рисуешь в кромешной тьме. Олег!

Он не ответил, низко склонив голову.

— У тебя высшее образование на лбу нарисовано, перестань дурака изображать и делать вид, что тебе все равно, что с тобой происходит! — рявкнула Ирма и перевела взгляд на лист с искаженными геометрическими фигурами, который держала в руке. Тьма сгустилась. По краям прямоугольного листа потекли серые разводы, неровные линии обрели странную глубину, словно каждая из них имела тень, раздвигающую границы реальности. А каждая тень — собственную тень, и так до бесконечности, пока геометрическое эхо не начинало расплываться в глазах. Все зыбко и трансформировано, не видно ни Тьмы, ни Света. — А ночью мы пойдем с тобой в Сумрак, — решительно закончила побледневшая Ирма.

— Зачем?

— Ты его рисуешь, Олег. — Она понизила голос, словно их мог кто-то подслушать. — Все слои сразу — даже те, о которых я только слышала… Неудивительно, что у тебя постоянно слетает картинка. Пиксели, из которых она состоит, рассыпаются на всю глубину обеих реальностей, и ты воспринимаешь пространство как мутную взвесь. И время в Сумраке течет совсем по-иному, на каждом уровне по-разному… — закончила она почти шепотом.

— Что с тобой, Ирма? — спросил Олег, подняв голову.

— Ничего. Я верну тебя назад, вот увидишь!

«Иначе тот, кто это сделал с тобой, придет по мою душу, — продолжила она про себя. — Не зря же Вадим поставил меня на пути между Монстром и своей драгоценной персоной».

Олег отложил маркер и встал.

— Ценой собственной жизни? — уточнил он.

— Вот еще, — фыркнула Ирма. — С чего ты взял?

— Так, показалось.

— Моя жизнь с некоторых пор мне не принадлежит — твой опекун купил меня с потрохами!

— Кто он, Ирма?

— Садись, упражняйся, а как закончишь — ложись спать. Я скоро вернусь. В смысле — я вернусь, и все. Время для тебя все равно не имеет значения.

На сей раз она и не подумала тратить Силу на охранные заклинания — трехкомнатная квартира на восьмом этаже и так служила для Олега непреодолимым препятствием. Ирма выскочила из дома и уселась в машину. Зеленоглазый Пан чуть не сорвался с привязи, когда Темная волшебница затормозила в центре города возле цветочного салона «Бегония». На стеклянных дверях магазина висела табличка «Закрыто», но внутри еще горел свет.

Ирма вышла из Сумрака у самого прилавка, опрокинув вазон с лилиями. Русоволосая худенькая девушка, прибиравшаяся в салоне на исходе рабочего дня, выронила пакет с мусором и взметнула «щит мага», по которому растеклось ядовито-белое сияние.

— Должок! — сказала Ирма, подняла вверх указательный палец и погрозила Светлой волшебнице, окутанной защитной магией.

За изящным ноготком, покрытым алым лаком, потянулась огненная змейка.

— Ох! Ирма… Ты меня напугала.

Ирма самодовольно улыбнулась, демонстративно дунула на руку, словно погасив тлеющий там огонек, и показала собеседнице открытую ладонь.

— Какая ночь надвигается — загляденье! Жаль, что Светлой Иной, чья защита напоминает беременную медузу, никогда этого не оценить. — Ирма сделала несколько шагов вдоль прилавка и вытянула из вороха цветов красную гвоздику. — Я возьму?

«Щит» Светлой волшебницы превратился в полупрозрачный студень и истаял в воздухе.

— Ты одна? — подозрительно спросила она, не сводя глаз с нежданной гостьи.

— А ты, Танюша? — поинтересовалась Ирма и на всякий случай огляделась через Сумрак.

— Что тебе нужно?

— О, такой подход мне нравится. — Ирма обворожительно улыбнулась. — Светлый амулет.

— Э-э… — Собеседница мучительно соображала, где ее провели. — Какой амулет?

— Любой сгодится, но лучше, если в нем будет заключена боевая магия.

— Боевая — сразу нет! — решительно сказала Светлая.

— Хорошо, поторгуемся. Я вижу, ты научилась, — заметила Ирма, — как насчет отпугивающей?

— Покупатели научили. И еще одна Темная дозорная постаралась. — Татьяна перестала дуться и чуть улыбнулась в ответ. — Спишешь весь долг?

— Еще чего! Четверть — и то много.

— Половину!

— Танечка, ты становишься настоящей угрозой силам Тьмы, — вздохнула Ирма. — Пятьдесят процентов за сущую безделицу? Побойся бога! У Светлых он, кажется, есть?

— Не твое черное дело.

— Треть, — жестко сказала Ирма.

— А если я рискну предположить, что сейчас сюда явится Ночной Дозор?

— А если по твоей милости от ваших патрульных мальчиков останется молочная лужица в Сумраке… Как ты будешь с этим жить? И обвинения мне тоже интересно будет послушать.