Подделка - Кирстен Чен

время, забывала об окончаниях глаголов. Очевидно, она не могла сдать даже устные оценочные тесты, не говоря уже о том, чтобы написать сложное сочинение. Девчонки восприняли поступок Винни как личное оскорбление. Джоанна стучала кулаком по хлипкой стене общежития, возмущаясь, что ей пришлось трижды пересдавать экзамен, чтобы набрать нужный балл, а дети богачей просто отстёгивали деньги и всё.

Я тоже не сомневалась, что Винни мошенница и что она выдумала папин инсульт. Но я не злилась. Если я что и чувствовала по отношению к ней, то только жалость. Может быть, потому что я видела, как она старалась; может быть, потому что я знала, что она вовсе не из богатой семьи. Её родители не были высокопоставленными чиновниками, как предки гарвардской золотой молодёжи. Её отец был директором средней школы, мама – секретаршей. Она смогла оплачивать учёбу только потому, что выиграла государственную стипендию, а тётя из Вирджинии присылала ежемесячные чеки. При этом она по вечерам продавала кофе в киоске напротив библиотеки, по выходным подрабатывала няней и репетитором. Она выбирала курсы лекций, исходя из количества необходимых книг, по возможности записывалась на те же курсы, что и я, чтобы брать книги у меня. Она ставила себе будильник на какую-то несусветную рань и к тому времени, как я просыпалась, уже доделывала домашнюю работу, чтобы я спокойно читала книги и не злилась на неё.

На следующий день после того, как я получила письмо от Винни, пока Карла, Джоанна и остальные праздновали конец учёбы, я стащила несколько коробок из мусорного бака за книжным магазином и упаковала оставшиеся вещи Винни. Когда её тетя и дядя появились у нашей двери, они были ошеломлены тем, что я сделала. В знак благодарности они пригласили меня на ужин. Винни меня так и не поблагодарила. Вне всякого сомнения, у нее было слишком много других забот.

Говорила ли я с Винни по поводу экзаменов? Нет, не вижу смысла. Зачем поднимать эту тему спустя столько времени? Она заплатила за свое преступление тем, что ей пришлось оставить колледж, чего нельзя сказать о голливудских мальчишках.

2

Вскоре Винни стала неотъемлемой частью нашей семьи. Каждый раз она приходила как раз вовремя. Не знаю, как ей удавалось угадывать, когда всё окончательно выходило из-под контроля, и появляться с ласковыми словами, тёплыми объятиями, подарками для Анри.

Как-то она принесла в сумке (другой роскошной «Биркин», на этот раз переливчато-синей) книгу китайских сказок с великолепными иллюстрациями. Честно скажу, что не узнала мальчика, который забрался к ней на колени, чтобы послушать историю о пастухе и ткачихе. Эту историю о двух влюблённых, которых разделяла небесная река (Млечный путь, на случай, если вам интересно), в детстве рассказывала мне мама, и она была невероятно длинной и запутанной для ребёнка возраста Анри.

Какое-то время внимательно послушав, он вскоре заскучал и сжал уголок страницы. Но Винни отреагировала молниеносно, и, прежде чем он успел дёрнуть страницу на себя, поймала его кулачок и строго сказала по-китайски: нет. Я выпрямилась, готовая метнуться к сыну и начать успокаивать истерику, но случилось чудо: вместо того, чтобы, как обычно, взвыть, он улыбнулся от уха до уха, спрыгнул с колен Винни и побежал к пианино. Плюхнувшись на кожаную скамью, он замолотил по ней кулачками, умоляюще глядя на нас, отчего мы все расхохотались. Мария пробормотала, что он, наверное, вырастет пианистом, и я расчувствовалась и сжала её руку. Это была не такая уж глупая фантазия – Оли в юности считался музыкально одарённым.

Остаток дня мы провели, распевая детские песенки, сперва на английском, потом на китайском, а потом Мария научила нас нескольким на испанском. Анри радостно притопывал ногами и покачивался туда-сюда от наплыва чувств. Я была в самом разгаре выбора детского сада – вы ведь знаете, как трудно записать ребёнка в хороший детский сад, правда, детектив? В Лигу Плюща попасть и то проще? – и когда Анри подошёл к Винни, положил голову ей на колени и безмятежно вздохнул, я впервые смогла представить, как он проведёт без нас целый день.

Эту идиллическую сцену и узрел Оли, вернувшись домой на целый час раньше, чем обычно. В кои-то веки он смог быстро расправиться с делами и тут же помчался домой, чтобы удивить меня и пригласить на ужин.

Я познакомила их с Винни. Она сжала его руку обеими ладонями и поблагодарила, что согласился помочь её другу. Он добродушно похлопал её по плечу и сказал, что только рад.

Быстро собрав вещи, она направилась к двери, не желая мешать нашему семейному отдыху, но едва она обулась, Анри расплакался. Он неуклюже подбежал к ней, прижался к её ноге. Я попыталась его оторвать, объяснить, что тёте Винни пора к себе, что ей нужно работать, что она скоро придёт. В ответ Анри выдал такой оглушительный вопль, что Оли предложил: Винни, может, составишь нам компанию? Мы просто идём в ближайшую пиццерию.

Какое-то время она помялась, ожидая, что скажу я, но я уже так давно куда-то не выбиралась с мужем, что меня разрывало на части. Вой Анри поднялся до предела, Оли вновь повторил предложение. Ладно, сказала она, если только я не помешаю.

Нет, конечно, наконец ответила я.

Ужин прошёл настолько гладко, насколько может пройти ужин в компании двухлетнего малыша. Анри сидел рядом с Винни и выражал свою радость тем, что старательно портил меню зелёным и малиновым карандашами, а потом подарил ей свой шедевр. Мы наслаждались пиццей, обжигая нёбо пузырящейся моцареллой, а когда Анри занервничал, я предложила ему айпад и наушники.

Лишь когда наши тарелки опустели, стаканы с водой в последний раз наполнились, а рядом с локтем Оли положили чек, мой супруг вытер салфеткой рот, откашлялся и сообщил нам такую неблаговидную информацию. Иногда я думаю: может быть, он специально так всё подстроил, чтобы Винни отправилась ужинать с нами, и мне пришлось бы сделать над собой усилие и не выдать свою реакцию?

До этого момента наш разговор был безобидным. С темы роста цен на жильё мы перешли к теме пробок, и Оли, конечно, не мог не пожаловаться на свой ужасный путь до работы. А знаете, сказал он, кажется, я нашёл решение.

Вот как? – спросила Винни.

Вот как? – спросила я.

И тут выяснилось, что коллега Оли предложил ему снять небольшую квартирку на Калифорния-авеню, в десяти минутах от больницы. Квартирка пустовала уже несколько месяцев, так что коллега давал хорошую скидку.

Я растянула рот в улыбке, от которой заболели уголки рта. Ты