Опасная красота - Кирилл Казанцев

В гараже сидели двое водителей, играли в шахматы и тянули портвешок. При моем участии портвейн как-то быстро закончился, и я, как честный человек, вызвался сходить еще за бутылкой.

– Возьми ключ от арочных ворот, – сказал Коля Маленький. «Маленький» была не фамилия, Коле и правда бог росту не дал. – Горемыку не разбуди только! – напутствовал он меня.

– Какого горемыку?

– Увидишь. Сидит там, в углу, если менты еще не забрали. К нам идти отказался.

В арке я увидел… Саню – Оруженосца! Он сидел на автомобильной покрышке, скрестив руки на груди, натянув капюшон штормовки на голову, и спал. Под ногами его валялась пустая бутылка из-под беленькой и какой-то скомканный кулек. От закуски, должно быть.

– Саня! – Я потрогал его за плечо. – Эй!

Он что-то промычал, пошевелился, но просыпаться не подумал. Ну, дела! Таким я его никогда не видел. Здоровяк, если и опрокидывал стаканчик мимоходом, так на его поведении это никоим образом не отражалось. Веселым он и так всегда был, хоть после стаканчика, хоть без него…

После того как Коля Маленький принимал на грудь, выиграть в шахматы у него было невозможно, это я давно заметил. Сегодня и подавно проигрывал, поскольку мыслями все возвращался к Сашке, сидящему под воротами. Мне было жаль Саню. Вспоминал, как варили с ним уху на Ветлуге, ночь коротали.

– Коля, – попросил я Маленького, когда другой водила, Толик, засобирался домой. – Я вызову такси с гаражного телефона, поможешь мне Сашку загрузить? Домой к себе его заберу. А то ночью загребут, обчистят, в вытрезвитель упекут, на работу телегу накатают…

– Благородное решение, – оценил Коля.

Сашка был здоровый кабан и вправду. Коекак мы с Маленьким загрузили его на заднее сиденье. Коля решил со мной ехать, помочь. Нормальный мужик.

К счастью, в такси Сашка наконец проснулся, узнал меня:

– Тима? Привет, дружище… Где я? Куда мы едем? Коля?… – Сашка говорил жалобным голосом, точно ребенок, и нисколько не был похож на погромщика, грозившегося лишить проректора по АХЧ хозяйства, причем не институтского, а его личного.

– Ко мне едем, Саша. Поспишь у меня. Чего на улице сидеть?

– У-у-ух! – простонал Сашка, хватаясь за голову. И закрыл глаза. Опять уснул.

Подъехали к дому, Сашка, слава богу, болееменее пришел в себя. Пыхтя и отдуваясь, поднялся со мной на пятый этаж. Коля убыл к себе на том же такси. Трояк, заработанный мной у Кирилюка, был потрачен, таким образом, на благое дело.

Утром Сашка проснулся раньше меня. Когда я продрал глаза, он уже хлопотал на кухне: грел чайник, а под крышкой сковороды оказался готовый омлет. Яйца и молоко он нашел в моем холодильнике.

– Я тут похозяйничал, – с виноватой улыбкой сказал он. – Ничего?

– Правильно! – одобрил я. И, понимая уже, что не надо, все-таки достал из заначки четверку, которую держал вместо спирта для дезинфекции, показал гостю: – У?

– Не-ет! – категорически помотал головой Сашка. – Спасибо, конечно, но я не похмеляюсь. Убери заразу!

Вообще-то он был на вид как огурец. Словно и не пил вчера.

– Контрастный душ – это классно! – объяснил он свой свежий вид. – Вот за что люблю городские квартиры. Летом-то у меня тоже душевая работает – из бочки. Ну а зимой – только в баньку. Тоже, конечно, хорошо, но каждый день не попаришься!.. Где у тебя курят?

– Здесь можешь, – разрешил я.

– Ну! Чего это я буду в кухне чадить?

– Тогда пойдем на балкон.

На моем узком балконе Сашка показался еще здоровее. Просто Геркулес!

– К другу вчера завалился, обиду вином залить, – признался он. – Здесь, в Горьком, живет. Рулит в одной конторе. Вместе по горам бегали… Ты уже в курсе истории?

– Слухи одни.

– Вот, гляди, – Сашка расстегнул рубашку. Поверх чистого загорелого мускулистого тела на животе белела марлевая повязка со следами крови. – Там ваты у тебя взял, в аптечке, повязку переменить. Водой помыл рану, кровить снова стала… Это Лозовой меня полоснул.

– Ни хрена себе!

– Ага. Он, козлина, нажрался и к Маринке полез, – подтвердил Сашка мою версию. – Она в баню им с Санычем бражки принесла. – «Саныч – это ректор, Василий Александрович», – понял я. – А они и до того уже набражничались! Саныч, так тот вообще на полке уснул. А этот – лапы распускать вздумал! Вывалился к ней в предбанник голым, урод. Хоть бы полотенцем обмотался!

Я домой с пилорамы пришел, смотрю – сестренка за забором сидит, съежилась, как воробей, трясется вся! Как узнал, в чем дело, так и дал им разгона! Начальнички! Оборзели! Лозовой, поганец, в дом убежал, я за ним. А он с ножом на меня. Не ожидал! Достал маленько… Вчера хотел найти урода, условие поставить. Я забываю про нож, а он чтобы сестре моей в институте козни не строил… А то ведь выживет ее. Как думаешь, Тима?

– Поговорить спокойно, да и все. Сам, поди, понимает, что не прав, это если мягко сказать.

– Прячется от меня, сука!.. Или уж набить ему морду, отвести душу? А Маринка пускай в политех переводится… Переведут ли еще? – тут же засомневался рассерженный брат оскорбленной сестры.

– Сань, – сказал я. – Да что они ей сделают? Зачем им это надо? Лозовой – он же проректор по хозчасти. Его видят только те, кто работает при институте. А ректора, того вообще за целый год можно не встретить ни разу. Он то в министерстве, то в комиссии какой-нибудь, то депутатствует. Это же не преподаватели, лекций студентам не читают.

– Да? Ты прав, пожалуй… Если Маринку трогать не станут, то и хрен с ними. Только на охоту пусть не приезжают больше! К нам им отныне путь заказан! – сказал он мне так, будто я, простой студент, да еще «академик», мог передать такое ректору с проректором!

К гаражу Светуля подошла с первым же ведром в этот раз. Ведро у бабы оказалось полным, упрекнуть было не в чем.

– Сил нет! – сказала Света, брякнув ведром об асфальт. – Надо перекурить!

– Всякое большое дело начинается с маленького перекура, – согласился я. Взял ее ведро, донес до контейнера, опорожнил, пустое поставил перед ней и полез за сигаретами.

– А где Вовочка? – спросила она, прикурив от моей зажигалки.

– Тебе виднее, – тонко усмехнулся я. Света презрительно фыркнула в ответ и тут же улыбнулась мне:

– Нефертити свидание назначил?

– Я?! Думаешь, она пойдет со мной на свидание? У нее, я заметил, ухажер имеется – куда нашим! Такой солидол…

– Да ладно. Он за бугор скоро свалит со своим папачесом, в длительную командировку. В одной конторе работают. Только папаша – зубр, а сынок – без году неделя… Можем пикничок организовать. Хочешь?

– Ты еще спрашиваешь! Еще бы! Буду обязан.

– Заметано, – сказала деловито Света. И сменила тему: – Ну что, Сашка не поймал нашего старого ловеласа? Морду не набил?

– Это ты про Лозового?

– Про кого же еще? Вовочка, небось, проболтался, что он мне родственник?

– Лозовой? Что ты говоришь? – воскликнул я, не особенно усердствуя в актерском мастерстве. Света поняла, что я все знаю, но Вовочку подставлять не хочу.

– Да ладно, – махнула она рукой. – Я с Вовочки обещания держать язык за зубами не брала. Ты за меня возьми! Мы с вами теперь одна банда, вот я вам и доверилась. А больше – никому.

– Не больно ты его жалуешь, Лозового.

– А чего мне перед ним расшаркиваться? Чужой дядя, по сути. Ну, в институт разве что поступить помог. А так…

– Мне тоже – помог, – решил я ответить человеку откровенностью за откровенность.

– Серьезно?

– Ага. Сам он, правда, в глаза меня тогда не видел. Сосед мой по квартире в друзьях с ним был. Теперь помер. Царствие небесное! Отличный мужик!.. Мама моя боялась, что я в вуз без протекции могу не поступить, а она очень хотела. Больше, чем я. Вот и искала подходы. Оказалось, у соседа нашего, дяди Яши, друг в водном – целый проректор. Ну и обещал помочь… Только экзамены я и так сдал неплохо. Одна четверка, остальные – пятерки. Проходной балл превысил заметно… Другое дело, без блата могли бы дополнительными вопросами срезать. Этого я не знаю.

– Я тоже с репетиторами занималась по физике и математике. Не то что на халяву!.. Ну ладно. Пойду пахать. Скажи Вовочке, как появится, измены не прощу! – прикололась напоследок Света. – Спасибо! – подняла она кверху пустое ведро. Классная деваха! Что же это, про Нефертити она от себя говорит или общалась с ней? – больше всего волновало меня.

Слово у Светы оказалось тверже гороха, даром что женщина. Так и не увидев поутру Вовочку, я уехал за цементом с Колей Маленьким на его грузовике, а когда вернулся, Вождь Краснокожих сам поджидал меня возле гаража.

– Прикинь! Нас чувихи на пикник приглашают! Светуля и твоя леди.

– Да ты что?! – делано удивился я. – Вот поперло!..

– Идем, значит? Завтра же суббота.

– Неужели я откажусь! Ты только не говори никому из своих многочисленных приятелей, что я с Нефертити вознамерился встретиться во второй раз. А то еще прирежет кто. У нее же воздыхателей – весь институт!