Вальс любви - Хортенз Кэлшиер

— Застрели подонка, Мэт, — мрачно подсказала она.

— Салли погостит у нас пару недель. — Лицо у деда горело от возбуждения. — Говорит, приедет из Сиэтла на машине.

— Недель? — в изумлении повторила Дорис.

Посмеиваясь, Джек уселся в свое большое, обитое коровьей шкурой кресло.

— Мы отлично поболтали. Двух недель хватит, чтобы узнать друг друга. Она хочет приехать не одна, в сопровождении кого-то. Я сказал, что мы не возражаем. Правильно?

— Конечно, но…

— Надо приготовить две спальни к их приезду в субботу вечером.

— Дед, но остается только два дня.

— Угу. Я считаю, Салли мы приготовим комнату напротив моей спальни. — Он мигнул. — А сопровождающая может спать по соседству с тобой, и вы обе сможете пользоваться ванной комнатой.

Дорис хотела предостеречь его, чтобы он не очень раскатывал губки. Неужели дед забыл, как не повезло ей с ее объявлением?

Его ждет разочарование, подумала она, но не сказала этого. Язык не поворачивался. Она не видела его таким взволнованным и полным жизни с тех пор, как умерла Энни. Карие глаза искрились, лицо помолодело, и с него не сходила радостная улыбка.

Он заметил сомнение в ее глазах.

— Не волнуйся, деточка. Старый ивовый прутик знает, что делает.

Она прикусила губу и вздохнула. До субботы нужно так много сделать. Теперь придется менять планы.

В субботу при заходе солнца Дорис заняла наблюдательный пост у проволочной входной двери и вскоре увидела облако пыли в том месте, где подъездная дорожка выходила на шоссе.

— Дед, они! — крикнула она Джеку, готовившему за домом шашлык по-техасски. Пятьдесят лет назад он приехал в штат Вашингтон из Техаса, вспомнила Дорис.

К дому приближается дьявольский гонщик, подумала она, глядя на страшный шлейф пыли. Судя по письму, Салли Хаммел была не из тех, кто носится сломя голову по горным дорогам.

Подойдя к Дорис, Джек взглянул на облако пыли.

— Должно быть, они. По времени точно. Собак я запер в конюшне, чтоб не мешали.

В ковбойке, голубых джинсах и выходных сапогах, он был красивым и возбужденным. Дорис уловила запах лосьона после бритья и аромат поджаренных на углях ребрышек.

— Выглядишь ты молодцом, дед.

— Ты тоже. — Он сжал ее плечи. — Отлично смотришься в этом розовом платье, прозрачных чулках и особенно в туфлях на высоких каблуках. И волосы наконец не собраны в пучок, а подвиты. — Он принюхался. — А благоухаешь! Как букет!

— Ага, как Золушка на балу, — прошептала она застенчиво. Дед прекрасно знал, что женственность, красота и очарование не были ее сильными сторонами. Она знала, что он скажет, и дед не разочаровал ее.

— Ты обладаешь особой, внутренней, красотой, девочка. И твой принц обязательно явится.

Обычно бы Дорис, закатив глаза, пробормотала, что не будет никакого принца, что в целом свете ей уготованы лишь гадины вроде Дика, но, приодетая, завитая, надушенная, чтобы ради деда произвести впечатление на миссис Салли Хаммел, она попала в поле его любви и благожелательности и на какое-то мгновение почувствовала, что внешне она не менее привлекательна, чем внутренне, как заверял ее дед.

Урчание мощного двигателя стало громче и отчетливее, и вот перед ними появилась машина — скоростная, обтекаемая и красная, словно пожарная.

— Одна из этих иностранных штучек, — заметил Джек. — Похоже, под ее длинным капотом упрятано целое стадо мустангов.

Такая низкая машина совершенно не годится для горного ранчо, размышляла Дорис. Судя по спортивному автомобилю, миссис Хаммел слишком веселая вдовушка, чтобы жить на изолированном ранчо за сотни миль от Сиэтла. Она вернется домой еще до того, как дед снимет шашлык с решетки. А на снимке она казалась такой простенькой, такой обычной.

Джек вышел на длинное и широкое крыльцо и помахал рукой. Дорис последовала за ним, прикрывая ладошкой глаза от заходящего солнца. Бедный дед. Он так старался со своим шашлыком, а вчера несколько часов собирал полевые цветы, которые она поставила в спальни гостей в фаянсовых вазах. Дед помог ей привести гостевые комнаты в божеский вид, а потом долго начищал свои сапоги. И все для чего?

Щурясь от солнца, Дорис ощущала едва ли не сострадание к деду. Старый прутик все же подвел его. Он годится только для разжигания углей под решеткой.

Визжа тормозами, машина остановилась в облаке пыли. Дорис чихнула раз, второй, третий. Джек сунул ей в руку свой носовой платок и перекрестил ее, когда она чихнула еще раз.

Открылась дверца со стороны водителя, из нее появилась ковбойская шляпа, и Дорис опустила платок. Затем моргнула и снова прикрыла глаза ладошкой. На месте пассажира вроде сидела женщина, но водитель-то точно был мужчиной.

В водовороте пыли лучи заходящего солнца высветили высокую — более шести футов — фигуру Дорис напрягла глаза, но не смогла разглядеть лицо под низко надвинутой шляпой, а видела лишь светящийся силуэт, мужественные очертания широких плеч, узких бедер и длинных ног.

Она покачнулась на своих высоких каблуках: перед ней стоял мифический ковбой из ее снов и потаенных грез! И где? Прямо у ее дома!

Бросив на нее быстрый взгляд, Джек приподнял кустистую бровь:

— А? Черт меня побери, если это не принц!

II

— Привет Вы, должно быть, Энди Хаммел, внук Салли. А я Джек Симпсон.

Энди смахнул шляпу, радуясь возможности освободиться от нее, — этот головной убор заставила его надеть бабушка, желая произвести хорошее впечатление на Симпсонов.

Он пожал руку Джеку, бросив ему:

— Рад познакомиться с вами. — И хотя лицо его было любезным, рукопожатие отражало неодобрение поступка бабушки.

— И я очень рад, — заверил его Джек, глядя сквозь ветровое стекло на Салли и расплываясь в широкой улыбке. — Я помогу леди выбраться из машины, если вы не возражаете.

Энди кивнул, так и не улыбнувшись. Однажды он поймал жестокого убийцу, выбиравшего свои жертвы по частным объявлениям в газетах. Бабушка правильно сделала, что взяла его на эту смешняцкую «рыбалку». Иначе он сам напросился бы в поездку, не хватает еще, чтобы она стала очередной жертвой.

Правда, Джек Симпсон выглядит вполне прилично. Рукопожатие у деда твердое, достаточно мужское, косточки от него ноют до сих пор, но одного этого еще недостаточно для полного суждения. Работа полицейского приучила его к тому, что первое впечатление часто бывает обманчивым. Лишь со временем выясняется, чего стоит тот или иной человек. Джеку Симпсону еще предстояло доказать, что он достоин Салли Хаммел.

Энди бросил взгляд на женщину, стоявшую на верхней ступеньке крыльца. Это, стало быть, внучка. Не совсем то, что он ожидал увидеть. По описаниям Салли он вообразил себе девчонку-сорванца с веснушками и косичками. Теперь-то он понял, что бабушка слукавила, я не без причины.