Рама II - Артур Кларк

По телодвижениям остальных членов экипажа Дэвид Браун мог видеть, что выступление его пока имеет успех. Переведя дыхание, он продолжил:

— Исходя из обоих базовых условий, я решил, что в данной тренировке отрабатываются действия, когда для поимки биота останется последняя возможность, и думал только о том, какое значение для земной науки будет иметь несколько образцов этих созданий — ведь во всей истории человечества достоверный контакт с внеземными существами был только однажды, в 2130 году, когда космонавты Земли высадились на Раму. Но долгосрочный научный эффект первой встречи оказался куда меньшим, чем это было возможно. Да, мы располагаем результатами всех измерений и наблюдений первой экспедиции, в том числе и подробной информацией о вскрытии паукообразного биота, выполненном доктором Лаурой Эрнст. Но с собой на Землю космонавты привезли только один артефакт, небольшую часть биомеханического цветка, чьи физические характеристики необратимо изменились, прежде чем удалось постичь его тайны. Среди сувениров, оставшихся от первой экспедиции, нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало его: их пепельницы, стаканы, даже транзисторный приемник, которыми пользовался экипаж, ничего не скажут нам об уровне техники раман. И вот нам предоставлен еще один шанс.

Доктор Браун поднял глаза к овальному потолку над головой. Голос его набирал силу.

— Если нам удастся обнаружить и доставить на Землю два-три типа биотов, а также открыть секреты этих созданий, то наша экспедиция, без всякого сомнения, окажется самым значительным событием всех времен. Только постигнув основы техники раман, мы сможем осуществить истинный контакт.

Даже на лице Борзова отразилось произведенное речью Брауна впечатление. Красноречие то и дело позволяло американцу обращать поражение в победу. Советский генерал немедленно изменил тактику.

— И все же, — спокойным тоном проговорил Борзов, едва наметилась пауза в риторике Брауна, — не следует забывать, что мы имеем дело с человеческими жизнями и ничто не может оправдать нарушения правил безопасности, — он глянул через стол на других членов экипажа. — Я тоже хочу доставить биоты с Рамы на Землю — не меньше, чем все вы, — продолжил он, — но должен признаться: ничем не подкрепленное мнение, что второй аппарат будет в точности подобен первому, не выдерживает никакой критики. Какие результаты первого соприкосновения с раманами позволяют нам надеяться на отсутствие враждебности с их стороны? Мы даже не представляем себе их облик. Опасно слишком рано приступить к захвату биота.

— Так или иначе, командир, никто не может заранее знать, какая точка зрения окажется справедливой, — проговорил Ричард Уэйкфилд, сидевший за столом посредине между Борзовым и Брауном. — Но даже если мы убедимся, что этот аппарат идентичен первому, у нас нет никаких оснований делать предположения относительно того, что может случиться, если мы решимся на захват биота. Хорошо, допустим, что прав доктор Браун, и оба корабля представляют собой чрезвычайно сложные и умные роботы, созданные миллионы лет назад теперь уже исчезнувшей расой на другой оконечности Галактики. Как можно определить, какого рода программы использованы в биотах для предупреждения опасности? Что, если биоты некоторым непонятным нам образом включены в основные подсистемы корабля? Естественно, подобные механизмы должны быть запрограммированы на самооборону. Очевидно, что любые наши действия, способные показаться враждебными, могут вызвать реакцию, в корне меняющую весь характер функционирования корабля. Хочу всем напомнить — даже в систему управления автоматической посадочной ступени, разбившейся в 2012 году о поверхность этанового моря на Титане, были заложены совершенно разные стратегии действий в зависимости от того, что…

— Стоп! — с дружелюбной улыбкой перебил его Янош Табори. — Всякие тайны и секреты начального этапа исследований Солнечной системы автоматическими аппаратами не имеют отношения к сегодняшней траурной церемонии. — Он глянул на Борзова. — Шкипер, плечо болит, в пузе пусто, на душе после утреннего потрясения кошки скребут. Все эти речи прекрасны, но если они сейчас не закончатся чем-нибудь конкретным, значит наше заседание не достигло цели, и мы уже можем считать себя свободными, чтобы иметь возможность, так сказать, получше уложить чемоданы.

Адмирал Хейльман склонился вперед.

— Космонавт Табори, нашими собраниями руководит генерал Борзов. И ему решать…

Советский командир махнул рукой в сторону Хейльмана.

— Не надо, Отто. По-моему, Янош прав. Сегодня и так выпал трудный день, к тому же он последний из семнадцати весьма загруженных занятиями дней. После отдыха и разговор пойдет легче.

Борзов встал.

— Объявляем перерыв. После обеда в аэропорт пойдут автобусы. — Экипаж начал подниматься. — Во время короткого отдыха, — заметил он, подводя итоги, — пусть каждый из вас подумает, на какой стадии подготовки находится. У нас осталось только две недели работы на имитаторах тренировочного центра — скоро новогодние праздники. Сразу после них начнется интенсивная подготовка к запуску. И следующая серия тренировок станет последним шансом все поправить. Я надеюсь, что каждый из вас возвратится полностью подготовленным к дальнейшей работе, глубоко пересмотрев свое представление о целях экспедиции.

4. ВЕЛИКИЙ ХАОС

Вторжение первого корабля раман в сердцевину Солнечной системы в начале 2130 года отразилось на всей истории рода человеческого. Когда капитан Нортон вернулся со своим экипажем после встречи с Рамой I, повседневная жизнь землян не претерпела никаких изменений. Но теперь было ясно, что во Вселенной существует — или существовал — разум, намного превосходящий возможности человека, заставляющий переосмыслить самое место человечества во Вселенной. Теперь человечество знало: порожденные великими звездными катаклизмами в другой части небес неведомые химические соединения, усложняясь, породили жизнь и сознание — пусть и за другое время. Кто же они, эти рамане? Зачем создавали огромный и сложный космический аппарат… чтобы просто пропылить по разбитым дорогам нашего звездного захолустья и умчаться восвояси? Так что в беседах и пересудах, как и в публичных выступлениях, рамане занимали первое место в течение многих месяцев.

Одни терпеливо, другие с нетерпением принялись ожидать появления во Вселенной новых признаков существования раман и прождали… чуть более года. Радиотелескопы на всех длинах волн глядели вслед удалявшемуся кораблю — не удастся ли уловить нечто новенькое. Ничего не было обнаружено. Тихо было в небесах, и рамане отправились в обратный путь столь же быстро и необъяснимо, как и появились.