Сегодня мы откроем глаза - Иван Ревяко

– Могу войти? – постучавшись, спросил Рей.

– Конечно, – ответил голос из-за двери.

Рей был поражен: такой красивой даже на выпускном он ее еще не видел.

Насыщенно-фиолетовое платье с узким верхом и очень пышной юбкой едва прикрывало коленные чашечки, черные туфли на высоком каблуке как нельзя лучше подчеркивали и без того длинные и стройные ноги Софы. Но волосы… Волосы – это нечто! Такие идеальные локоны можно встретить только в кино: они спускались чуть ниже плеч, небрежно прикрывая их, но совершенно не закрывали ключицы.

– Ты… прекрасна, – еле выговорил Рей, все еще не отрывая от нее взгляда.

– Я знаю, ради этого и старалась, – она улыбнулась, – поможешь застегнуть платье?

– Конечно, – даже сейчас, спустя минуту, Рей пребывал в каком-то непонятном состоянии, не похожем на шок, скорее на восхищение.

Софа повернулась к нему спиной и, перекинув волосы вперед, обнажила ее. Рей подошел, но сразу же был повержен во второй раз. Тот чай, который по вечерам пьют Чувства, пахнет примерно так же: как будто ты вдыхаешь саму жизнь, саму эйфорию, такую насыщенную, что ты вот-вот взорвешься, разлетишься на космическую пыль и будешь во Вселенной, ты и будешь Вселенной.

– Спасибо, – и она начала медленно поворачиваться после того, как парень застегнул молнию.

Можно ли подобрать еще более романтичный момент между влюбленными? Я думаю, можно, но надо будет сильно постараться. Рей был на полголовы выше Софы, но каблуки сравняли их так, что носы могли касаться друг друга. Не теряя времени, он поцеловал Софу.

Пух, пух, пух! Так взрывался салют внутри Рея, разлетаясь на более маленькие шарики, которые так же взрывались и так же разлетались на еще более маленькие. Таким образом, внутри Рея каждая клеточка была частью большого салюта.

Они спустились во двор, к родителям. На улице еще было светло, но уже начинало темнело. Неизменно пахло розами, маленькие птички летали, догоняли друг друга, некоторые спокойно беседовали на деревьях, сама атмосфера как бы говорила: «Расслабьтесь и веселитесь, такой прекрасный день».

– Дорогая Софа, мы с папой хотим поздравить тебя с твоим праздником. Семнадцатый День рождения – это ведь так прекрасно! Помню, как на свой семнадцатый День рождения я со своими подругами и…

Джон кашлянул, ненавязчиво намекнув, что можно и нужно говорить по делу.

– Извините, просто вспомнилось пару моментов, – исправилась Оливия и продолжила: – Когда ты была совсем маленькой и тебя все спрашивали, кем ты хочешь стать, ты отвечала, что феей. Затем тебя спрашивали, почему именно феей, а ты говорила: «Чтобы приносить людям счастье». Может у тебя и нет волшебной палочки или крыльев за спиной, но ты делаешь счастливыми, по крайней мере, трех людей. Я хочу тебе пожелать, чтобы ты оставалась таким же прекрасным человеком, добрым, честным и просто замечательным, чтобы ты нашла свое место в жизни и чтобы твои ангелы всегда были с тобой.

– Теперь позвольте сказать мне, – Джон поднялся с бокалом вина и начал говорить: – В детстве я думал, что у меня обязательно будет сын. Еще помню, как говорил своей маме: «Мам, если у меня будет дочка, можно я тебе ее отдам, а себе возьму сына?» Так вот, я хочу тебе сказать, что не променял бы тебя ни на какого мальчика, даже самого лучшего. Потому что какая разница, кто у тебя: самый лучший сын или самая лучшая дочь. Однажды ты мне сказала, еще будучи совсем-совсем маленькой, что можно радоваться и маленьким игрушкам, а не только большим и дорогим. Поэтому я хочу пожелать побольше маленьких «игрушек», умения разбираться в людях, побольше вдохновения и крепкого здоровья. А это наш подарок тебе от нас и мистера и миссис Трейер, – он подмигнул Карлу.

Он протянул Софе фиолетовый конвертик, перевязанный золотой лентой. На нем большими красивыми буквами было написано: «На семнадцать лет, с любовью».

Только сейчас Рей заметил, что у девушки на глазах слезы. Но она плакала, улыбаясь, и было видно, что она счастлива.

– Открой, солнышко, – сказала Оливия тоже со слезами на глазах.

Руки девушки тряслись. Она развязала ленту, открыла конверт и достала оттуда две бумажки.

– Господи боже, – делая паузы между словами, говорила Софа, – это… это правда?

– Я думаю, что да, – ответил за всех родителей Джон.

– Рей! – она как-то отдаленно произнесла его имя, но уже потом, посмотрев прямо в глаза, добавила: – Тут два билета в Вену, на твое и мое имя.

«Запускайте второй салют!» – где-то внутри Рея скомандовал тот управляющий по салютам.

– Боже, это просто замечательно! – Софа по очереди обняла сначала своих родителей, а потом и родителей Рея. А потом и Рея.

– Давайте выпьем за Софу и за любовь, – мистер Дэзер открыл шампанское так, что пробка от бутылки вылетела далеко и надолго, а пена разлетелась в разные стороны.

Они еще где-то два часа разговаривали, смеялись, даже танцевали. Рею, кстати, пришлось станцевать с Оливией. В общем, все шло, как нельзя лучше.

– Вы можете подняться на крышу и посмотреть на звезды. Тем более там не будет стариков, которые мешают, – дипломатично посоветовал Джон, чем вызвал смущение влюбленных и смех остальных родителей.

Софа и Рей последовали совету и пошли в дом.

– А куда мы идем вообще? – спросил юноша.

– Сейчас увидишь, – девушка загадочно улыбнулась, – только я переоденусь.

– Зайдешь? – голос Софы звучал устало, но приятно-устало, как будто после долгих и счастливых приключений.

Рей осмотрел ее комнату.

Дайте человеку самому обустроить свою комнату – и вы увидите, какой человек на самом деле. Как бы я создавал комнату Софы, если бы был волшебником: для начала взял бы небольшой прямоугольник за основу, затем сорвал бы миллион одуванчиков, дунул бы на них, чтобы по всей комнате разлетелись, затем взял лучики солнца и рассеял бы по пространству – обстановка и атмосфера готовы. А потом по мелочи: широкая кровать, люстра в виде бутонов лилий, таких хрупких, что кажется, что они и есть настоящие цветы, шкафы, комод, письменный стол и тумбочки – все в одном цвете – нежно-желтом; изящные линии переходов, мягкие тени, переливание цветов из-за света люстры или торшера – в общем, все создавало впечатление, что вы нашли обитель спокойствия и гармонии.

– Можешь присесть, – Софа указала рукой на небольшой пуфик около двери.

Не прошло и пяти минут, как перед Реем стояла совершенно другая девушка, более домашняя: в спортивных штанах и футболке, уже в кроссовках, а не на высоких каблуках, с небрежно собранным хвостом – я бы даже сказал, уютная и теплая.

– Уже не такая красивая? – усмехнулась девушка.

Рей и рад был бы что-нибудь ответить, но не мог: он просто не мог понять, как можно быть одинаково красивой в платье или в спортивном костюме. Он лишь покачал головой.

Она взяла Рея за руку и повела за собой по коридору. Сначала они повернули направо, а затем у спальни родителей – налево и уперлись в стену.

– Это ты мне и должна была показать?

– Иногда стоит смотреть выше, – Софа встала на носочки и потянулась к самому потолку.

И только сейчас Рей заметил лестницу, которая вела к потолку, и сама же «спускалась» с него.

Первой полезла Софа. Открыв небольшой прямоугольный люк, она вылезла на крышу. По ее ловким движениям было видно, что лазила она туда часто. Рей повторил все то же самое, только медленней и не так ловко.

– Чего ты? – спросил парень, услышав смех спутницы.

Он наконец-то поднялся и понял: на крыше, которая напоминала собой неглубокий бассейн, лежало покрывало, а на нем стояла какая-то корзинка. Они подошли, и Софа, все еще улыбаясь, даже светясь от счастья, взяла записку, которая лежала в ней.

«Софа! Я хочу подарить тебе еще кое-что. В корзине лежит еще один подарок. Веселитесь там. С любовью, мама.»

Она протянула записку Рею, а сама открыла «посылку».

– Ну что там? – спросил он.

Софа не отвечала. Еще до его вопроса она достала из корзины бутылку шампанского и какие-то фрукты, колонку для музыки. Но сейчас она смотрела на бумажку в своих руках и снова улыбалась.

Рея взял бумажку.

«Пригласительный билет в приют для животных. Приходите и сделайте счастливыми сразу несколько существ!» А на обороте тем же почерком, что и открытка, было написано: «Только папе не говори, пусть для него тоже будет сюрприз.»

– Это же просто замечательно! – воскликнул парень, зная, как давно Софа хотела себе собаку.

На противоположных сторонах крыши сидели двое мужчин, скорее, даже юноши, и играли на скрипках. Один был блондином с голубыми глазами, а другой – с сильно вьющимися русого или золотого цвета волосами и светло-карими глазами. Они играли так, что эту музыку могли слышать только Рей и Софа.

– Чего-то явно не хватает, тебе не кажется? – спросил второй юноша у блондина.

– Я даже знаю чего, – Любовь закрыла глаза и улыбнулась. В этот же момент к крыше стали слетаться разные птицы, но, как только они прилетали, они сразу же успокаивались и сидели спокойно, некоторые деловито прогуливались по крыше, некоторые спали, другие ворковали друг с другом. Еще солнце стало как-то быстрей садиться. Но, только достигнув нужного Любви оттенка, как будто остановилось. Цветы стали сильней и приятней пахнуть. Даже воздух потеплел.