Мир для его сиятельства. Пограничник (том 2) (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— А?

Я оторвался от раздумий. Астрид мне что-то говорила, причём что-то сокровенное, ибо мы для разговора отъехали от основной колонны войска. А я не слушал.

— Я говорю, как ты отнесёшься, если твой племянник… Или племянница, родится с ушками? — Она мило покраснела.

— Так все же дети рождаются с ушками, нет? — сразу не понял я. Блин, дошло! Возмущённо воскликнул:

— Астрид!

Ибо больше слов не было.

Воины вокруг всполошились — слишком громко крикнул. Паршивка покраснела ещё больше и улыбнулась, потупив глазки в землю.

— Я работаю над тем, чтобы произвести наследника баронства Кастильяна. Но… Могут выйти небольшие накладки.

Из груди вырвался вздох. Ещё и это на мою голову. Картинно (но на самом деле просто попугать) нахмурился:

— Твой в курсе?

— Конечно. — Вскинутая головка. — Мы же втроём… Заделывали наследника. Кстати, что означает слово «helicopter»?

— Blya-a-a-a-a! — лаконично выразил я свои мысли. «Хеликоптер», её мать! Стоп, если она знает ЭТО слово…

— Вчетвером кувыркались? — А вот теперь нахмурился по-настоящему, почувствовав жгучее желание кого-то убить. Кого-то ранее мною же недоубитого. Блин, сам не ожидал, что так поведёт! Мне по ходу и впрямь нравится эта блонди, мне-Ричи, и этот гад не отпустит, пока не сделаю по его.

— Нет, втроём, — правильно поняв мою злость, поспешила успокоить Рыжик, старательно закивав головой. Улыбка сошла с её губ. — Анабель сказала, что она — твоя женщина, это нехорошо, стравливать тебя и моего мужа. Она только рассказала, как и что делать, и чем лучше смазывать. Она очень мудрая! — Голос, полный искреннего уважения. «Чем лучше смазывать» — убью, сучка бельгийская! Дитя сексуальной революции на мою голову!

Так, Ромик, успокойся! Тебе с орденом воевать, а ты всё о бабах. Шлюхи они, даже Анабель. Даже Рыжик. Просто прими это как данность и не парься.

— Очень мудрая, — повторил я и криво усмехнулся. — Ну и как тебе этот «helicopter»? Зашло?

Снова эта улыбочка стесняющейся заправской шлюшки. Которой понравилось, она и дальше будет гулять напропалую, но вот вслух об этом говорить только безбожно краснея.

— Неплохо. Она сказала, надо всё попробовать, и я согласилась. И, знаешь, что-то в этом есть. — Томный вздох. — Вначале было больно, но, в общем, если хорошо всё смазать…

— Уволь от подробностей, а? — взмолился я, брезгливо морщась. «Хеликоптер», млять. С мужем и эльфом, любовником мужа. И это — моя сестра. Которую я, наследник хозяина этого тела, периодически потрахиваю сам. Господи, за что мне это?

— Так что насчёт ушек? — перевела она тему, взгляд превратился в молящий — шутки шутками, но это слишком серьёзный вопрос, ибо касается репутации семьи. И моей, и её — нас вместе. «Ричи, я нашкодила, прикрой, чтобы мама не ругала?» — горели её глаза. Прям как в детстве, но сейчас мольба была нешуточная. Вопрос ни разу не праздный.

Я обернулся назад — там в толпе воинов Кастильяны где-то ехал Вилли. И я помнил, какой мощный у эльфов слух.

— Первое. Я заберу его у тебя, — жестко отчеканил я. — Или её, если будет девочка. — Восторженный взгляд благодарности от Рыжика. — Второе. Это будет НАШ ребенок. Нашей семьи. — Нахмурился, грозно сузив в щёлочки глаза. — Никакие претензии эльфов на отцовство не принимаются. Если носитель данных генов нас слышит — хорошо, — коварно улыбнулся я. — Нет — я ему потом ещё раз это скажу. И пусть только попробует бузить! Это не «эльфийская мужская дружба», вначале думать надо было, прежде чем совать. Далее, ребенок будет жить в моём замке, я буду его воспитывать, как родного, хотя он и будет мне родным. А тебе дам ещё одну попытку. Но только с людьми пробуй, а то посажу под замок, под полное одобрение твоего мужа.

— Ты душка! — Астрид воспряла. Хоть немного её растормошил. Заулыбалась. Но улыбка её была с налётом грустинки, понимала, какая задница может случиться с неплановым залётом от эльфа.

— Ты понимаешь, что этот ребёнок будет бесплоден? — решил наехать я с другой стороны. — Все полуэльфы бесплодны. Зачем так калечишь потенциальное потомство, своих будущих детей инвалидами делаешь?

Она нахмурилась, снова посмотрела в землю. А вот теперь проняло.

— Может ничего не будет, брат, а? Может, обойдётся? — Пауза. — Так просто вышло, я не специально. Но я хотела знать твою позицию по данному вопросу, мало ли что.

— Горе ты моё! — Я тяжело вздохнул. — Что мне с тобой делать?

— Может быть, любить и прикрывать? — озорная улыбка, совсем как в детстве, когда мы шкодили, убегая из замка. Господи, и как этот урод мог с ней спать после всего близкого и родного, что с ними было?

Ну, хоть тему с нашими отношениями закрыли. И при этом остались родными людьми. И то хлеб.

— Егеря! — подъехал к нам Тит, вырывая из размышлений «о бабах». О них, неверных, в подоле непонятно от кого приносящих. Кстати, как ещё будет Катрин себя вести, и что б придумать, чтобы не блядовала? Такие кошечки любят самостоятельно гулять, а в статусе жены я ей этого позволить не могу. Надо будет подумать на досуге. О том, что могу её не получить — даже мысли не приходили.

Тронул Пушинку вперёд — встречать группу разведки. Четверо воинов, усиленный дозор. Флагами не машут, значит, ничего сверсерьёзного — разрулим в рабочем порядке.

— Граф, они впереди. Не скрываются, — отчитался старший дозора, когда подъехал. — Стоят и ждут нас. Завидев нашу группу начали облачаться.

Готовятся к бою и не скрывают? Сучьи отродья!

— Сколько? — нахмурился я.

Пожатие плеч.

— Человек сорок, как ты и говорил.

— И две кареты, — добавил другой воин. — Сзади.

Я поднял вверх руку, войско начало останавливаться. Обернулся к подъехавшему и вставшему чуть сзади Сигизмунду.

— Боевая тревога. Всем — облачаться в лучшее. Тетиву на луки. Поговорим с сеньорами, раз приглашают.

— Граф, вечер. Хочешь битву на ночь глядя? — Едущий справа Тит недоверчиво выкатил глаза. Может, всё же дождёмся Весёлого?

— Это была плохая идея искать остановиться по дороге впереди себя, — произнесла ни к кому конкретно не обращаясь, Астрид. — Надо было вернуться назад и там подождать подкреплений.

— Знал бы где упал — подстелил бы соломы. Не раскисать, друзья! — прикрикнул я на всех окружающих. — Сигизмунд, Вилли, Астрид, отойдём.

Мы снова спешились и вышли «в поле». Дорога не была пуста, туда-сюда ездили телеги с крестьянским добром. А вдалеке женщины жали пшеницу. Второй урожай или первый — трудно сказать. Наш сводный отряд немного не доехал до ворот очередной деревни на тракте, до которой решили добраться, чтоб заночевать, и именно тут нас по закону подлости поджидали. А назад не хочется — потеря репутации. Я бегаю от церкви! Всё королевство засмеёт.

— Граф, только не говори, что я думаю! — опасливо замотал Сигизмунд головой. И боялся он серьёзно.

— А я именно это и скажу, — усмехнулся я. — У нас нет шансов. Полубратья в облачении, четыре десятка. К битве готовы. А значит, есть три варианта развития событий.

Первый — мы подъезжаем и угрожаем оружием, дескать, не надо нас пугать. Нас примерно столько же, сколько их, результат боя не предрешён. А значит, срываться в бой опасно. Тогда они загрузят нас разговором, предъявят на свет приказ епископа о содействии всем добрым христианам их благому делу доставки меня в Овьедо, и половина нашего войска не сможет после этого на них поднять руку. «Ведь доставка не арест, правда же», — скажет себе каждый из них. «Там разберутся». И сам господь бог нам не поможет после того, как сяду в ту карету, а я сяду, они заставят.

Второй вариант — не разговаривать с ними. Или попытаться отодвинуть от дороги, или ещё как-то, но довести до сражения. Чтобы именно они на нас напали, напали агрессивно, первые, и все наши это увидели. Тогда не важно, кто победит, графство Пуэбло проиграет. Ибо мало кто из нас выживет, эти сволочи — фанатики, и дерутся, как фанатики, не щадя себя.

Остаётся только третий вариант. Самый опасный и скользкий, но единственно выигрышный. Мы нападаем первыми.