Магический кристалл фантазии - Песах Амнуэль

В 1957 году идея возродилась, но уже не на страницах научно-фантастической литературы. Польские инженеры В. Гейсер и Н. Панков предложили перевести астероид Гермес на орбиту искусственного спутника Земли. Еще несколько лет спустя американский ученый Д. Коул указывал на возможность организации внутри астероида поселения землян.

Любопытно, что эти последние идеи инженеров и ученых относят к прогностическим в отличие от аналогичных идей фантастов, которые в работах по прогнозированию обычно и не упоминаются.

Продолжим, однако, наше «путешествие». От кораблей-городов и кораблей-астероидов перейдем к еще большим масштабам — к космическим кораблям размером в несколько тысяч километров. Это размеры планет, и потому фантасты в очередной раз производят «замену переменных» — используют для космических полетов планеты. На планетах отправляются к другим звездам персонажи повестей Г. Гуревича «Прохождение Немезиды» (1956 год) и Ф. Карсака «Бегство Земли» (1960 год). Двигатели монтируют в коре планеты, а вещество планеты служит рабочим телом.

Пойдем дальше — увеличим размеры космических кораблей еще в сотню раз. Это уже размеры звезд. Очередная «замена переменных» — и возникает идея о путешествии между звездами на звездах, точнее, о путешествии между звездами всей планетной системы вместе с центральным светилом.

Но с какой целью? В рассказе Г. Альтова «Порт Каменных Бурь» (1965 год) дается такое решение: поскольку цивилизации в Галактике разделены расстояниями в сотни и тысячи световых лет, обычные способы контакта становятся неэффективными, и выход может быть в том, чтобы приблизить друг к другу звезды, в системах которых существует разумная жизнь. Сблизить до расстояний, скажем, в несколько световых месяцев. Так, по мысли фантаста, звездолетом становится сама звезда.

Использование приема увеличения требует теперь перехода еще на один уровень — в качестве космического корабля использовать Галактику или иную звездную систему. В фантастике подобная ситуация пока, по-видимому, не рассматривалась. Дело в том, что фантасты как правило не пользуются каким-либо приемом для того только, чтобы «выжать» из него максимум. Для фантастической литературы важен художественный эффект предлагаемой идеи. Перемещение галактик настолько далеко от нас по временной оси, что вряд ли имеет смысл, проникая в столь отдаленное будущее, увеличивать чисто механически размеры космических кораблей — наверняка нашим далеким потомкам придется столкнуться с новым открытием, которое сделает бессмысленной самую идею механического перемещения галактик. Для литературной фантастики неважно — перемещается Солнечная система или Галактика как целое. По степени влияния на человечество эти две идеи мало отличаются.

Впрочем, о возможности управления движением галактик фантасты упоминали. В рассказе Г. Альтова «Порт Каменных Бурь» высокоразвитые цивилизации способны управлять даже процессом расширения Вселенной.

Дальнейшее увеличение размеров корабля — это размеры Метагалактики. Такая возможность в фантастике еще не рассматривалась, и причина этого указана выше. В примере о размерах космического корабля качественное изменение идеи происходит на уровне «звездолет-звезда». Дальнейшее увеличение размеров лишь ослабляет новые идеи, а не увеличивает их силу.

Мы рассмотрели прием увеличения, но в фантастике популярен и обратный прием — уменьшение. Как известно, температуры «нормальных» звезд заключены в интервале от нескольких тысяч (красные карлики) до сотен тысяч (ядра планетарных туманностей) градусов. Продолжим шкалу в обе стороны. Увеличение даст нам рентгеновские звезды (например, остывающие нейтронные звезды с температурой в миллионы градусов). Уменьшение приведет в область очень холодных звезд с температурой поверхности менее тысячи градусов.

А если еще уменьшить температуру и дойти до границы, за которой ситуация качественно меняется, звезда перестает быть звездой и превращается в планету?

Такая идея была высказана в рассказе Г. Гуревича «Инфра Дракона» (1959 год). Вблизи от Солнечной системы, на расстоянии, значительно меньшем, чем расстояние до ближайшей звезды Проксима Центавра, расположены звезды, не видимые в оптические телескопы. Это инфразвезды, температура поверхности которых менее 100 градусов по Цельсию. Звезды эти, почти планеты, подогреваются, по мысли фантаста, изнутри теплом радиоактивных распадов.

Вне Солнечной системы инфразвезды с такой низкой температурой еще не открыты: их излучение ничтожно и располагается в очень труднодоступной спектральной области. А в пределах Солнечной системы инфразвезды были обнаружены. Это Юпитер и Сатурн, которые действительно теплее, чем должны быть, то есть если бы они светили только отраженным солнечным светом. Сколько в космосе подобных полузвезд-полупланет? На этот вопрос пока нет ответа. Но разве не фантастическая идея, полученная с помощью приема уменьшения, привела к появлению самого вопроса?

Прием уменьшения использовал В. Савченко в романе «Должность во Вселенной» (1990 год). Метагалактика (миллионы галактик, звезд, планет) уменьшена до размеров полукилометра, что позволило героям совершать межзвездные экспедиции и прослеживать рождение и гибель миров, не покидая института.

Много раз обыгрывалось в фантастике уменьшение размеров человека. О крошечных пришельцах написаны рассказы «Метеорит дядюшки Жулиана» Я. Вайсса, «Невидимки» И. Копылова, «Девочка, с которой ничего не случится» К. Булычева. Мини-люди являются персонажами «Всевидящего ока» А. Беляева, «Фантастического путешествия» А. Азимова, «Все дело в размерах» Г. Фаста…

Прием уменьшения, как легко видеть, противоположен приему увеличения. Каждому приему может быть поставлен в соответствие и антиприем. «Зарядовая» симметрия приемов является, можно сказать, универсальным законом научно-фантастической прогностики. Есть лишь одно исключение — прием «наоборот», который, подобно фотону, сам себе является и антиприемом. Формулируется прием следующим образом: если выделено для изменения какое-то свойство объекта, нужно выделить и сделать основным свойство, противоположное данному.

Наиболее простые примеры использования приема «наоборот» в фантастике — это преобразование основных свойств материи. Например, вместо тяготения — антитяготение. Достаточно вспомнить кейворит Г. Уэллса («Первые люди на Луне») — вещество, экранирующее поле тяжести. Вещество со свойствами отталкивания, а не притяжения описано в «Красной звезде» А. Богданова, «Сокровище Громовой луны» Э. Гамильтона и др.

Известно, что с приближением к скорости света ход времени в космическом корабле замедляется. В конечном итоге этот эффект ведет к появлению парадокса близнецов: космонавты, вернувшиеся со звезд, стареют на десяток лет, земляне — на сотни. Физическая причина парадокса заключается в том, что космонавты испытывают ускорение, связанное с разгоном, торможением, разворотами звездолета, а жители Земли ничего подобного не испытывают. Две системы отсчета перестают быть равноправными. Время замедляется в системе, испытывающей ускорения, то есть в звездолете.

Используем теперь прием «наоборот»: время замедляется не в звездолете, а на Земле или время в звездолете не замедляется, а ускоряется. Космонавты стареют на много лет, но привозят информацию не потомкам, а своему поколению. Именно это и происходит в рассказе А. и Б. Стругацких «Частные предположения» (1960 год), вызывая внутренний протест у читателя, знакомого с теорией относительности.

Однако цель авторов заключалась вовсе не в навязывании этой идеи как прямого предсказания. Рассказ заставляет задуматься о том, что даже если эта конкретная идея и не проходит, однако, может быть, реально существуют физические системы отсчета, в которых парадокс близнецов можно обратить? Фантастика в данном случае ставит вопрос, предлагая читателю подумать над ответом. Фантастические идеи, полученные с помощью приема «наоборот», чаще всего служат именно этой цели — попыткам активизировать собственное воображение читателя.

Известно, что человек стареет. Сделаем наоборот — пусть человек со временем не стареет, а молодеет. В фантастической литературе эта идея очень популярна. Вспомним, например, «Звездные дневники Ийона Тихого» С. Лема. А в повести В. Михайлова «Все начинается с молчания» время оборачивается вспять для всего мира — все процессы начинают течь из будущего в прошлое. В повести П. Амнуэля «День последний — день первый» вспять оборачивается процесс сотворения мира.

Прием ускорения (и обратный ему прием замедления) — ускорить (замедлить) действие объекта или процесса до такой степени, чтобы возникло новое качество. Примерами могут служить идеи ускорения жизненных процессов в рассказах «Новейший ускоритель» Г. Уэллса и «Шаги в неизвестное» С. Гансовского. В рассказе И. Росоховатского «Загадка „Акулы“» также идет речь об ускорении жизнедеятельности, но не у человека, а у бактерий и вирусов. Противоположная идея резкого замедления темпа жизни — в рассказе И. Росоховатского «Встреча в пустыне».