Исключительный момент - Натали Вокс

Он поудобнее откинулся в кресле, и оно жалобно заскрипело.

— Там, где за дело берется Джульет, меня уже ничем не удивишь. Она дотошная, это точно. Вам не интересно узнать, что еще здесь написано?

Линди вновь попыталась выхватить папку у него из рук. Он легко увернулся.

— Ну что ж, — вздохнула она. — Читайте до самого конца.

Он возобновил чтение, только теперь про себя. Перелистывая страницы, он посмеивался. Линди барабанила пальцами по столу, готовая взорваться в любую минуту. И тут она заметила, что в окне мелькнула и пропала желтая лохматая голова. Через секунду она снова показалась в окне. Хоп! Хоп! Хоп! Пушистая голова, взлетающие уши. Казалось, он забрался на детские ходули. Линди была в растерянности, не зная, как ей быть дальше. Перехватив ее взгляд, Ник тоже посмотрел в окно. Оно было чистым. Но стоило ему отвернуться, как желтая голова взлетела в воздух и пропала из виду. Ник шелестел бумагами в папке, потом быстро взглянул в окно. Пожав плечами, опять вернулся к чтению. Лохматая желтая голова показалась снова.

Ник, нахмурившись, уткнулся в дело Линды. Желтая голова исчезла и вдруг снова взмыла вверх. В это мгновение папка шлепнулась на стол, и Ник увидел собачью морду во всей красе. Их глаза встретились, и для обоих это оказалось неожиданным. Уши Хаммерсмита на какое-то мгновение застыли в воздухе, как два вопросительных знака.

Линди чуть подвинула руку к папке, но Ник тут же схватил ее.

— Ну нет, не выйдет, — мрачно заметил он, глядя в окно. — Господи, это зрелище похоже на собачий баскетбол, — пробормотал он, покачав головой.

Линди пересела, чтобы не смотреть в окно. Ей не хотелось поощрять Хаммерсмита, он уже и так натворил сегодня дел.

— Так что же там обо мне еще говорится? — спросила она. — Мне хочется знать все. По-моему, я имею на это право.

Ник еще несколько мгновений не мог оторвать взгляда от окна, потом опять открыл папку.

— Так-так. Оказывается, вы преподаете в колледже. Профессор Макаллистер, известна также как профессор Мак. Что ж, звучит неплохо. А дальше просто потрясающе… Вы преподаете геологию и технологию с учетом последствий для окружающей среды в Технологическом институте имени Чемберлена. Мало того, вы еще нужны им в качестве консультанта. Да, все это впечатляет. Ну что еще? Большую часть одежды вы покупаете в магазинах, торгующих военным обмундированием, а примерно два раза в неделю лакомитесь банановым йогуртом со сливочной помадкой. Ага! Оказывается, вы сладкоежка, профессор Мак! — Он пролистал оставшиеся страницы. — Вот, пожалуй, и все. Подрывной деятельностью не занималась, ни с кем из мужчин не встречается…

Линди обеими руками вцепилась в сумку.

— Ну знаете, это уже слишком. Моя личная жизнь никого не касается. Понятно?

Ник обворожительно улыбнулся ей.

— Послушайте, я просто читаю, что там написано. Хотя, честно говоря, я был бы не против, чтобы мы узнали друг о друге побольше, а вы? Вы должны поподробнее рассказать мне о себе, особенно по поводу пункта «ни с кем из мужчин не встречается».

Линди не хотелось, чтобы Ник вникал в подробности ее жизни. Его усилия можно было сравнить с резцом скульптора, отсекавшим от неприступного камня по кусочку. Она уже жалела, что спросила о том, что написано о ней в этой дурацкой папке.

— Я отказываюсь обсуждать то, что касается меня лично, — заявила она.

И с облегчением заметила, что Ник опять взглянул в окно и обратил внимание на Хаммерсмита.

— Бог ты мой, псина-то все еще там, прыгает вверх-вниз, как свихнувшийся кузнечик. Интересно, насколько его хватит?

— Если хотите, можно засечь время. У меня с собой есть секундомер. Все-таки никогда нельзя знать заранее, пригодится тебе эта штука или нет. Вот сегодня как раз и пригодился.

Линди опять начала шарить в сумке. Ник смотрел на нее так, что у нее по всему телу разливалось какое-то странное тепло.

— Давайте все же поговорим о вас, профессор Мак. Сейчас меня интересует только это. — Его голос звучал томно. Он поддразнивал ее, и в глазах его плясали искорки смеха. — Расскажите о себе. Как же так случилось, что вы не встречаетесь ни с кем из мужчин?

2

Линди почувствовала, что ей снова необходим ее камень. Волны мужского обаяния, исходившие от Ника Джарретта, согревали ее и делали несколько неуверенной в себе; ей казалось, у нее может случиться что-то вроде теплового удара. Сунув руку в карман брюк, она достала кусок кварца, потерла его пальцами, и это вернуло ей самообладание.

— К вашему сведению, никакие мужчины мне не нужны. Вот и все. Что тут непонятного?

Ник не ответил. Он с интересом разглядывал ее. Линди потерла кварц еще сильнее, но ощущение того, что ей нужно защищаться, не прошло. Казалось, она должна была все объяснить, как-то оправдаться перед Ником.

— Вы только не подумайте, что у меня никогда не было мужчин. Один раз я даже чуть замуж не вышла. Только…

Линди остановилась на полуслове, вовремя спохватившись. По лицу Ника можно было безошибочно сказать, что он жалеет ее. Проклятье! Она не потерпит жалости от него или от любого другого мужчины.

— Все закончилось давным-давно, — она старалась говорить бодро. — К счастью, я сумела разобраться в том, что представляет собой этот Клуни, прежде чем выскочить за него замуж.

Ник выглядел озадаченным.

— «Этот Клуни»? Вы так его назвали?

Линди неловко заерзала на стуле. Что-то она сегодня болтает много лишнего.

— Ну и что? А как мне прикажете называть Дональда Клуни? Я же не могу везде называть его «ничтожеством» или «подонком».

— Понятно, — пробормотал Ник. — Вы изобрели новый вид ругательства. Предположим, какой-то парень преградил вам путь в транспорте. А вы ему: «Эй ты, Клуни»! А что, мне даже нравится.

Линди свирепо посмотрела на него.

— Все, вы закончили?

— Не совсем. «Этот Клуни» должен был сделать большую гадость, чтобы превратиться в имя нарицательное. Что же он сделал?

— Я не люблю об этом вспоминать. Да и ни к чему это.

— Смелее, профессор. Выкладывайте все. Что он вам сделал? — голос Ника звучал мягко.

— Я этого никогда ни с кем не обсуждала! — вспыхнула она. — Так зачем же мне рассказывать об этом именно вам? Просто чтобы удовлетворить ваше любопытство?

Он довольно надолго задумался над ее словами.

— Рано или поздно вам все равно надо будет рассказать об этом кому-нибудь, — наконец произнес он. Иначе то, что произошло, будет и дальше мучить вас. А мне можно довериться. Даже не можно, а нужно.

Линди в отчаянии выдохнула. Но что-то в поведении Ника, в его легкой, непринужденной манере вести себя располагало к тому, чтобы рассказать ему обо всем. Это было трудно объяснить, но она сама не заметила, как начала рассказывать.