Борьба на висячем мосту - без автора

— Вот ведь легко достались денежки, — болтал он. — Мне бы каждый день такой заработок, — зажил бы барином!

— Черт возьми! — сказал хозяин. — За что ж тебе так хорошо заплатили?

Пьяница некоторое время тупо смотрел на него, а потом вдруг опять закатился смехом:

— Письмо, письмецо мне велели снести, — вот и все дела!

— За письмо тебе дали целый золотой? А кому оно?

Тот уставился в одну точку, будто припоминая что-то.

— Кому?.. Если б я только знал, — кому… Ведь я… я его еще не того… не отнес. Это здесь погребок… Томаса?

— Здесь, здесь! — воскликнул хозяин. — Так мне, что ли, письмо? Давай сюда!

Пьяница снял руки со стойки и полез в карман. При этом он так закачался, что соседям пришлось его поддержать. С большим трудом вытащил он, наконец, грязный конверт и положил его перед барменом Тот взглянул на адрес и громко прочел. «Мистеру Тому Мору, погребок Томаса».

Мор вскочил и подбежал к стойке. Он поспешно схватил конверт и, посмотрев на почерк, грубо закричал на пропойцу:

— Чего же ты тянешь, негодяй?! Тебе хорошо заплатили, а ты, вместо того, чтобы отнести письмо, — напился! Это очень важное письмо для меня, понимаешь, дурак! Вот была бы история, если бы ты его потерял или забыл отдать!

Бродяга только засмеялся и заказал себе еще порцию виски, а Том Мор вернулся к своему столу и распечатал конверт.

— От него, — пробормотал он и прочел:

«Дорогой Том! Прошу тебя еще об одном, последнем, одолжении. Есть один человек, который стал мне поперек дороги. Мне удалось его одурачить, и он обещал быть сегодня ночью на мосту. Он придет около часу из Нью-Йорка и будет идти по правой стороне. Он высокого роста, одет в крылатку. Надеюсь, ты сделаешь свое дело. Даю тебе слово, что это — в последний раз. За работу получишь десять тысяч долларов и можешь уезжать из Нью-Йорка, если хочешь. С.».

Том сунул письмо в карман. Лицо его приняло мрачное выражение. Он взглянул на часы.

— Еще почти два часа… Все равно, — пойду. Так и быть, в последний раз!

Он встал, расплатился и быстро вышел из погребка. Не успел он дойти до угла, как услышал позади шум и ругань: это пьяного бродягу, который затеял драку, выставляли на улицу.

«Хорошо еще, — подумал Mop, — что дело обошлось так. Посыльный попался больно ненадежный. Письмо легко могло попасть в чужие руки, а тогда…»

И Том Мор направил свои шаги к большому Цепному мосту.

Глава 4

Раскрытие преступления

Бродяга, которого выставили из погребка Томаса, некоторое время продолжал идти неведомо куда, ворча и ругаясь. Он несколько раз оборачивался, посылая кому-то проклятья, пока не отошел на приличное расстояние. Тут он вдруг как будто протрезвел, выпрямился во весь рост и пошел твердым шагом в тот конец города, где находилась квартира Пинкертона. Там он отомкнул дверь и вошел в дом. Хозяйка при виде оборванца отшатнулась и вскрикнула было от испуга, но тут же весело рассмеялась.

— Вот это мило! — воскликнул пришедший. — Моя почтенная хозяйка, миссис Шелвуд, не желает признавать собственного жильца!

— Ах, это вы, мистер Пинкертон! Ну, в таком виде вас простительно не узнать!

Сыщик засмеялся и прошел к себе в комнату, где его уже поджидал его верный помощник Боб Руланд, который сидел, уютно устроившись в кресле, и покуривал сигару. При виде Пинкертона Боб встал.

— Здравствуйте, учитель! Можно узнать, на какое дело вы посылаете меня сегодня ночью?

— Надо кое-кого арестовать, — ответил Пинкертон, снимая с себя лохмотья и превращаясь в нормального человека.

— Арестовать?! — воскликнул Боб. — Надеюсь, что это будет ловкий и опасный противник!

— Да, ты угадал. Поэтому будь осторожнее. Возьми с собой двух полисменов и отправляйся в погребок Томаса, что у гавани. Там ты найдешь человека, называющего себя лордом Стоунфилдом. Он и есть организатор убийств, совершенных на Цепном мосту.

Когда Боб ушел. Пинкертон закурил трубку и, прежде всего, расположился поудобнее, чтобы немного отдохнуть. Около двенадцати он встал, накинул темную крылатку и отправился на Цепной мост.

Было уже за полночь, когда он достиг цели. Луна время от времени пряталась за облака. На мосту не видно было ни души.

Сыщик высоко поднял воротник и надвинул шляпу на самые брови. Он шел медленно и спокойно, словно на прогулке, однако зорко смотрел по сторонам. Том Мор не показывался, хотя Пинкертон чувствовал, что он уже здесь и поджидает свою жертву.

Он постепенно приближался к середине моста. Ни направо — за перилами, ни налево — на рельсах железной дороги — не было заметно ничего особенного.

А что если Мор отказался от преступного намерения? Что если он почуял неладное и улизнул?

Пинкертон был зол на себя. Ему уже казалось, что тщательно продуманный план провалился. А ведь все было так хорошо рассчитано! Образец почерка лорда Стоунфилда он получил накануне от миссис Барри, а имя разбойника Тома Мора узнал, когда под видом пьяного бродяги валялся у подъезда и подслушал его разговор с горничной Мэри. Тогда же он подписал конверт с письмом якобы от Стоунфилда и отдал его в погребке Томаса…

Сыщик остановился и, запрокинув голову, стал вглядываться в темную сеть железных ферм над собой. Может быть, Том Мор спрятался наверху?..

Тут размышления Пинкертона прервались: сверху, с железной балки, что была прямо над его головой, сорвалась какая-то темная масса, раздался хриплый крик, и Пинкертон оказался в чьих-то железных объятьях. Кто-то со страшной силой тащил его к перилам моста.

Толчок от свалившегося сверху грузного тела был настолько силен, что сыщик чуть было не перелетел через перила вслед за собственной шляпой. Но он плотно прижался к перилам и, напрягая все силы, попытался разорвать железные объятия Тома Мора. Пинкертон понял, что имеет дело с необычайно сильным человеком и что долго ему не выдержать. Он старался высвободить хотя бы одну руку, чтобы достать из кармана револьвер. Между тем преступник, сопя и напирая на него всем телом, стремился перебросить его через перила.

— Напрасно стараешься, Том, — сказал Пинкертон спокойнейшим голосом. — С Натом Пинкертоном тебе не совладать. И не убивать тебе больше людей по поручению лорда Стоунфилда!

На мгновение руки преступника как будто разжались, когда он узнал, с кем имеет дело. Но тут же, испустив дикий злобный вопль, он напряг последние силы, — и сыщик оказался по ту сторону перил.

Однако Пинкертон не растерялся: крепко вцепившись в преступника, он потащил его за собой. Здесь деревянные шпалы образовали узкий выступ, и здесь, на головокружительной высоте, противники продолжали бороться не на жизнь, а на смерть.

— Наконец-то ты попался мне, собака! Теперь живым не уйдешь! — шипел Мор, силясь столкнуть Пинкертона в воду.

Тем временем сыщику удалось высвободить одну руку. Он быстро выхватил из кармана револьвер и приставил его холодное дуло ко лбу преступника.

— Сдавайся, Том Мор! Еще одно движение — и будешь убит!

Том замер. Его руки еще обхватывали противника, но перед лицом верной смерти он не решался продолжать борьбу. Скрежеща зубами, он понял, что всякое сопротивление бесполезно.

— Нет! — заревел он. — Я не сдамся! Я еще не в твоих руках, Нат Пинкертон!

И в тот же миг, выпустив из своих объятий Пинкертона, он бросился вниз. Пинкертон ясно расслышал всплеск от упавшего в воду тяжелого тела. Он свесился с моста и стал пристально вглядываться в темноту. Но при тусклом свете луны ничего нельзя было различить, и Пинкертон перелез через перила обратно на мост.

***

Около двенадцати часов ночи в погребок Томаса вошел элегантно одетый джентльмен с изжелта-бледным лицом, без бороды и усов, с темными глазами и темными волосами. С порога он стал беспокойно озираться, видимо, находясь в сильном волнении.

— Тома Мора нет здесь? — обратился он к хозяину.

— Он был здесь, мистер Стоунфилд, но с час тому назад какой-то пьяный бродяга принес ему письмо, и он тотчас ушел

— Он ничего для меня не оставлял? Не говорил, когда вернется?

— Нет, ничего не говорил.

— Придется подождать! Не может быть, чтобы он забыл обо мне в таком важном деле…

Джентльмен сел за стол, заказал виски и принялся читать газету. Но было видно, что он совсем не думает о том, что читает: он поминутно смотрел на часы и бормотал проклятия.

— Куда же он пропал? — ворчал он. — Если Мэри права, и Пинкертон в самом деле пронюхал кое-что о нас, то надо как можно скорее посоветоваться и решить, что делать дальше…

В эту минуту дверь отворилась, и вошел высокий молодой человек в сопровождении двух полицейских. Это был Боб Руланд. С минуту он стоял, отыскивая кого-то глазами, а потом прямо направился к столу, за которым сидел Стоунфилд.

— Это вы — лорд Стоунфилд?

Тот побледнел, как смерть, и вскочил со стула.

— Что это значит? — закричал он. — Как вы смеете говорить со мной таким тоном?!