Чудесная ферма мистера Мак Брума - Сид Флейшмен

Я мчался очень быстро и скоро нагнал ребят. Они еще держались за руки и летели над самыми верхушками деревьев. Наконец я мог уже окликнуть их.

— Смелей, мои ягнятки! — крикнул я. — Держитесь!

Вот они уже прямо надо мною. Но простыня так вздулась от ветра, что я не смог остановить плуг. Я выпустил ручки и выпрыгнул наземь, когда был уже далеко впереди своих ребят.

Потом швырнул веревку в воздух.

— Уиллджиллэстерчестерпитерполлитимтоммериларриикрошкакларинда! — крикнул я, когда они пролетали надо мною. — Держите!

Эстер не поймала веревку, и Джилл не поймала, и Питер не поймал. Но Уилл поймал ее. Чтобы удержать их, я врылся в землю каблуками. А потом повернул назад. Ребята оказались такими легкими, что повисли в воздухе, и мне пришлось за веревку тащить их домой, словно связку воздушных шаров.

Ну а на то, чтобы пробиться домой наперерез ветру, у меня ушло немало времени. Нелегкое это было дело, уверяю вас! Время уже подходило к ужину, когда показался наконец наш дом, а черный медведь все еще прыгал через веревку!

Я втащил ребят в дом. Паршивцы! Им, видишь ли, очень понравилось летать, и они собирались повторить это когда-нибудь еще разок. Мать надела им ветровые башмаки и уложила в постель.

Ветер дул всю ночь, и наутро медведь все еще продолжал прыгать. Язык вываливался у него из пасти, и он так похудел, что от него оставались лишь шкура да кости.

Наконец ближе к полудню ветру надоело дуть в одну и ту же сторону, и он повернул в другую. Нам стало жаль медведя, и мы перерезали веревку. Он так измучился, что даже не рычал. Тут же он направился в свой лес, чтобы подыскать новое дупло и забраться в него на зимовку. Но ходить он разучился. Мы смотрели, как он скачет на север, — скок, скок, скок, — пока не потеряли из виду.

Вот этот-то большой ветер и сломал мне ногу. Он не только вытащил из земли все колья изгороди, но и ямки, оставшиеся от них, унес. Одну такую яму он уронил у дверей сарая, и я в нее ухнул.

Все это сущая правда. У нас в прерии каждый знает, что Джош Мак-Брум готов скорей ногу сломать, чем соврать.

3. Война за кукурузный початок

Кузнечики? Да, конечно, они пронюхали о нашей чудесной ферме. Эти длинноногие, колченогие, быстроногие разбойники оставили нас без крова.

Вы знаете, что это за народ — кузнечики? Оглянуться не успеешь, как заплюют вас жвачкой. И страшно прожорливы. По-моему, никто на свете не может съесть такую прорву, как кузнечики. Особенно их привлекает всякая зелень.

Я не собираюсь вам тут хиханьки разводить. Напротив! Джош Мак-Брум — вы меня знаете, конечно, — готов скорее согласиться жить на дереве, чем соврать.

Так вот, начнем с погоды. Лето уже наступило, но было еще недостаточно жарко для кузнечиков. Ребята помогали мне рыть колодец и толковали о том, что они собираются вырастить, чтобы послать на окружную выставку.

Я думаю — вы уже слышали, какая у нас плодородная почва. Все растет, а уж как быстро! Семена сразу прорастают, и всходы выскакивают из земли прямо на глазах. Вот, не дальше чем позавчера, один из наших мальчиков уронил пятак, и пока его искал — из пятака уже вырос четвертак.

Однажды, рано утром, к нам по дороге приковылял какой-то долговязый, давно нечесанный незнакомец. Ну, и длинный же он был! Я думаю — упади с него шляпа, она летела бы до земли дня два.

— Привет, сэр, — сказал он. — Я Джон Узколицый, оттуда, отсюда и из прочих мест. Я могу дешево покрасить вам сарай.

Он, оказывается, был не только длинный, тощий и лохматый, а еще и близорукий.

— У нас нет сарая, — сказал я.

Он прищурился и засмеялся.

— В таком случае, — сказал он, — я вам покрашу его бесплатно.

Сарай, которого у нас не было, он покрасил быстрее, чем за секунду, да еще и времени у него осталось. Вид у него был голодный, и моя женушка Мелисса угостила его сытным завтраком, после чего он заковылял прочь.

— Я еще вернусь, — сказал он и помахал рукой.

Мы с ребятами продолжали рыть колодец. Трудная это была работенка. Они спускали вниз бадью, я наполнял ее землей, и они тянули за веревку — все одиннадцать, — как в игре «кто перетянет».

Дни становились длиннее, а жара наступила такая, что мухи падали на лету от солнечного удара.

И все же для кузнечиков еще не пришла пора.

— Уиллджиллэстерчестерпитерполлитимтоммериларриикрошкакларинда! — кричал я из колодца. — Работать надо! Тяните бадью, детки!

— Ой, па, — вопил Честер из беседки, которую мы соорудили на дереве, — мне хочется вырастить для выставки призовой арбуз. Фунтов на пятьдесят!

— А мне — тыкву, — сказала Полли.

— Ну а мне не до того, — ответил я. — Тащите вверх бадью, ребятки, да поскорее опоражнивайте. До выставки еще целая неделя.

На следующий день было сущее пекло. К полудню желтые восковые бобовые стручки начали плавиться на кустах. Они оплывали, как свечки.

Но эта погода была еще не для кузнечиков.

Эти голенастые твари простудились бы в такой холод.

И вот наконец наш колодец готов; рядом с ним возвышалась огромная куча земли, которую мы вытащили. Поближе к ужину пришел наш новый знакомец, длинный, тощий, лохматый и близорукий.

— Привет, — сказал он. — Я Джон Узколицый, оттуда, отсюда и из прочих мест. Я задешево выкопаю вам колодец.

— Колодец у нас уже есть, — ответил я.

— В таком случае, — сказал он, — я выкопаю его бесплатно.

Он поужинал с нами и заковылял прочь.

— Я еще вернусь, — сказал он и помахал рукой.

Прошел день. Солнце пекло нестерпимо. Жара, вы говорите? Да, на следующее утро стояла такая жара, что кусок льда и тот был горячим на ощупь. Чтобы охладить воду, приходилось ее кипятить. Подсолнухи у дороги повытаскивали из земли свои корни и укрылись в тени деревьев.

Вот эта погода была для кузнечиков.

После завтрака появились первые скакунчики. Скакали парами и четверками. Наш участок зеленел, как изумруд, и они его, конечно, приметили. Вскоре они начали прибывать шестерками и восьмерками.

Признаюсь, эти первые гости удивили нас своей воспитанностью. Они не плевались жвачкой, куда попало, — только в старый котелок, который поставил им Питер.

К полудню длинноногие прибывали уже десятками и сотнями. Они погрызли у нас капусту и салат, но тревожиться пока не стоило. Зелень росла у нас куда быстрее, чем они могли ее съесть, — по три-четыре урожая в день!

К вечеру наши голенастые гости прилетали уже сотнями и тысячами. Я не беспокоился. Такие мелкие партии кузнечиков в счет не идут.

— Па, — сказал Честер на следующее утро. — Завтра выставка. Наверно, мне пора уже сажать арбуз.

— А я хочу вырастить помидор, — заявила Мери. — Большой, как аэростат. Я за него приз получу.

— Займите участок за домом, ребята, — сказал я — Всю остальную землю я засею кукурузой.

Кузнечики нам не мешали. Они поедали ботву, которой их кормили прямо из рук. Я в момент посеял кукурузу.

Для кукурузы погодка была в самый раз. Стебли так и выскакивали из земли, помахивая початками.

И вдруг на горизонте появилась серебристо-зеленая тучка и заспешила прямо к нам.

Кузнечики!

Тысячи кузнечиков! Миллионы кузнечиков! Мы и не знали тогда, что началась Великая Кузнечиковая война, — или, как ее потом назвали, — Война за Мак-Брумов кукурузный початок.

— Уиллджиллэстерчестерпитерполлитимтоммериларриикрошкакларинда! — вскричал я. — Тащите сюда метлы и ветки! Гоните их!

Мы с криком стали бегать по участку, размахивая своим оружием. Кузнечики покружили над нашим полем, вволю нагляделись и улетели.

— Мы спугнули их! — заявил Тим.

— Нет, — ответил я. — Это был только авангард. Сейчас сюда двинутся главные силы. О… вот они!

Акры кузнечиков! Квадратные мили кузнечиков! Они неслись на нас, как огромная, шумная, воинственная грозовая туча.

— Метлы и ветки! — завопил я.

Эти голодные черти повязали себе салфеточки вокруг шеи и ринулись в бой. Силы небесные! Воздух так кишел ими, что можно было зачерпнуть ведром один раз и наполнить его дважды. Какой-то пляшущий, скачущий, вертящийся туман. В двух шагах ничего не было видно.

Но зато мы отлично слышали этих обжор. Они с чавканьем уплетали нашу кукурузу и выплевывали обглоданные кочерыжки. Ровно за четыре секунды обглодали поле дочиста!

Потом они поднялись в воздух, все еще голодные, как волки, и стали ждать следующего урожая.

— Па! — крикнул Честер. — Они слопали мои арбузы!

— Па! — заплакала Мери. — Они даже не дождались, пока созреют мои помидоры — съели их зелеными!

— Па, — сказала крошка Кларинда, — а что с твоими носками?

Я взглянул на ноги. Батюшки мои! Эти чертовы обжоры прямо на ногах у меня съели носки, зеленые носки. Только и осталось, что дырки на пальцах.

Кое-кто из малышей принялся плакать: