Навеки твой - Элизабет Чандлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь домика при бассейне распахнулась, и Грегори выбежал на лужайку, неся в руках какую-то маленькую черную тряпку. С волос его разлетались клочья пышной белой пены. Следом за ним к бассейну выскочил Эрик, держа в одной руке огромную шляпу Бет — как оказалось, свое единственное прикрытие — а во второй сжимая длинный кухонный нож.
— Ты труп, Грегори!
— Догони и отбери! — захохотал Грегори, размахивая над головой плавками Эрика. — Ну, вперед! Покажи свою прыть!
— Да я сейчас…
— Конечно, конечно, — дразнил Грегори. Внезапно Эрик остановился.
— Я до тебя доберусь, Грегори, — пригрозил он. — И сделаю это тогда, когда ты меньше всего будешь этого ожидать.
2
Лэйси сидела за столиком кафе, нежно улыбалась Тристану и выглядела до ушей довольной собой. Судя по всему, она милостиво простила Тристану то, что тот вытащил ее из дома при бассейне на открытой вечеринке Эрика. Сцепив большие пальцы, она радостно замахала пальцами, изображая крылышки.
«Скажи, что посадить бабочку на плечо твоей Айви было высшим пилотажем?»
Тристан посмотрел на ее мерцающие пальцы с длинными ноготками и выдавил нечто среднее между гримасой и улыбкой. Когда он в первый раз увидел Лэйси Ловитт, то подумал, что ее черные с лиловым отливом ногти и торчащие во все стороны короткие волосы цвета фуксии объяснялись почти двухгодичным зависанием между мирами — как выяснилось, непомерно долгий срок для такой разновидности ангелов. Но потом Тристан узнал, что Лэйси была в восторге от своих ногтей и волос, и что она выкрасила их после своего последнего голливудского фильма, как раз перед авиакатастрофой.
«Бабочка была очень милая, — начал Тристан, — но…»
«Ага, ты хочешь узнать, как я это сделала? — перебила Лэйси. — Что ж, думаю, мне придется научить тебя работе с силовыми полями!» — Лэйси с жадностью проводила глазами проплывающий мимо поднос с десертом, хотя ни она, ни Тристан, разумеется, не могли ими полакомиться.
«Но…» — сделал еще одну попытку Тристан.
«Ох, ну какой же ты недотепа! Так и не догадался, откуда я узнала про бабочку? — воскликнула Лэйси. — Так бы сразу и сказал! Говорю же, я читала в местной газете все статьи про Тристана Каррутерса, великого пловца и героя Стоунхилла! Мне ли не знать, что ты плаваешь баттерфляем, то есть бабочкой! И я догадалась, что, увидев бабочку, твоя Айви сразу подумает о своем парне».
«На самом деле я хотел спросить другое. Неужели нельзя было оставить пирожные в покое?»
В половине пятого вечера в уличном кафе было совсем немного посетителей, но Тристан уже знал, что Лэйси Ловитт ничего не стоит создать хаос на пустом месте. Два пирожных и взбитые сливки — вот все, что понадобилось ей, чтобы устроить кавардак на вечеринке Эрика.
«То есть, мне кажется, это очень старый трюк, правда? Если не ошибаюсь, он был старым еще во времена “Трех уродов”»[1].
«Ну-ну, выше нос, Нытик! — хмыкнула Лэйси. — Всем гостям понравилось мое выступление. Ладно, ладно, — добавила она, — буду честной девочкой. Некоторым гостям это очень понравилось, а ничтожное меньшинство, вроде Сюзанны, подняло шум из-за своих причесок. Но лично я повеселилась от души».
Тристан покачал головой, вспомнив, как Лейси быстрее молнии носилась по дому, незаметно устраивая потасовки и скандалы. Она ликовала вовсю, стаскивая с Грегори плавки, когда Эрик стоял рядом.
«Теперь я понимаю, почему ты никак не можешь закончить свою миссию», — горько сказал Тристан.
«Ну ладно, прости-и-и-и меня! — протянула Лэйси. — И не забудь напомнить мне об этом в следующий раз, когда будешь умолять пойти с тобой и помочь поговорить с Айви!» — Она резко вскочила из-за столика и выбежала из кафе.
Тристан уже привык к драматическим выходкам Лэйси, поэтому молча встал и полетел за ней по Мэйн стрит.
«Просто не понимаю, как у тебя хватает наглости осуждать меня за то, что я немного повеселилась! Позволь тебя спросить, где ты был, когда твоя драгоценная Айви начала разевать рот, как золотая рыбка, на дне бассейна? Кто привел в чувство этого придурка Эрика?»
«Ты, — признал Тристан. — Но ты прекрасно знаешь, где я был в это время».
«Разумеется знаю! Ты был страшно занят тем, что проваливал Уилла!»
Тристан кивнул. Это была правда, и ему было ужасно стыдно.
Они с Лэйси медленно брели по тротуару мимо витрин, укрытых от солнца яркими полосатыми тентами. Роскошный антиквариат, композиции из засушенных цветов, великолепные альбомы по искусству и дизайнерские обои демонстрировали вкусы богатого населения Стоунхилла. Тристан шел, как живой, аккуратно обходя прохожих. Лэйси беззаботно двигалась сквозь толпу.
«Наверное, я сделал что-то не так, — пробормотал Тристан. — Я очень легко пробрался в Уилла, и когда он смотрел на Айви, я тоже видел ее его глазами. И в какой-то момент он стал испытывать к ней то же, что и я. Но потом он вдруг вышвырнул меня прочь».
Лэйси остановилась перед витриной магазина одежды.
«Наверное, я вел себя слишком напористо, — продолжал Тристан. — Мне было нужно заставить Уилла поговорить с Айви вместо меня. Наверное, он почувствовал мое присутствие… Теперь он меня боится».
«А может быть, он просто боится ее», — рассеянно предположила Лэйси.
«Кого? Айви? С какой стати ему бояться ее?»
«Не ее, а своих чувств к ней».
«Моих чувств к ней!» — поспешно поправил ее Тристан.
Лэйси обернулась и долго смотрела на него, склонив голову. Тристана вдруг страшно заинтересовало выставленное в витрине уродливое черное платье, расшитое пайетками. Он не видел отражения Лэйси в стекле витрины, как не мог больше видеть своего лица. Перед ним было лишь золотое мерцание и нежные переливы цвета. Наверное, именно так видят ангелов верующие.
«Вот как? — медленно переспросила Лэйси. — Мне просто интересно, с чего ты взял, будто ты единственный парень на свете, который…»
Но Тристан не желал говорить об этом.
«Я пробрался в Уилла, и поскольку этот парень отличный передатчик, он сразу начал испытывать мои чувства и думать мои мысли. Ты же сама говорила, что так действуют все люди-передатчики!»
«А тебе никогда не приходило в голову задуматься над тем, почему у тебя так легко получается с Уиллом? Возможно, влюбленному ангелу, вроде тебя, нетрудно выйти на связь с Уиллом именно потому, что он и так испытывает твои чувства и думает твои мысли — по крайней мере, в отношении Айви?»
Это предположение имело смысл, но Тристан решительно отмел его.
«Вообще-то я и в мозги Бет пробирался», — напомнил он.
