Торжествующий дух - Монах Лазарь (Афанасьев)

Смиренно прошу Ваше Императорское Высочество простить меня великодушно и за дерзновение сказанного и вместе за невежество, что не принес Вашему Высочеству всеискреннейшего благодарения за милостивое и снисходительное внимание Ваше к моей худости.

Призывая на Ваше Высочество и на Августейшее Семейство Ваше мир и Божие благословение, пребываю с верноподданническою преданностию Вашего Императорского Высочества недостойный Богомолец многогрешный иеромонах Амвросий.

Г. Козельск. Оптина Пустынь.

Апреля 1888 года»[3]

К. Р. отвечал 8 мая:

«Глубокочтимый отец Амвросий! Откликаюсь на ваше Пасхальное приветствие радостным ответом: воистину Христос воскресе! Примите мою благодарность за милое, доброе письмо и за общее поздравление, которое читал я с вниманием и искреннею признательностью. Слова ваши глубоко запали мне в душу; вы не можете сомневаться в том, что с вашим мнением я согласен совершенно. Рад бы я был, если б мог по вашему совету вывести из употребления в наших православных войсках принятие скоромной пищи в постные дни. Но такая благая мера, к сожалению, не в моей власти; я не только не могу провести ее, но даже лишен возможности повлиять своим мнением на тех, от коих эта мера зависела бы. В оправдание начальства скажу только, что, постановив скоромную пищу и упразднив постную, оно было движимо добрым намерением: думают, что пост мог бы вредно повлиять на состояние здоровья войск. Насколько такое мнение основательно – судить не мне. Нам остается уповать, что ваш взгляд восторжествует над нынешним нежелательным порядком вещей.

Сегодня минул год со дня, как я впервые посетил святую вашу Обитель, а завтра с любовью буду вспоминать часы, к сожалению слишком краткие, год тому назад проведенные в вашей келии. Помолитесь Господу, дабы Он привел меня снова видеть и слышать вас и молиться среди вашей святыни.

Очень прошу вас передать мою сердечную благодарность за поздравительные письма – архимандриту Исаакию и отцу Скитоначальнику. Будьте добры принять от меня вместе с ними недавно отпечатанную стихотворную мою работу; я начал трудиться над ней незадолго перед поездкой в вашу благословенную Пустынь, а окончил только через год, потратив много терпения и труда.

Прошу вас от всей души не оставлять меня дорогими вашими молитвами и не лишать высоко мною ценимого благословения.

Безгранично почитающий вас Константин».

В последующие годы побывают в Оптиной пустыни и сам К. Р., и его дети.

Из Оптиной пустыни К. Р. и П. Е. Кеппен ехали через Белёв, Лихвин и Калугу. Белёв – родной город В. А. Жуковского, построенный им в молодости дом стоит на крутом берегу Оки. Справа, очень близко, – мощные стены древнего Спасо-Преображенского монастыря. За ним – Крестовоздвиженский женский (окормляемый оптинскими старцами). В городе несколько церквей. Начальная школа, попечителем которой был И. В. Киреевский, главный помощник о. Макария в издании духовных книг, православный философ. Имение Киреевских, Долбино, в семи верстах отсюда. Была в Белёве одна особенная святыня – дом, где в 1826 году скончалась Императрица Елисавета Алексеевна, вдова Императора Александра I Благословенного, двоюродного деда К. Р. В этом доме, бывшем губернаторском, за счет казны был устроен вдовий дом и при нем церковь.

Петербургские синодальные «Церковные Ведомости» (1888, № 11) поместили «Корреспонденцию из города Белёва», где среди церковных событий рассказывается о приезде сюда К. Р.: «Великий Князь при посещении Елизаветинского храма здешнего вдовьего дома, устроенного в память и на месте кончины в Бозе почивающей Императрицы Елисаветы Алексеевны, обратил высокое внимание на скудное положение этого храма и в соучастии с Его Императорским Высочеством Великим Князем Сергием Александровичем пожертвовал в него полное священническое, диаконское и псаломщическое серебряное, с голубым бархатом крестов облачение и такие же одежда и покровы на Престол, жертвенник и аналогии. Пример Высоких Особ не замедлил вызвать подражание в местных жителях, от коих поступили пожертвования двух полных облачений и бронзовой люстры. Великий Князь также обратил внимание на скудное содержание священно-церковнослужителей вдовьего дома, и уже изыскиваются способы к улучшению положения бедствующего причта вдовьего дома».

«К. Р.» – Поэт Божией милостью

Великий Князь Константин Константинович Романов и его место в литературе второй половины XIX века

1

В июле 1886 года вышла в свет первая книга Августейшего поэта: «Стихотворения К. Р.», СПб. (дозволено цензурою 12 мая 1886 года), 223 страницы, тираж одна тысяча экземпляров. Сборник предназначался не для продажи, а для раздачи кому придется, в первую очередь родственникам и друзьям. 26 июля К. Р. записал в дневнике: «Из Государственной типографии прислали два первых экземпляра моих стихотворений, всю тысячу пришлют на днях». Вскоре он начал дарить книгу. Он послал ее литераторам – поэтам, писателям, критикам: Н. Н. Страхову, А. Н. Майкову, И. А. Гончарову, А. А. Фету, А. Н. Апухтину, послал и П. И. Чайковскому, и еще многим. Конечно, сборник попал в руки и газетно-журнальным критикам. К. Р. ожидал не похвал, а дельных замечаний.

Отклик Апухтина пришел на мызу Смерди в августе. К. Р. записал в дневнике 23. VIII: «Мой письменный столик стоит на том же месте, как в прошлом году; на нем в порядке расставлены вещи, которые я всюду вожу с собою… Налево четыре книжки: стихотворения Лермонтова, Пушкина, «Жемчужины русской поэзии» и «Но вый Завет». Серебряная чернильница кубиком, две свечи в медных подсвечниках, маленький барометр-анероид, печать с ручкой из пурпурина, часики, два портрета жены в складной рамке, катушка для пропускной бумаги с нефритовой ручкой. Тетради для записывания стихов и писем, вот эта книга для дневника и маленькая записная книжка в красном кожаном переплете… тоже для записывания стихов. Списываю письмо поэта Апухтина, которое получил в воскресенье.

Ваше Высочество!Ваш благосклонныйДар получил я вчера.Он одиночество ночи бессоннойМне услаждал до утра…Верьте: не блеск и величие санаДушу пленяют мою,Чужды мне льстивые речи обмана,Громких я од не пою.В книге, как в зеркале, оком привычнымВижу я отблески лиц:Чем-то сердечным, простым, симпатичнымВеет от этих страниц.Кажется, будто, на миг забываяСвета бездушного шум,В них приютилася жизнь молодая,Полная чувства и дум.Жизнь эта всюду: в Венеции милой,В грёзах любви золотой,В теплых слезах над солдатской могилой,В сходках семьи полковой…Пусть вдохновенная песнь раздаетсяЧаще, как добрый пример!В памяти чутких сердец не сотретсяМилая подпись К. Р.Трудно мне кончить: слова этикетаПлохо вставляются в стих, —Но как поэт Вы поймете поэта,Если он кончит без них.

Эти стихи, – продолжает К. Р. дневниковую запись, – подействовали на меня отрадно, на меня повеяло от них теплом и лаской, я долго оставался под их обаянием».

Быстро отозвался на стихи К. Р. журнал князя В. П. Мещерского «Гражданин». 30 августа К. Р. пишет: «Прилагаю вырезку из «Гражданина» с разбором моих стихотворений, написанным кн. Мещерским. Отзыв благосклонный, но совершенно для меня неожиданный: я до сих пор воображал себя лириком, по крайней мере стихи в эпическом роде удавались мне редко и с большим трудом. Моего «Манфреда» обругали, может быть, отчасти и справедливо. Но неужели же мой стих тяжел в этом драматическом отрывке? А я было собрался писать целую поэму, в таком же драматическом роде, да и не бросаю это намерение. Надо будет еще более обратить внимание на стих, вкладывая его в уста совершенно противоположных личностей… Но описание природы, цветов и нашего севера осталось незамеченным».

Запись: «13-го [сентября] утром. Написал Чайковскому. Он обратился ко мне с просьбой исходатайствовать ему разрешение посвятить Государыне 12 недавно сочиненных им романсов. Он кончил свою новую, и, как он говорит, свою лучшую и последнюю оперу «Чародейку», и зимой будет оркестрировать ее. Ему бы хотелось посвятить эту оперу Государю, и он просит меня помочь ему в этом. Это поручение мне очень приятно. Я послал Чайковскому свой сборник. Может быть, он что-нибудь из него положит на музыку».

В сентябре Чайковский писал К. Р. о его стихах: «Многие из них проникнуты теплым, искренним чувством, так и просятся под музыку!» Но прошло более года до той поры, когда Чайковский исполнил тайное желание К. Р. В декабре 1887 года он сообщает ему: «Я написал недавно шесть романсов на тексты симпатичного и полного живого поэтического чувства поэта К*** Р***». К. Р. отвечал: «Вы не поверите, как я обрадовался вашему обещанию прислать новые, мне посвященные романсы и как я вам благодарен. Теперь по крайней мере шесть из моих стихотворений будут увековечены. Сгораю от нетерпения и любопытства узнать, какие именно вы выбрали» (11. XII. 1887). Эти шесть романсов были написаны на стихи: «Первое свидание», «О, дитя, под окошком твоим…», «Уж гасли в комнатах огни…», «Я вам не нравлюсь…», «Я сначала тебя не любила…» и «Растворил я окно…»[4].