Кожеед (СИ) - Врочек Шимун

Он вздохнул. Завел «буханку» – и поехал, осторожно и аккуратно, словно лежачий больной после года неподвижности снова учиться ходить. И не доверяет пока своему телу.

«Поехали, Аня». Поехали.

Глава 1-2. Боксер

- …одного из беглецов удалось задержать. Сейчас ведутся поиски остальных. Нам известны их имена. Это некто Азамат Дунгаев, осужденный за мошенничество и сбыт наркотиков, и…

Сергеич прочертил пальцем по горлу, давая понять, что нужно остановить запись.

- Ты издеваешься? - взбрыкнула Анфиса, словно молодая норовистая кобылка. Он почти видел, как из-под стройных длинноногих копыт летит желтый песок. - Я почти весь текст успела сказать!

- Сейчас будет брак по звуку.

Словно подтверждая его слова, «скорая» включила сирену, пытаясь пробиться к главному входу. Проезд был плотно заставлен личными машинами журналистов и фургонами передвижных студий.

Журналисты недовольно посмотрели в сторону «скорой», но никто не сдвинулся с места. Они окружили гладковыбритого мордатого полицейского в погонах УФСИН, который, как попугай, повторил тоже самое, что и полчаса назад:

- Мы проводим розыскные м-мероприятия, по многим направлениям. Пока мы не можем ничего сказать по поводу… сбежавшего преступника… и точном количестве… ж-жертв…

Мордатый багровел и заикался. Больше всего он боялся ляпнуть что-нибудь не согласованное с вышестоящим начальством. А то пока молчало. За это Сергеич мог поручиться – он много повидал таких пресс-секретарей за свою жизнь. Сирена выла.

- И долго она будет орать? - возмутилась ведущая.

Сергеич пожал плечами.

- Пока кто-нибудь не отгонит машину, чтобы дать «скорой» проехать.

- А!

Сергеич устало посмотрел на свою коллегу: смазливая, стройная, в обтягивающей грудь лиловой блузке, со злым и цепким взглядом – Анфиса, «золотце», одним словом.

Текст она писать не умела, за нее это делал помощник продюсера. Учить то, что ей написали, тоже не хотела. Видимо, понимала, что на этом карьеру не построишь. А вот с кем дружить и с кем спать, она явно секла. Сергеич в число избранных не входил – это он уже сообразил по тому, как она стала на него покрикивать. Да уж, не об этом он мечтал, когда заканчивал ВГИК с красным дипломом. Его мастером на курсе был знаменитый Княжинский, который работал с самим Тарковским. А вот для него Тарковского не нашлось. Сергеич вздохнул.

Вместо Оскара за лучшую операторскую работу у него был ненормированный рабочий день, полное отсутствие личной жизни, нищенская зарплата и язва от вялотекущего алкоголизма. И еще на него теперь покрикивает эта вертихвостка, которая совсем недавно прочитала на камеру с бумажки, что этой весной уже появились первые «лесные капатэлли». Жаль что это было не в прямом эфире, лесным копателям бы понравилось, что их профессия отдает Провансом.

Сирена взвыла еще раз, и «скорая», не найдя отклика в черствых душах журналистов, проложила путь по недавно высаженной клумбе.

Анфиса презрительно встряхнула красивой головой:

- Чего стоишь? Давай еще дубль, пока из студии не позвонили.

- Нет! - отрезал Сергеич. «Пусть кровь не греет старых лап», вспомнил он некстати. Была такая песня группы «Любэ». Сергеич мысленно поморщился. Про старого битого волка, который должен выгребать за всю стаю. Полжизни слушаешь джаз, умеешь в нем разбираться, а в такие моменты вспоминаешь пургу всякую. Одинокий алкоголизм под джаз всегда идет лучше. - Быстро бежим к врачам и спросим про задержанного.

Анфиса, сообразив, что здесь надо слушаться, в два прыжка перескочила клумбу и, не обращая внимания на испачканные туфли, бросилась к машине «скорой помощи». Может, и выйдет из нее толк, подумал Сергеич.

- 38-й канал, что вы можете сказать о состоянии задержанного? – напористо набросилась она на врача в синем комбинезоне.

Тот с досадой повел головой. Но Анфиса была по-настоящему красивой, секси. Надменная мордашка, осанка стервы. И молодость. Иногда это настоящее преимущество, которое никаким опытом не перекроешь. «Почему мы, мужики, всегда на что-то надеемся?», подумал Сергеич. «Вот идиоты».

Поэтому врач ответил вежливо:

- Мы только что прибыли, вы разве не видели?

- Но вам же наверняка описали по рации ситуацию? Говорят, у пострадавшего пулевые ранения…

«Неплохо», оценил Сергеич. Дебютантка блефовала, но делала это удачно.

- Пулевые? – удивился врач. От удивления он забыл, что Анфиса красивая, и стал самим собой. - Просто порезы, это уж явно не пулей. Ожоги первой-второй степени…

Полицейский выскочил из дверей и, оттолкнув журналистку, потянулся к камере.

- Назад, я сказал! – заповедный ментовский вокал, можно сказать. Этот рык у нас песней зовется.

Сергеич профессионально, в одно движение, снял с плеча камеру, прикрыл ее всем телом и отшагнул назад.

- Да ты понимаешь, с кем разговариваешь?! - Анфиса дерзко взглянула на полицейского и тут же отошла в сторону, не поворачиваясь к нему спиной.

Быстро учится, подумал Сергеич.

- Что теперь? – спросила Анфиса громким шепотом. Сергеич покосился на нее. Вот теперь мы еще и заговорщики.

- Ладно, давай допишем текст, а потом я поснимаю перебивки, может, и в окно кого удастся подснять.

Ведущая кивнула.

Анфиса проверила макияж, глядя в камеру айфона, и затараторила заготовленный текст:

- Сейчас я нахожусь у отдела полиции, где временно находится штаб по розыску беглецов. Лучшие силы полиции, федеральной службы исполнения наказаний и ФСБ собрались здесь, чтобы найти их как можно быстрее. “Черный аист” — одна из самых охраняемых тюрьм России, многие заключенные содержатся здесь пожизненно. Рано утром, когда город еще спал, трое заключенных проникли в соседнее здание, захватили приехавшую на вызов машину скорой помощи, взяли в заложники медперсонал, протаранили заграждение и скрылись в неизвестном направлении… Позже одного из беглецов удалось задержать. Сейчас ведутся поиски остальных. Нам известны их имена. Это некто Азамат Дунгаев, осужденный за мошенничество и сбыт наркотиков, и… - Анфиса сделала драматическую паузу. - Тимофей Ребров, “Доктор Белизна”… серийный убийца и, возможно, людоед… В интернете его прозвали российским Ганнибалом Лектером…

Сергеич вдруг почувствовал страшную усталость. Кого он обманывает? Никогда он не снимет свой фильм, никогда. До конца жизни – ладно, до пенсии – будет снимать эти дубли и проходки, эти перебивки, этих безмозглых красивых ведущих одну за другой. Он словно столб у дороге, который они все должны миновать, чтобы добраться до места назначения. А кто-то не поленится и обоссыт.

«Вот и эта…».

В следующий миг его толкнули под локоть, камера дернулась. Сергеич едва удержался на ногах.

- Эй! – возмутился он.

- Извините, - сказал парень равнодушно и прошел мимо. Высокий, крепкий, лобастый, с короткой стрижкой. Боксер, что ли? – подумал Сергеич. – Или ММА-шник? Однажды он два месяца работал в команде, которая снимала документалку о бойцах смешанных единоборств. И теперь мог опознать боксера даже с километра – по характерной манере и движениям, по наклону головы. «Точно боксер», подумал Сергеич. И замер.

С руки парня сорвалась капля. Разбилась о нагретый солнцем асфальт. Почти черная.

Похоже на кровь. Сергеич моргнул. И вдруг понял, что затылок у него стиснуло – ледяной рукой провидения. Рядом ведущая что-то ему выговаривала.

- Заткнись, - приказал он. Анфиса от неожиданности послушалась. Сергеич оглянулся, он был весь как охотничий пес, натянутый и резкий.

«Но молодой вожак… поставил точку так…»

- Ты охамел? – спросила Анфиса и замолчала, увидев его лицо. Сергеич повернулся.

Вот оно. Цепочка кровавых пятен тянулась по асфальту – в сторону дороги. Сергеич выпрямился, крылья носа подрагивали, словно он скинул два десятка лет и вдруг перестал ощущать вес тяжеленной «Арри алексы» на плече. Он пригляделся. Так. Парень пришел оттуда, вон от того «уазика-буханки». Машина была грязная, пыльная… и жутковатая. Словно темное холодное пятно посреди нагретой солнцем улицы. Сергеич почему-то представил, что на рессорах у «буханки» рыжеет слой ржавчины, и это будет хорошо смотреться в кадре. Четкая фактура.