Ксенос и фобос - Александр Карнишин

   Тут темно и неожиданно очень тепло после долгой морозной прогулки. Небольшая площадка у дверей и сразу лестница наверх.

   - У нас второй этаж,- шепчет Ирина, прижавшись к нему спиной. А он слегка приобнимает ее сзади и осторожно прикасается холодными с мороза губами к рыжим волосам на затылке. И замирает так, впитывая ее запах. И она - тоже замирает. А потом медленно поворачивается к нему, прижимается всем телом, запрокидывает голову, и уже ничего нельзя сделать, как только наклониться и коснуться губами губ. И еще раз. И еще. Губы сразу теплеют, как будто распухают даже, горячая волна бьет в голову, простые касания становятся поцелуями, а она вдруг со стоном повисает на нем. Димка подхватил ее, маленькую, легкую, приподнял, и посадил, радуясь своей силе, на перила. Теперь их лица были на одном уровне, дыхание смешалось, ее руки скользили уже у него под рубашкой - когда успел расстегнуть куртку, он уже не помнил. А его губы, оторвавшись от ее губ, спускаются короткими поцелуями на шею, он лицом окунается в распахнутый воротник, одной рукой дергая вниз молнию ее куртки. Она снова стонет и вдруг начинает дрожать. Это страшно, такого с Димкой еще не было, он не понимает, в чем дело, и подхватывает навалившуюся на него девушку. А Ирина, обхватив его руками и ногами, виснет на нем, дергается вдруг, и сползает вниз. И просто упала бы на пол, если бы он ее не подхватил опять.

   - Я тебя хочу,- стонет она и даже как будто извиняется шепотом.- Очень хочу. Прямо сейчас. Здесь и сейчас.

   Но тут вдруг открывается дверь на втором этаже, и из падающего на лестничную площадку света раздается мужской голос:

   - Может, уже пора, Ирина? Домой - пора? Сколько же можно...

   - Черт, черт, черт,- с ненавистью шепчет она.- Как же меня задолбало всё... Мент поганый - все слышит, все знает!

   И кричит туда, в свет другим, веселым голосом:

   - Иду! Сейчас уже иду!

   Дверь закрывается, но не до конца, и в щель падает узкий луч света из прихожей, немного разгоняя темноту в подъезде. Глаза Ирины светятся отраженным светом, сияют, когда она смотрит на Димку.

   - Завтра, Дим, ладно? Завтра мы снова увидимся. Я... Я с ума сойду или от стыда или от желания, если тебя не увижу. Ты приходи завтра в институт, а там...,- и она еще раз целует его в губы, по-взрослому, по-настоящему, так, что у него самого ноги слабеют, и голова сладко кружится, а потом отскакивает, делает два шага вверх по лестнице, останавливается и машет: иди, иди уже! Ты - первый!

   Димка нашарил за спиной кнопку на замке, вышел на улицу, но еще долго стоял под вкопанной на газоне большой елью с остатками новогодних игрушек, пытаясь отдышаться. Сердце бухало, в ушах шумело. Было жарко. Он смотрел вверх, пытаясь угадать окно ее спальни, но ни одно окно так и не зажглось. И тогда Димка ушел.

   Еще когда они гуляли, она спрашивала, как он доберется, если что, и он ее обманул, сказал что сядет на такси или поймает частника. Какое такси? У него денег оставалось только-только на автобус. Но время автобусов давно прошло, стоять на морозе - холодно, и он пошел домой пешком. Километраж примерно представлял, потому что карту города видел не раз. Вот теперь можно проверить, как это - пешком зимней ночью десять километров.

   Димка шел по совершенно пустой улице, энергично отмахивая одной рукой, держа вторую в кармане. Потом руки менялись местами - замерзшая пряталась в карман, а согревшейся махал при ходьбе. Шаги он делал широкие, да еще старался почаще, так что холодно ему не было - было все еще жарко. Одно плохо - быстро задыхался и уставал. Приходилось останавливаться у попадавшихся на пути автобусных остановок, присаживаться на скамейки, задирать ноги вверх, чтобы кровь отлила, а потом снова - раз-два, раз-два, раз-два.

   Уже у самого моста, сразу за плотиной, его догнал какой-то самосвал, то ли из припозднившихся с работы, то ли, наоборот, из самых ранних уже, притормозил:

   - Куда, студент?

   - На Гайву! Вон, сразу на въезде!

   - Ну, садись, подкину хоть за мост.

   И все равно вышло почти три часа. Или даже больше. Но вот и первая автобусная остановка в поселке - она как раз перед домом, за ней направо по знакомой тропинке, во дворы, к первому подъезду. Осторожно, чтобы не переколготить весь дом, он ковырялся длинным "гаражным" ключом в тяжелой недавно повешенной на подъезд железной двери, когда от стоявшей с погашенными фарами во дворе машины подошел милиционер:

   - Документики ваши можно?

   - А?- дернулся в испуге Димка - уж больно внезапно это было.- Да-да, конечно.

   Он расстегнул куртку, повозился в карманах, достал паспорт, который всегда носил с собой - мать настояла и проверяла ежедневно, не забыл ли. Милиционер - старший лейтенант, рассмотрел звездочки Димка - взял паспорт, но не стал его даже раскрывать:

   - Пройдемте в машину. Темно тут у вас.

   - Да тут была лампочка, но, наверное, опять алкаши разбили,- вроде как извиняясь говорил Димка, двигаясь за ним.

   Перед открытой дверцей он помешкал, посмотрел еще раз на горящее желтым светом окно кухни на третьем этаже - там мама, она сидит одна и ждет его. Волнуется.

   - Ну, садитесь уже!- поторопил старший лейтенант.

   Димка сел на заднее сидение, где кто-то уже был. Тут же за ним влез еще кто-то, тесно прижав его, дверца захлопнулась, заработал включенный двигатель, зажегся на мгновение свет.

   - Он?

   - Он!

   Машина рванула с места, и как будто не приходил Димка к своему дому, как будто и не было его у родного подъезда.

Глава 2

   Подразделения специального назначения (спецназ) -- специально обученные подразделения государственных разведывательных и контрразведывательных служб, армии, авиации, флота и полиции (милиции), личный состав которых имеет высокую боевую, огневую, физическую и психологическую подготовку, в задачу которых входит решение специфических боевых задач силовыми методами в чрезвычайно экстремальных условиях.

   Материал из Википедии - свободной энциклопедии

   ...Другие заводы дают различные станки, оборудование для шахт, сельских гидростанций и нефтяных промыслов, строят суда, экскаваторы. Молотовский домостроительный комбинат поставляет разборные дома в рабочие поселки угольных бассейнов страны. Молотовский завод имени Дзержинского...

   Завод имени Орджоникидзе выпускает суперфосфат, а также химикаты для борьбы с вредителями сельского хозяйства. 

   Путеводитель "Волга. Кама. Ока. Дон"

   Совет Европы начал расследование утверждений Белграда о том, что во время войны в Косове албанцы похищали сербов и продавали для донорских целей внутренние органы похищенных, сообщает радио "Свобода".

   - Вон он, туда побежал, гаденыш!

   - Вали его!

   Разгоряченные погоней, сталкиваясь плечами, они рванули налево, где мелькнула куртка "черного". Черт его знает - таджик он или туркмен, или узбек какой-то. Говорит с акцентом, боится. А раз боится...

   Ну, и еще дело было в девчонках. Компания спортивно одетых молодых ребят сидела со своими девчонками на скамейке в парке, попивала не торопясь ядовитую смесь из водки и сладкого персикового сока.

   Было достаточно тепло, снежки лепились крепкие и упругие. Снежками этими пытались попасть по фонарю высоко над головой, но только облепили весь бетонный столб белой сыпью попаданий. А тут еще идет какой-то непонятный тип мимо. Обходит по большой дуге их, таких веселых, шумных, горячих... Странно. Боится, выходит. Слово за слово. Он - ноги делать. Они - за ним.

   - Черт, да где же он?

   - По следам смотрим, ребзя, по следам!

   Даже в темноте следы в сугробах, наметенных за месяц, видны были хорошо. Компания рванула дальше. Догнать! Что делать потом, когда догонят - а это уж наверняка, не зря же они в качалку ходят вместе - еще не думали. Ну, поучить немного надо, наверное. Попинать, может, немного "чурку".

   Они с шумом проломились сквозь кулису кустов, рванули дальше, цепляясь на крутых поворотах за сосновые стволы, злясь все больше на неуловимого, зайцем мечущегося по парку.

   Еще через час, плюнув на все, девчонки с руганью побрели домой. Выпивка и закуска закончилась, ухажеры-кавалеры так и не появились, мороз к ночи крепчал...

   Заявление в милицию о пропаже пришло от родителей ребят только через три дня, как положено.

***

   - Ну, и кто у вас разрабатывал эту операцию? Опять твой аналитический отдел со штабными оперативниками, небось?- скептически хмыкнул, не отрываясь от окуляров бинокля, невысокий и худощавый на вид спецназовец.

   - Нет. Я им что-то не доверяю последнее время. Есть у меня информация некоторая, и мнение такое у меня сложилось, что у нас где-то наверху - протечки,- хмуро пробурчал, не вынимая сигареты из угла рта широкий как шкаф Кириенко. Он был в такой же черной куртке, как его собеседник. Только серая каракулевая шапка, выглядывающая из-под наброшенного черного капюшона, показывала на его звание.- Понимаешь, гнилью какой-то сверху тянет... Вот, чувствую я что-то, носом чую, подозреваю, а вот что...