Собрание сочинений - Карлос Кастанеда

— Нагваль велел нам показать тебе, что с помощью своего внимания мы можем удерживать образы сна точно так же, как мы удерживаем образы мира, — сказала Ла Горда. — Искусство сновидения — это искусство внимания.

Мысли нахлынули на меня лавиной. Я вынужден был встать и пройтись по кухне. Мы долго молчали. Я знал, что она имела в виду, когда сказала, что искусство сновидения — это искусство внимания. Я знал также, что дон Хуан рассказал и показал мне все, что мог. Однако когда он был рядом, я не смог осознать предпосылки этого знания в своем теле. Он говорил, что мой разум является демоном, который держит меня в оковах, и что я должен победить его, если хочу достичь осознания его учения. Проблема, следовательно, заключалась в том, как победить мой разум. Мне никогда не приходило в голову потребовать от него определения понятия «разум». Я всегда считал, что он подразумевает способность строить умозаключения или мыслить упорядоченным и рациональным образом. Из того, что сказала мне Ла Горда, я понял, что для него «разум» означал «внимание».

Дон Хуан говорил, что ядром нашего существа является акт восприятия, а его тайной — акт осознания. Для него восприятие и осознание было обособленной нерасчленимой функциональной единицей, которая имела две области. Первая — это «внимание тоналя», то есть способность обычных людей воспринимать и помещать свое осознание в обычный мир обыденной жизни. Дон Хуан еще называл эту сферу внимания «первым кольцом силы» и характеризовал ее как нашу ужасную, но принимаемую за нечто само собой разумеющееся способность придавать порядок нашему восприятию повседневного мира.

Второй областью было «внимание нагваля» — способность магов помещать свое осознание в необычный мир. Он назвал эту область внимания «вторым кольцом силы» или совершенно необыкновенной способностью, которая есть у всех нас, но используется только магами для упорядочивания восприятия необычного мира.

Ла Горда и сестрички демонстрировали мне, как с помощью своего второго внимания можно удерживать образы своих снов. Тем самым они раскрыли практический аспект системы дона Хуана. Они были практиками, которые вышли за пределы теории его учения. Для демонстрации этого искусства они должны были воспользоваться «вторым кольцом силы», или «вниманием нагваля». Чтобы стать свидетелем их искусства, мне нужно было сделать то же самое. Было очевидно, что я распределил свое внимание по обеим областям. По-видимому, все мы непрерывно воспринимаем обоими способами, но предпочитаем выделять для запоминания одно и отвергать другое. Или, возможно, мы затушевываем его, как это делал я сам. При определенных условиях стресса или предрасположения подвергнутые цензуре воспоминания выходят на поверхность, и тогда у нас может быть два различных воспоминания об одном и том же событии.

То, что дон Хуан пытался победить или, вернее, подавить во мне, было не моим разумом или способностью рационально мыслить, а моим вниманием тоналя, или моим осознанием мира здравого смысла. Ла Горда объяснила, почему он так этого добивался. Повседневный мир существует только потому, что мы знаем, как удерживать его образы. Следовательно, если выключить осознание, необходимое для поддерживания этих образов, то мир рухнет.

— Нагваль сказал нам, что в счет идет только практика, — внезапно сказала Ла Горда. — Если постоянно уделять внимание образам своего сна, внимание прогрессирует. В результате ты можешь стать таким, как Хенаро, который мог удерживать образы любого сна.

— У каждой из нас есть еще по пять снов, — сказала Лидия, — но мы показали тебе первый, потому что это сон, который дал нам Нагваль.

— Вы можете сновидеть в любое время, когда захотите? — спросил я.

— Нет, — ответила Ла Горда. — Сновидение отнимает слишком много силы. Никто из нас не владеет ею в таком количестве. Сестрички должны были так много раз кататься по полу потому, что при катании земля дает им энергию. Может быть, ты сможешь вспомнить еще и свое видение их как светящихся существ, получающих энергию от земли. Нагваль говорил, что самый лучший путь получения энергии — это, конечно, позволить солнцу войти в глаза, особенно в левый.

Я сказал ей, что ничего не знаю об этом, и она описала процедуру, которой обучил их дон Хуан. Пока она говорила, я вспомнил, что он обучал этой процедуре и меня тоже. Она заключалась в том, что я должен был медленно двигать головой из стороны в сторону, пока не поймаю солнечный свет своим полуприкрытым левым глазом. Он сказал, что можно пользоваться не только солнцем, но и любым источником света, который может светить в глаза.

Ла Горда сказала, что Нагваль порекомендовал им повязывать свои шали ниже талии, когда они будут кататься по земле, чтобы предохранить тазовые кости. Я заметил, что дон Хуан никогда не говорил мне о такой процедуре. Она сказала, что это нужно только женщинам, потому что у них есть матка и энергия Земли поступает прямо в матку. Путем вращения они распределяют эту энергию по остальной части своего тела. Мужчины, чтобы заряжаться энергией, должны лечь на спину, согнув колени так, чтобы подошвы ног соприкасались друг с другом. Руки должны быть вытянуты в стороны, предплечья вертикально подняты, а пальцы согнуты перпендикулярно ладони.

— Мы сновидели эти сны несколько лет, — сказала Лидия. — Эти сны — самые лучшие, потому что наше внимание в них — полное. В остальных наших снах наше внимание еще непрочное.

Ла Горда сказала, что удерживание образов сна является толтекским искусством. После нескольких лет практики каждая из них стала способна выполнять в любом сне по одному действию. Лидия могла ходить по чему угодно, Хосефина могла скрыться за чем угодно, а она сама умела летать. Но они были только начинающими — ученицами в этом искусстве. Они овладели полным вниманием только одного вида деятельности. Она добавила, что Хенаро был мастером сновидения и мог делать удивительные вещи. Он владел вниманием для любых действий, которые мы способны совершать в нашей повседневной жизни, и для него обе сферы внимания были равнозначны.

Я ощутил потребность задать свой обычный вопрос: мне хотелось знать процедуры, посредством которых они удерживают образы своих снов.

— Ты знаешь это так же хорошо, как и мы, — сказала Ла Горда. — Я могу добавить только, что когда мы приходим в один и тот же сон снова и снова, мы начинаем ощущать