Реликт - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да… н-нет… трудно… эмоции кипят!.. мы все под контролем – чудовищно!.. ФАГ знает все… мы играли по его правилам…»
«По большому счету Игра велась на полном серьезе, иначе интраморфы давно поняли бы, что ими кто-то управляет. Большинство событий происходило так, как вы видели, лишь некоторые, ключевые, так сказать, разыгрывались иначе. ФАГ только корректировал действия обеих сторон, создавая «фигуры достоверности». Он не пожалел даже своего эмиссара Джезенкуира, хотя мог, конечно, его уберечь от гибели. Но глобально он, конечно, почти переиграл человечество, создав «виртуальную реальность» невероятной сложности и надежности. Он в состоянии внушить любому даже «факт» прибытия Сеятеля, не говоря уже о моем появлении».
«Почему – почти?»
«Потому что человечество – не только аморфная масса, толпа, подчиняющаяся в основном желаниям «жить красиво», не думая, наслаждаясь без меры, человечество – это еще и паранормы, живущие познанием самих себя, и эрмы, способные постоять за себя, и файверы, занятые созидание м себя».
«Значит, Сеятель… не появится?»
«Он давно в домене… и в Системе. Наверное, даже раньше меня. Если возникнет необходимость, он сам присоединится к нам».
«Он… действительно ищет… искал свою родину… свой метагалактический домен?»
«Мне кажется, он его давно нашел, хотя я не уверен. Зато знаю точно, что Сеятели в самом деле стали Инженерами в одной из соседних метавселенных. Но у них есть и другие цели».
«А Конструктор?»
Из тени золотом просияло лицо Грехова.
«Конструктор далеко… но может быть, нам еще доведется встретиться с ним. Итак, ты готов к двойному видению?»
Ставр напрягся, рождая еще одного «призрака», колеблющегося, как и фигура «второго» Грехова.
«Последний вопрос: возможна ли корректировка… еще одного человека… паранорма?»
«Виданы Железовской, – закончил Габриэль. – Меня иногда умиляет чувство привязанности файверов…»
«Я люблю ее!»
«Чувство любви – тоже умиляет… хотя нет утраты болезненней и кратковременней, чем утрата любимой женщины, как сказал мудрец[181]. – Он замолчал на мгновение, и Ставр обострившимся чутьем уловил его мысль об Анастасии Демидовой. – Впрочем, все мы – дети человеков, и никуда от этого не деться. Попробуй сделать корректировку сам, файвер. Счастлив тот, кто добивается цели, а не получает ее в подарок».
Ставр понял, что ответит ему Габриэль, еще до того, как тот сформулировал свой ответ. Расправил плечи, тверже стал на ноги, задержал дыхание – если перевести его состояние на человеческий язык, посмотрел вокруг и увидел истинное положение вещей…
К-МИГРАНТЫ И ФАЙВЕРЫ
Логово К-мигрантов пряталось в кальдере древнего вулкана Эбеко, расположенного на острове Парамушир, который принадлежал Курильской островной гряде. Около двухсот лет назад вулкан заговорил в полный голос, из трех кратеров: Южный, Средний и Северный – образовал один, нарастил конус до трехкилометровой высоты, а когда извержение закончилось и он остыл, в кратере образовалось чрезвычайно горячее – с температурой воды до девяноста трех градусов Цельсия – озеро диаметром около трехсот метров. Из-за общей высокой температуры, а также из-за мощных групп фумарол, из которых с шумом и ревом выбиваются пар и газы с температурой до ста двадцати градусов, ни внутри кальдеры, ни на склонах вулкана ничего не росло, и он остался угрюмым и черным, как обгоревший, обуглившийся пень. Туристы и любители экзотики не часто посещали это место, еще реже в его окрестностях появлялись вулканологи или витсы, обслуживающие регистрирующую шумы недр аппаратуру, и Ставр оценил расположение базы К-мигрантов по достоинству. Лучшее место сыскать было трудно.
Действовала команда Грехова (теперь уже настоящего) достаточно просто.
Сначала над вулканом появился аэр с двумя «вулканологами», Акутагавой и Лабовицем (все интраморфы изменили внешность и настроили пси-фильтры соответствующим образом), которые на весь эфир объявили о своей решимости провести исследования озера. Не таясь, они связались с Петропавловским институтом геофизики и вулканологии, сообщили, что прибыли по назначению и теперь выбирают место для установки лагеря. В ответ они получили «добро» и пожелание встретить грузовой неф с необходимым оборудованием и остальными тремя членами экспедиции.
К-мигранты, за которыми следил орбитальный Тихоокеанский комплекс гидрометконтроля, могли после этого сняться и уйти, благо у них в кратере было установлено метро, но они этого не сделали, уверенные в своем интеллектуальном и физическом превосходстве, в надежности маскировочных устройств и мощи оружия.
Они не обратились даже за помощью к Шкурину, который мог бы позвонить в Петропавловск и запретить исследования под предлогом стратегической важности района для работы УАСС. Тогда Грехову пришлось бы ломать голову над другим вариантом штурма, но, зная характер своих бывших попутчиков, он в своих предположениях не ошибся, и операция продолжалась по разработанному плану.
Пока рекогносцировщики кружили над вулканом и во всеуслышание препирались, где лучше поставить палатку, объявился обещанный неф с оборудованием вулканологов. Грехову и Ставру достаточно было одного «взгляда» настроенной на объективное видение мира психики, чтобы определить местоположение базы К-мигрантов, после чего, присоединившись к хору спорщиков, они посадили машины прямо на берегу парящего, фонтанирующего озера, рядом с дымящимся буро-коричневым утесом, под который замаскировали свое убежище не боящиеся высоких температур К-мигранты.
Если бы К-мигранты догадались еще до посадки закуклиться скорлупой «абсолютного зеркала», выковырнуть их оттуда было бы непросто, но они и этого не сделали. Лишь развертывание палаток «вулканологов» в непосредственной близости от базы заставило их предпринять кое-какие защитные меры, хотя было уже поздно: Грехов и Ставр, видящие глубинные структуры реальности, уже определили численность К-мигрантов, типы их сторожевых систем, виды вооружения и методы подстраховки. Можно было начинать штурм.
Грехов не собирался устраивать образцово-показательные бои на
