Гарри Поттер и Огненная Дева - Лицо в ночи

Утро следующего дня встретило его ярким солнцем. Даже не верилось, что в каких–то полусотне метров от замка стоят полчища дементоров. А они стояли, поскольку туман уже начал подбираться к самым стенам Хогвартса. Слава Мерлину, всех успели эвакуировать. Во всяком случае, тех, кто точно был в Хогсмите ко времени нападения. Пускай холод, распространяющийся вместе с туманом, ещё не выхолодил помещения, но в замке стояла непривычная для воскресного дня тишина. Даже первокурсники, глядя на тех, кто вчера был ТАМ, не решались веселиться в свободное от учёбы время. Впрочем, о том, что творилось вокруг, Гарри узнал позже — в Больничном крыле тишина стояла практически всегда, а если и нарушалась, то тут же восстанавливалась благодаря строгой Мадам Помфри. Фламия всё ещё спала, но её внешний вид говорил о том, что она идёт на поправку. Страшная мертвенная бледность сменилась оттенком болезненной усталости, дыхание стало более глубоким, а сердцебиение более устойчивым. Всё это не могло не радовать. Вот только интересно, больных положено кормить завтраком? Похоже, директор не учёл всех возможных последствий просьбы «не беспокоить»… Ну ничего, кажется, есть возможность подкрепиться и без помощи медсестры. Тем более ещё пристанет с очередным осмотром…

— Добби!

— Да, сэр, Гарри Поттер, сэр! Чем Добби может помочь?

— Принеси, пожалуйста, что–нибудь позавтракать для меня… и, на всякий случай, что–нибудь для Фламии…

— Да, сэр!

Эльф исчез, но практически сразу вернулся. Причём не с едой, а со стопкой старинных фолиантов:

— Простите, сэр, профессор Дамблдор просил передать Вам это… Я сейчас же принесу Вам завтрак! — и Добби наконец–то отправился на кухню.

Книги, которые принёс домовик, были справочниками, руководствами и пособиями по анимагии. К первой книге прилагалась записка:

«Когда–то по этим книгам учился твой отец. Когда он поведал о своём секрете, я забрал их из библиотеки, чтобы снизить вероятность появления новых незарегистрированных анимагов. Джеймсу потребовался почти год, но он был младше тебя и не имел чёткого руководства к действию. Я оставил здесь кое–какие заметки, чтобы ты мог быстрее научиться всему, что нужно.»

Как только Гарри дочитал записку, вернулся Добби с подносом, еды на котором хватило бы на шестерых, а, учитывая состояние пленников Мадам Помфри, так и вовсе человек на двадцать. Отблагодарив услужливого домовика и получив в ответ серию хвалебных речей и поклоны до земли, юноша наконец–то смог утолить свой голод. Фламия пока что и не думала просыпаться, так что Гарри, отставив поднос в сторону, взялся за первую книгу: «Познай своего зверя». Дамблдор советовал перейти сразу к главе, содержащеё практическую часть, тем более что автор пособия явно страдал от избытка энциклопедических знаний. Он комментировал каждый тип характера человека, то есть волшебника, подробно описывал разнообразных животных, в которых превращались те или иные маги, говорил об их недостатках и преимуществах… Словом, выдели из этой книги суть — и останется от фолианта в тысячу страниц брошюрка вроде министерской… Поттер стал внимательно вчитываться в инструкцию, также сдобренную большим количеством комментариев, к счастью, свёрнутых и содержащих ссылки к другим страницам сего опуса, после чего пожалел, что не попросил у эльфа ещё бумагу и перо с чернилами. Вот только Дамблдор в этот раз преодолел свою рассеянность и вложил под обложку книги всё необходимое. В общем–то, расчёт был несложным, он сводился к систематизации своих физических, психических и магических характеристик, после чего следовало обратиться к таблице в конце пособия. Записав данные о своём росте и весе (благо неугомонная медсестра то и дело проверяла учеников — вдруг у кого–нибудь анорексия или ожирение?), а так же о своём характере, Гарри обратился к главе «Как определить магический потенциал?». Кроме ожидаемого заклинания, там обнаружились и некоторые пометки относительно особых способностей, таких как Легилименция, Оклюменция, змееязычие…

— Этого не может быть… ЭТО НЕВОЗМОЖНО!

Глава 29. Король змей

Гарри Поттер в который раз перечитывал одну и ту же строчку, не желая верить своим глазам, и повторяя, как будто это могло помочь:

— Невозможно… Этого просто не может быть!

«Змееязычие, способность общаться со змеями, передаётся по наследству от матери к сыну. Также она проявляется и у потомков сына, ежели им довелось оказаться женского пола. Другого способа научиться говорить на Парселтанге, кроме как быть змееустом от рождения, не существует и существовать не может, ибо способность эта исходит от сродства с этими тварями, заключенного в крови.»

Гарри пытался успокоить себя, приводя доводы, которые бы точно привели его друзья: во–первых, автор мог и ошибиться, кто знает, откуда он черпал свои сведения; во–вторых, он и так совершил многое из того, что считалось невозможным… Вот только было одно «но»: страх Люпина. Именно тот факт, что Римус стал скрывать что–то, говорил о том, что это что–то серьёзное. И, если автор книги прав, то всё гораздо серьёзнее, чем кажется: кто–то из предков Лили Эванс должен был быть волшебником. Причём змееустом. А если учесть, что этот факт скрывали, наверняка ещё и Тёмным. Тут и до «Настоящего Наследника» недалеко…

От крайне неприятных размышлений Мальчика — Которому-Не — Жить-Спокойно отвлёк его лучший друг. Рыжеволосый капитан сборной Гриффиндора влетел в палату, как будто пробился в неё с боем… что, скорее всего, было правдой:

— Гарри! Ты жив! Ну ты даёшь! Поговаривают, ты Хорька спас?

— Что?

— Так и знал, враки всё это! Если тебя увидели рядом с Малфоем — это не значит, что ты его спасал! Ну что, успел дать ему пинка?

— Прости, Рон, я просто задумался… Говоришь, кто–то видел меня с Малфоем?

— Ну да! Гермиона, представляешь, хотела УГОВОРИТЬ Дракошу прийти отблагодарить тебя и извиниться, что оставил тебя там! До неё, похоже, не сразу дошло, с КЕМ она говорила!

— Да уж… не дошло…

— Вот только странно, что и он как–то себя непонятно вёл… Не стал сразу ставить её на место, чуть не забыл ей напомнить о её происхождении…

— Рон, прошу тебя, только не надо на эту тему! Между прочим, если ты не в курсе, я с Гермионой не общаюсь! Нашлась тут Мисс Всезнайка… Кстати, она, часом, не принимала участия в распространении извращённых слухов о том, что я проделал в День Святого Валентина? А то я как–то раз такое о себе услышал… «Настоящий Наследник Слизерина»…

— Э, да ты вообще отстал от жизни… Ну, оно и понятно! — Уизли кивнул на спящую красавицу. — В общем, наша староста старательно пытается вдолбить в головы всех, кто её слушает, Истинную Историю Мальчика — Которому-Позарез — Нужна-Слава… Конечно, все нормальные люди плевать хотели на этот бред, даже первокурсники от неё шарахаются… Кто–то решил, что она перетрудилась, кто–то — что она стала тебе завидовать, а кому–то вообще пришло в голову, что Снейп поменялся с ней телами… Все ведь в курсе того, с какой речи начал Ужас Подземелий наше обучение…

— Да уж… Незабвенная речь великого Нюниуса!

— ЧТО??? — Рон аж в осадок выпал от такого… эпитета.

— Я тебе не рассказывал? Это школьная кличка Снейпа! Я вспомнил из–за того, что ко мне вчера Римус заходил…

— Профессор Люпин?

— Ну… он зашёл как друг. Мы с ним поговорили немного, я ему поведал историю Великой Мародёрской Шалости…

— Постой, ты мне–то почему ничего не рассказал???

— Как будто у тебя было время! — не преминул расплатиться за кивок Гарри. — В общем, слушай…

В этот раз история отличалась лишь тем, что воспоминание Северуса было рассказано в подробностях. К сожалению, рассказывать Рону о Легилименции не представлялось разумным, а потому воспоминания Хорька и ментальные разговоры с профессором ЗОТИ, равно как и метод добычи информации, остались за кадром.

— Ну ты даёшь! Подарок к Рождеству, ёлки–палки! — с трудом выдавил из себя рыжий сквозь смех. — Слушай, ты сказал, что к тебе Римус заходил… Ты в курсе?..

— Его отношений с Тонкс? Да… он рассказал. Я посоветовал ему не терять свой шанс, другого такого не будет. А как у тебя с Луной?

— Всё тип–топ! Знаешь, а она ведь вполне нормальная… Ну, то есть, конечно же, она всё время твердит о каких–нибудь несуществующих вещах, но… Это даже забавно! Зато Луна всегда чувствует, в каком ты настроении, всегда готова помочь, никогда не обидит… Жаль, что ей сложно постоять за себя, но я всегда смогу защитить её!

— О, да ты, никак, влюбился! Поздравляю! Я‑то боялся, что ты Мисс Заучку не сможешь забыть…

— Я? Её? Издеваешься, да? Я и не любил её… Ладно, признаю, ревновал я её к Краму, но не разбирался я тогда в своих чувствах… Слава Мерлину, ты тогда устроил эту сцену с Феликсом, так что я немного протрезвел… Спасибо!