Права и обязанности некроманта (СИ) - Никитина Анастасия

Пока я размышляла над своим незавидным положением и пыталась придумать, как из него выбраться с наименьшими потерями, Алий пространно разглагольствовал о наглых подданных, забывших свое место. Я его почти не слушала, лихорадочно ощупывая мысленным взором свои путы, благо, иномирная книга давно научила меня подобному фокусу. Вот только ничего утешительного я не видела. Да, мне было знакомы эти чары.

Да, я могла их развеять, не пошевелив и пальцем. Но это означало продемонстрировать, что мне совершенно не нужен магический перстень, чтобы колдовать. А эту свою особенность я старательно скрывала: мои успехи и без того привлекали слишком много внимания. Если я еще начну совершать невозможные, по мнению местных, чудеса, то о спокойной жизни гарантированно можно будет забыть.

Да и избавиться от веревок еще не все. Ну, избавлюсь, а дальше что? Визжать и удирать, как без сомнения поступила бы любая другая девица в моем положении? Единственное, чего добьюсь, это очередной удар по голове. Мозги у меня, судя по идиотскому поведению, дубовые, а вот черепушка может оказаться и не такой крепкой.

— Ну, и что дальше? — хрипло проговорила я, перебив болтовню почти коронованного ублюдка.

— Вот об этом я и говорил, — недовольно скривился тот. — Воображают себя неприкосновенными без всяких на то оснований. Эта — яркий тому пример. Чернь рассказывает сказки об очищающих, а эта и рада стараться… Подобные зарвавшиеся особы не способны даже выслушать собеседника.

— Не знала, что принцы настолько плохие собеседники, что им приходится привязывать гостей к деревьям. Иначе разбегутся, да? — огрызнулась я. И тут же об этом пожалела. Алий походя бросил в мою сторону какое-то заклятье. Ощущение было такое, будто меня хлестнули поперек груди тяжелым кнутом.

— Видите? Никакого обещанного отката. И так во всем. Ложь и глупые предрассудки. Они понимают только силу, — заметил он, с удовлетворением наблюдая, как я корчусь. — Ну, что, готова молить меня о снисхождении, девка?

— Да ты конченый псих! — выплюнула я.

Новый удар не заставил себя ждать. На этот раз невидимый кнут угодил прямиком в поддых, и на какое-то время я утратила связь с реальностью, судорожно пытаясь вдохнуть. В глазах полыхало зеленое марево. «Спокойно! — пыталась удержать злость в узде я. — Их нельзя убивать. Нельзя! Это обойдется мне дороже, чем пара синяков и подраненное самолюбие!»

Когда я немного очухалась, то поняла, что на поляне появилось новое действующее лицо. Между моей избитой тушкой и что-то шипящим сквозь зубы принцем маячило какое-то темное пятно. Сморгнув навернувшиеся на глаза невольные слезы, я разобрала, что пятно — чья-то спина. Прежде, чем я успела всерьез задуматься, кому пришло в голову влезть в развлечения принца, до меня долетел дрожащий от ярости голос Дона, моментально расставивший все на свои места.

— Оставь ее в покое.

— Или что?

Вместо ответа парень вскинул руку с магическим кольцом.

— Пойдешь против своего короля, Дон? — брезгливо наморщил нос Алий.

— Ты — не король, — упрямо тряхнул головой Дон.

Принц демонстративно стряхнул с лацкана щегольской куртки невидимую пылинку и развернулся к нам спиной:

— Пойдемте, тисы. Пусть отбросы сами разбираются.

Путы исчезли, и я мешком свалилась в подтаявший снег: затекшие ноги меня не держали. Дон не опускал руки до тех пор, пока компания не скрылась за поворотом тропинки, ведущей воротам Академии. Только тогда он вернулся ко мне и протянул руку, помогая подняться.

— Спасибо, — буркнула я, хватаясь за крепкую кисть.

— Зря ты забросила тренировки, — невпопад отозвался он, пряча руки в карманы, едва я кое-как утвердилась в вертикальном положении. — Они не успокоятся.

— Времени не хватает, — проворчала я, ощупывая слипшиеся от крови волосы на затылке. Действительно, на боевку я в последнее время не ходила. Для артефакторов она не была обязательным предметом.

— Угу… Сама дойдешь?

— По ногам меня, вроде, не били, — зло бросила я, осознавая его правоту. У меня тут где-то бессмертный гад шастает, которого убивать придется. Но я как нырнула в свои делишки, так и отключилась от реальности. А недовольная своим адептом Серая госпожа, это очень мрачная реальность… Дура, как я умудрилась об этом забыть!

— Ясно, — кивнул Дон и потопал по дорожке.

— Что, так и уйдешь? — опешила я. Неожиданные проблемы с памятью мигом отошли на второй план.

Он остановился, будто споткнулся, и резко развернулся ко мне:

— А что?

— Ничего! Иди себе!

Медовые глаза сверкнули едва сдерживаемым бешенством. Таким, что я невольно отшатнулась.

— Демоново дерьмо! — выругался он, пинком отправляя кочку слежавшегося снега в кусты. — Может, наконец, решишь, что тебе от меня надо?!

— Мне? От тебя?! — обозлилась я.

— Да! Тебе! От меня! — он одним широким шагом преодолел разделявшее нас расстояние и остановился так, что между кончиком его носа и моим лбом едва ли оставалось пару сантиметров. — То тебе хотелось общения… Я, идиот, даже поверить успел, что тебе и правда со мной интересно. Как бы не так! Но ладно. Я не стал настаивать, не попадаюсь на глаза — опять не так! Ты сошлась с Орлеем. Хорошо! Понял, держусь от тебя подальше. Но в очередной раз промахнулся? Теперь тебе снова хочется общения?! Или я все-таки тебе противен?!

— И вовсе ты мне не противен! — только и смогла выдохнуть я, вконец ошалев от его откровений.

— Да неужели?! Тогда, может, хватит надо мной издеваться! Ты уж реши наконец. Я устал! Я ничего не понимаю! — в медовых глазах сверкнули молнии, и Дон закусил губу. Показалась кровь, но он даже не заметил этого. — Хочешь, я вообще уйду из этой проклятой Академии, раз я тебе так мешаю!

Я только тупо хлопала глазами. Фига себе страсти. А я-то, дура, думала, что все устаканилось. А получается, что…

— Не надо уходить! — отмерла я, чувствуя, как пылают от нахлынувшего стыда щеки. — Вовсе ты мне не противен!

— Ну, конечно… — горько бросил Дон, отворачиваясь. Я почувствовала, что он уже жалеет о своих откровениях.

— Конечно! — горячо закивала я, понимая, что если он сейчас уйдет, то больше я его не увижу. Почему мне вдруг стало так важно, чтобы он никуда не делся, я не знала. Но и позволить ему уйти не могла, каким-то шестым чувством ощущая, что не имею права допустить, чтобы это случилось. — Хочешь, будем работать вместе в моей мастерской? Я знаю, что профессор хвалил твои боевые связки. Может, мы сможем создать новый боевой артефакт.

Я говорила и говорила, даже не особо вдумываясь, что, собственно, несу, а он молча слушал, глядя на меня со смесью недоверия и затаенной надежды.

— Ты действительно этого хочешь? — внезапно спросил Дон.

— Чего? — тупо переспросила я.

— Чтобы я работал с тобой в твоей мастерской, — терпеливо объяснил он.

— Хочу! — твердо ответила я, чувствуя себя, как человек, с разгону сигающий в прорубь. И в то же время у меня не было ни малейшего сомнения, что я действительно этого хочу. Никогда еще никто не закрывал меня вот так своей спиной. Никогда еще никто не был готов драться за меня. Так, как этот коренастый парень с растрепанными волосами. Я протянула руку. — Друзья?

— Нет, — вдруг выдохнул он и, развернувшись, почти побежал по дорожке к видневшимся за голыми деревьями зданиям студенческого городка.

А я так и осталась стоять, не понимая, что только что произошло. И нападение Алия не имело к этому никакого отношения.

Несколько дней я провела, шарахаясь от полного безразличия к почти неконтролируемой ярости. С одной стороны, мне ясно дали понять, что ни дружбой моей, ни мной не интересуются. А как еще понимать категоричное «нет» в ответ на предложенную дружбу? С другой, как он это сделал… Я никак не могла отделаться от чувства, что это «нет» причинило самому Дону больше неприятных ощущений, чем мне. А с третьей стороны, все попытки решить наконец, как относиться к идиотскому разговору, разбивались о простые сомнения: возможно, во мне говорит оскорбленное самолюбие, и я принимаю желаемое за действительное.