Невымышленные рассказы - Владимир Опёнок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После придвинул чашку с мутным содержимым на середину столика. И хоть в ней были мёд, сахар, конфеты и печенье, а также перец, соль и томатный сок, никто не проявил интереса.
– Напрасно вы так, – проговорила главбух, будто очнувшись. – В жизни всякое случается. Что ж теперь, в монастырь?
Русоволосый молчал. Брюнет, наблюдая за реакцией барышень, с удивлением отметил, что, несмотря на, казалось бы, обидные слова, они не оскорбились! Возможно, из-за горечи, с какой говорил заместитель. Он не укорял, а сетовал. И искренность проникла в сердца. Брюнет вспомнил бывших жён. Ни одна из них не была девственницей! Отчего-то ему стало не по себе, ведь раньше об этом не задумывался.
Желая выправить ситуацию, бойкая подруга Веры ни к селу ни к городу выпалила:
– А вот, к примеру, в Англии правит королева. И Британская империя существует много веков…
Присутствующие замешкались. Все понимали, она желает сгладить углы. Но если бы Британия являлась империей, ею бы правила императрица, а не королева. Эта мысль промелькнула и исчезла…
Бухгалтерия жизни
Брюнет взглянул на русоволосого. Тот сидел на скамейке, разглядывая голубей. Интересно, о чём он задумался? В это время смелая голубка подошла и укоризненно взглянула. От птичьего взора стало не по себе. Действительно, будучи обеспеченным человеком, неужто он не в состоянии помочь крохотной пичуге? Брюнету стало неуютно. Он поднялся и, стараясь не вспугнуть отважную голубицу, пошёл к киоску. Русоволосый всё понял и улыбнулся. Руководитель купил несколько булок, а вернувшись, раскрошил возле скамейки. Обильное угощение привлекло не только голубей, но и воробьёв. Они шумно слетелись и приступили к пиршеству. Брюнет уселся на скамью. Русоволосый добродушно заметил:
– Как мало им нужно. Поклевали крошек и довольны! То ли дело люди…
Брюнет задумался. В самом деле, взять хотя бы его. Он много работает, предприятие растёт. На первый взгляд, всё в норме. Но почему-то это приносит мало радости! Ему не раз доводилось наблюдать, как сотрудники, зарабатывая в разы меньше, счастливые, расходятся по домам. В то же время он, днюя и ночуя в кабинете, не получает элементарного удовлетворения. Каковое испытал сейчас, просто покормив птиц! Как странно устроен человек. Один, жадно подсчитывая прибыль, превращается в сквалыгу, другой, отдавая последнее, – счастлив безмерно! По какой причине нас бросает из крайности в крайность? Где золотая середина?
Русоволосый, словно подслушав, обронил:
– Интересно, сколько мне осталось? Если немного, зачем тратить время, зарабатывая то, что не доведётся использовать?
Предпринимательская жилка вовлекла брюнета в разговор:
– А что предлагаешь?
Русоволосый рассмеялся:
– Ничего! Так, размышляю. Вот я, например, для чего живу?
Брюнет задумался. Их беседа становилась непредсказуемой. Возможно, именно за это он ценил общение со своим заместителем.
– То, что сейчас скажу, может показаться странным, – осторожно начал он фразу, – но я тебе завидую. У тебя семья, дети. Чего ещё желать?
В его словах прозвучала такая боль, отчего русоволосый повернулся и пристально посмотрел. Брюнет выдержал взгляд и продолжил:
– Нет, я серьёзно. По мне, смысл жизни – в самой жизни! В её продолжении…
Он замолчал и поник. Чувство разочарования надвигалось. Горечь осознания бесполезности проживаемой жизни замаячила на горизонте. Ещё немного и её жар станет невыносим! Ум лихорадочно искал спасение. Бесчисленные варианты менялись один за другим, но безуспешно. Русоволосый, видя такое дело, положил руку ему на плечо. Брюнет благодарно взглянул на собеседника. Видимо принимая непростое решение, вздохнул и объявил:
– Довольно! Больше так продолжаться не может. Ты подсказал дельную мысль.
Русоволосый с интересом слушал.
– Я тут прикинул, сколько у меня накоплений, – медленно заговорил брюнет. – И если предположить, что жить осталось лет эдак пятьдесят, – русоволосый запротестовал, но собеседник жестом остановил, – то даже если ежедневно буду тратить столько, сколько ты зарабатываешь за несколько месяцев, всё равно останется. Спрашивается, на что я расходую жизнь?
Высказавшись, он обмяк, будто исчерпал силы. Русоволосый озадачился. Такой поворот встревожил. Оказывается, его руководитель, кому завидовали, считая везунчиком по причине огромного богатства, – несчастлив! Откровение обезоружило. Он взглянул на брюнета и увидел разочарованного мальчика. Естественное для мужчины желание поддержать овладело. Но он не знал, как это сделать. Сотрясать воздух, дело неблагодарное. Да и что сказать тому, кто потерял ориентир? А ведь ему немногим более тридцати! Каково это быть героем трагедии, почище шекспировского Гамлета? Так и не решившись сказать что-либо ободряющее, русоволосый затих.
Прошло какое-то время. Приятели продолжали сидеть на скамье. Молчание затянулось, и лишь мгновения отсчитывали минуты. Тревожно звенели мобильные, напоминая о жизни, которая где-то случалась. Дневная суета осталась позади. Пустеющий сквер наполнило пенье сверчков, а вечерняя прохлада снизошла благодатью. Она оросила траву, кустарник, деревья. Усталое солнце спешило за горизонт. Не дожидаясь, когда оно совсем исчезнет, русоволосый заговорил:
– Как сложится дальше, не знаю. Но я благодарен за возможность работать в коллективе, где уважение – норма! Поверь, мне есть с чем сравнивать. Порой приходилось работать в таких местах, откуда хочется поскорее сбежать.
Погружённый в раздумья брюнет прислушался. Заместитель продолжил:
– Что касается смысла жизни, может это делать то, что получается? Ты – талантливый предприниматель, всё, к чему прикасаешься, приносит доход. Но главное, не ослеплён жаждой наживы! Я тут беседовал с кадровиком и удивился: на предприятии с момента основания практически нет увольнений. С каждым, кто пишет заявление, беседуют, выясняя причины. Не случилось ли несправедливости. И всё разрешается благополучно. Так что, лучшего места работы я не встречал. Ты даёшь возможность кормить семьи. Разве этого мало?
Брюнет невидящими глазами смотрел в никуда. Он понимал, собеседник пытается утешить. Но в душе царила неразбериха. Вся его взрослая жизнь, без тепла и уюта, промелькнула перед глазами. Он пытался отыскать хоть мгновенье счастья, но кроме вспышек удовольствия ничего не находил. Ему доводилось слышать, такое бывает перед смертью. Неужели это конец?!
Русоволосый, видя, что собеседник опять погрузился в себя, несильно толкнул. Брюнет вышел из оцепенения. Он озирался, будто впервые видел то, что окружало. Так же непонимающе взглянул на заместителя. Тот улыбнулся и спросил:
– Пойдём? Или ещё посидим?
Брюнет взглянул на часы. Циферблат показал начало десятого. Их молчаливая беседа затянулась до сумерек. Он кивнул, и они направились к выходу…
На следующий день руководитель взял отпуск и
