Одиночка, или В плену Огня (СИ) - Кофф Натализа

— Какая у моего волка удивительная память! — хохотнула Руфина, устроившись удобнее и подложив ладони под подбородок. — Так к чему ты ведешь, родной?

— К тому, какое ты у меня чудо. Счастье мое рыже-огненное, — приглушенно пробормотал Эрлинг. — А еще, я ни за что не отмотал бы время вспять. Каждый миг с тобой — не променял бы на годы беззаботной жизни. Обожаю тебя, даже когда ты рычишь на меня.

— Аналогично, профессор, — проникновенно глядя на мужа, призналась Фина, — но ты и сам все это знаешь, да?

— Несомненно, — улыбался Ранд.

И вдруг в них полетели брызги воды. Ранд хмыкнул. Осторожно переложил Руфину на теплый камень и пригрозил:

— Сейчас буду мстить, щенки!

Руфина рассмеялась. Дети завизжали. А духи, охранявшие это уединенное место, спокойно наблюдали за тем, как два волчонка плещутся в воде с огромным волком.

— И чем тебя не устраивает наша академия, Рим? — не унималась Руфина, выхаживая по ковру гостиной.

Разговор с сыном был похож на монолог. Мальчишка, по большей части, молчал. А Фина все больше злилась. Ну вот что за характер у старшего сына! Не переубедишь ведь! Весь в отца!

— Потому что она «наша», — подал голос Рандолф.

Отец семейства наблюдал за событиями, сидя в своем излюбленном кресле. Признаться, сын оправдал его надежды и опасения, что уж скрывать.

Рим Эрлинг вырос упрямым, умным и сильным волком. Рандолф гордился сыном. Но и Фину понимал. Любимая не хотела отпускать старшего отпрыска так далеко от дома. Умом Руфина понимала, что нужно отпустить парня в свободное плавание, а вот материнское сердце билось в тревоге.

— Папа прав, — наконец, проговорил Рим. — Я не хочу, чтобы репутация Эрлингов открывала двери передо мной. Хочу сам открывать их.

— И биться о них лбом?! — фыркнула Руфина. — Шишки набивать?

— Даже если и так, — кивнул Рим и, поднявшись с дивана, подошел к маме.

Фина вскинула голову, чтобы посмотреть в лицо сыну. Волк в свои девятнадцать вымахал ростом с Ранда. Руфина понимала, что Ранд прав. Сын вырос. Должен сам вкусить все прелести свободной жизни, набить пару шишек, оступиться, достичь поставленных целей.

Но как унять дикую тревогу? Фина не знала.

— Мамуль, все в порядке будет. Стая деда меня примет. Не в чужие края еду, — проговорил молодой волк. — И дядьки помогут.

— Дядьки и здесь могут помочь! Беловодье – прекрасное место! — сдавая позиции, вздохнула Руфина, обняла сына.

— Ма, ну я же не могу всю жизнь рядом с твоей юбкой, а? — буркнул Рим. — Я ж не папка. У меня столько терпения нет.

— Кто-то сейчас по зубам отхватит, — невзначай пригрозил Рандолф и встал. — Все. Решение принято. Рим едет учиться в стаю Кьелл. Сами проводим. А на обратном пути заберем старшую дочь Инголфа.

— Хорошо. Тем более, Рада звонила, жаловалась, что девочка хочет провести каникулы у нас, а сами отвезти не могут. У Миши какие-то важные дела, а Рада не в том состоянии, чтобы летать самолетом, — кивнула Фина, перехватив хитры взгляд мужа.

— Не сработает, предки, я уже все решил, — хохотнул Рим. — Туфта это все. Сашка не поедет сюда. Мы час назад созванивались.

— Надо же, и на какие темы вели беседы? — невинно хлопнула ресницами Фина.

— А вот это уже мое с Сашкой личное дело, — подмигнул Рим.

— А Сандра Инголф в курсе, что у тебя на нее «личные дела»? — ехидно уточнила Руфина, а муж негромко рассмеялся.

Сын только снисходительно усмехнулся и промолчал. О том, что его волк год назад распознал истинную пару в несуразной девчонке с короткими торчащими в разные стороны волосами, огромными голубыми глазами и дерзким характером, знало все Беловодье. Но о том случае знали только близкие. Семейство Инголфов было приглашено на официальное мероприятие и впервые прибыло полным составом в академию. Тогда отец и дядька, которым пришлось усмирять взбесившегося волка, почуявшего пару, удалось сдержать зверя. Да и пара была настолько юна, что безопаснее было оградить общение.

Риммана выпустили только после того, как Инголфы отбыли восвояси. А сам парень, когда мозги вернулись в норму, принялся выяснять все, что можно было, о девушке. В итоге между ними случилось виртуальное знакомство, переросшее в виртуальный роман. И теперь, конечно же, выбор Римом места учебы и жительства был очевиден.

— И что, даже не попрощаешься? — в комнате появилась Мей, улыбаясь брату.

— Ты меня раскусила, так и хотел свинтить, пока ты спишь! — парировал Рим, а Мей уже подошла ближе.

На самом деле брат и сестра уже о много поговорили, обсудили, решили между собой. Ведь их отношения всегда были близкими, доверительными. Они с детства делились секретами и защищали друг друга, неважно от кого. А сейчас Рим уезжал, а Мей — оставалась в Беловодье.

Старшие дети вышли из гостиной, оставив родителей наедине. Выезд был назначен на вечер, оставалось еще немного времени. Но Фина была расстроена, пусть и понимала, что там Рим будет под присмотром ее родителей, и потом, от владений Кьелл до территории стаи Инголфа — рукой подать.

— Все хорошо будет, родная, — успокоил Ранд. — Рим у нас смышленый парень.

— Да я знаю, — вздохнула Руфина, обнимая мужа и пряча лицо на его груди.

Эрлинги молча замерли, слушая, как старшие дети смеются, а им в ответ визжат младшие. Задумавшись, Фина не сразу поняла, что кулон стал вдруг горячее обычного. Приятное тепло, которое растекалось от амулета, привлекло ее внимание. И волчица отпрянула от Ранда, а рукой перехватила кулон.

Тот моментально распался на части. И теперь на ладони Руфины лежал точно такой же амулет, что остался висеть на ее шее. Ярко-красный кулон стал копией подарка, который передала девушке мама Ранда в качестве защиты.

— Думаю, нам нужно отдать его Риму, — задумчиво пробормотал Эрлинг.

Кулон ярко сверкнул, словно одобрял это намерение. Фина сжала ладонь.

Вот теперь Руфина Эрлинг могла отпустить сына в свободную жизнь, зная, что там, за сотни километров от родного дома, мальчика будут охранять духи. В конце концов, Рим такой же виланец, как и его отец.

— Нам пора выезжать. Иначе опоздаем на самолет, — негромко проговорила Фина.

Но прежде, чем выйти из комнаты, волчица улыбнулась мужу, обняла его, нежно поцеловала.

— Я люблю тебя, — послышалось негромкая фраза, произнесенная в унисон.

Кто первым сказал эти простые, но важные слова? Неважно. Главное, сердца волка и волчицы бились в такт друг друга.

Мей Эрлинг пристально смотрела за тем, как взлетает самолет. Она намеренно не полетела с родителями. Брат справится. У девушки не было сомнений.

Просто не могла она покинуть этого места. Словно что-то не пускало ее. Что-то крепко держало в Беловодье. И, казалось, стоит шагнуть на борт самолета, как эта связь натянется напряженной струной и лопнет.

А Мей чувствовала жизненную потребность в том, чтобы ощущать себя частью Белых Вод, частью академии. Девушка привыкла к голосам, что звучали в ее голове. И не боялась их. Отец научил, как справляться с ними. Да и бабушка с дедом всегда были рядом.

Вот и сейчас, глядя на точку в небе, Мей вздохнула.

Что-то едва ощутимо коснулось ее раскрытой ладони. Волчица решила, будто дедушка или бабушка дают знать о своем присутствии.

Однако, обернувшись, наткнулась взглядом на полупрозрачные глаза.

Мужчина. Волк.

Мей это сразу ощутила, пусть и видела только глаза.

— Ты кто? — спросила девушка.

Вокруг толпились люди и оборотни. Аэропорт — не самое спокойное место.

Вместо незнакомца ответил дядя Фил. Он сопровождал племянницу, да и дела у дядьки были здесь, в городе.

— Ты о ком? Мей? Все хорошо? — уточнил ректор.

Мей сосредоточенно осмотрелась. Никого. Пусто. Мир духов молчал.

Только суетящиеся люди и волки. Но ведь кого-то Мей видела! Красивые глаза, полные печали и тоски.

— Да, все в порядке, дядя, — ответила Мей и пошла вперед.