Зеркала (СИ) - Покусаева Мария

Это было настолько внезапно, что я не сразу поняла, а когда поняла, то просто прыснула со смеху.

Он спросил это так серьезно, что было сложно удержаться.

Видимо, зря.

– Я что-то не так сказал?

Кондор скрестил руки на груди и чуть склонил голову набок, смотря на меня исподлобья, хмуро и строго.

Выглядел он сейчас как не слишком добрый взрослый, очень недовольный кое-чьим поведением, и смеяться мне сразу расхотелось.

– Ты просто… как-то резко перешел к таким вопросам, – сказала я, улыбаясь как можно более виновато. – С чего вдруг? Может быть, отложим до более удобного момента вместе с вопросами о религии, культуре… что ты там еще хотел узнать?

Он сделал глубокий вдох, словно считал до десяти, чтобы не дай их боги не превратить меня в жабу или что похуже. Потом дернул плечами, выдохнул и сказал, коснувшись рукой подбородка:

– Официальная наука нашего мира не признает существование магии в вашем. Он – единственный из сопряженных миров, в котором из-за каких-то внутренних изменений стало слишком мало чистой силы, чтобы перенаправлять ее так, как делаем мы. – Он сделал еле заметный жест рукой – и свечи в канделябре вспыхнули. – И с помощью воли изменять реальность. Это, впрочем, не означает, что ее нет совсем. Но я не был с той стороны волшебного зеркала, я не могу сказать наверняка. Я могу лишь строить предположения.

Я кивнула, решив, что лучше его не перебивать.

– Я, знаешь ли, слишком любопытен и слишком маг, чтобы позволить себе не разбираться в некоторых вещах. И не желать еще больше знаний, когда я могу их получить. Твои предшественницы, увы, были не слишком подходящими источниками информации, а вот ты… – Он резко наклонил голову на другой бок – так же, как при нашей первой встрече. – А вот ты, сдается мне, можешь рассказать много чего интересного.

– Что, прямо сейчас?

Я пронаблюдала, как он подошел к столу и сел – в этот раз за стол, а не на него.

Кондор лениво посмотрел на собственную руку, согнул и разогнул пальцы один за другим, будто бы проверял, хорошо ли работают суставы.

– Мне бы хотелось сейчас. – Он поднял взгляд на меня и кивнул в сторону стула, еще одного, который, проплыв по воздуху, оказался прямо напротив волшебника с другой стороны стола. – Сядь, пожалуйста.

– Мне и здесь хорошо, – огрызнулась я.

Слишком уж много приказа было в его голосе.

Но одумалась и добавила помягче:

– И вообще, я бы предпочла пойти спать.

Кондор снова приподнял одну бровь – в этот раз в знак удивления.

– В присутствии его высочества ты была более… покладистая.

– Кроме его высочества, – ответила я. – Там присутствовала еще здоровенная псина с вот такенными клыками. – Размер клыков я показала, растопырив пальцы. – На моем месте кто угодно был бы покладистым.

Он криво улыбнулся:

– Твоя предшественница так не считала.

– Ты тоже водил ее пить кофе с принцем в неформальной обстановке?

– Я – нет. Она сама решила в подобные обстоятельства попасть. Правда, не с этим принцем. – Кондор убрал со лба выбившуюся прядь волос. – С другим.

Кажется, он переключился с вопросов магии на более… приземленные.

– И осталась с разбитым сердцем, которое ты не смог вылечить?

– Боюсь, то сердце было невозможно разбить. – Он сощурился. – Но даже если бы оно разбилось, я бы не стал его лечить. Подлить мне в чай приворотное зелье было очень плохой идеей с её стороны. Я не разозлился только потому, что она не сама это придумала. Но отношения всё равно испортились.

Какие откровения, надо же.

– Я поняла, – сказала я. – Вы с Даром – интриганы с клыками, как у его собаки. Хитрые и коварные. Склонные к игре в хорошего и плохого… стражей и тонким манипуляциям с запуганными иномирскими девчонками. Только вот… – Я нахмурилась, потому что мне в голову пришла мысль, что же за деталь отсутствовала, чтобы картина моего пребывания здесь, наконец, сложилась. – Только вот…

Я посмотрела на него, моргнув, и наткнулась на действительно хитрый, острый, изучающий взгляд.

Кондор ждал, что я скажу, ждал, скрестив руки на груди и еле заметно покачивая головой, словно уже знал все дословно. Как кто-то знает продолжение песни, звучащей в воздухе, и ждет нужный ему переход.

«Ну? – спрашивал его взгляд. – Ну и что ты поняла, маленькая запуганная девочка из другого мира?»

– Только вот я все никак не возьму в толк, – сказала я, сглотнув. – В чем ценность… меня и остальных?

Он расплылся в довольной улыбке.

– Иными словами, – я вскинула подбородок и сощурилась, почти как это делал он, – зачем я вам нужна.

– Затем, – спокойно ответил Кондор, – что ты – посланница богини, пришедшая из другого мира, ее глаза и уши, ее поверенный и судья. Разве этого мало, чтобы мы, скромные хозяева этого мира, подчиняясь законам гостеприимства, оказали тебе, важной гостье, достойный прием?

Он говорил, словно читал заранее заученную, отрепетированную речь, к которой относился почти с презрением и в суть которой не верил.

Точно так же, с точно такими же интонациями в нашу первую встречу он рассказывал мне о богине, зеркале и всем остальном.

Ни капли пиетета, ни капли той вдохновленной увлеченности, которая звучала в его голосе, когда он говорил о магии.

– Ты сам-то веришь в то, что сказал? – спросила я и встала с дивана.

Почему-то мне очень хотелось сбежать.

Кондор, не переставая улыбаться, покачал головой. Отрицательно.

– Ты вольна принять или не принять эту версию, Мари. Другой версии у меня для тебя нет, да и эта, поверь, ни единым словом не лжет.

Теперь я подняла одну бровь.

Осуждающе.

– Щас, – сказала я. – Лапшу с ушей сниму.

Он криво усмехнулся и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. То ли я попала в точку, то ли наоборот – оскорбила его в лучших чувствах.

– Думай, как тебе больше нравится, Мари, – спокойно сказал Кондор. – Разубеждать не буду. Надеюсь только, что в твоей неглупой голове всё-таки поселилось осознание того, что не стоит ждать от нас ничего плохого. За себя так я мог бы даже поклясться на крови, но, увы, моя кровь – штука слишком ценная, чтобы тратить её на ерунду, которую я могу получить и другими методами.

– Вот как. – Я зло сощурилась. – Зачаровать меня, например?

Он рассмеялся, закинув голову назад, злым холодным смехом.

– Глупое дитя, ты всерьёз ожидаешь, что я буду играть с тобой в сказочного злодея, получившего в распоряжение беззащитную девицу, чтобы над ней издеваться? – язвительно спросил Кондор, отсмеявшись. – О нет, милая, ты – далеко не пешка в той партии, которую мы, два опытных интригана, разыгрываем раз за разом.

Ну, конечно. Гостья гостьей, а в какой-то схеме тебя, конечно, разыграют. Хорошо, если без ущерба для тебя самой.

– И кто же я?

– Король.

– Даже так? – искренне удивилась я. – А ты – рука, двигающая фигуры?

– Нет. – Он нервно пригладил волосы. – Рука, двигающая фигуры, сегодня наливала тебе кофе. Я – всего лишь ферзь. Ты – фигура важная, и потеря тебя означает провал для всей партии. А я – та сила, которая стоит на твоей защите.

– И про цель вашей партии, – сказала я, – ты мне, конечно, ничего не скажешь?

Он с ласковой улыбкой покачал головой. Снова отрицательно.

– Уже достаточно того, что я сказал тебе о ее существовании. – Голос Кондора звучал серьезно и прохладно. – Это, считай, предложение сотрудничества.

– Спасибо, – резко выдохнула я, чувствуя, что сейчас или разревусь, или наору на него.

Мне никогда в жизни не говорили, что меня собираются использовать.

Даже когда действительно использовали.

Кондору, кажется, в эмпатии при рождении отказали.

– Что, лучше было и дальше держать тебя за дуру? – спросил он. – И делать вид, что ты тут всем управляешь и любой твой каприз будет выполнен? Будь ты действительно дурой, милая, мы бы сейчас не говорили. Я бы просто приставил к тебе Ренара в качестве няньки и на том успокоился.