Ключи от ада - Лилия Руднева

— Как ты посмел появиться здесь после всего, негодяй! Я сейчас отдам приказ, и тебя уничтожат, как врага Содружества!

— Борис, — Дмитриев прикрыл глаза, чтобы успокоиться и удержать желание размазать мага по стенке сию же секунду, — у меня дело к Старейшинам, очень важное, иначе меня бы здесь не было.

— Представляю, опять какой-нибудь псевдопреступник? Ты понимаешь, что в своём стремлении уничтожать зло, превратился в маньяка! Ты, не задумываясь, казнил лучшего друга, когда решил, что он виновен!

Дмитриев одним прыжком оказался возле Бориса и схватил его за горло:

— Не смей никогда рассуждать о вещах, о которых ты понятия не имеешь! Иначе клан Хранителей лишится одного из своих магов! — лицо Андрея настолько исказилось от ярости, что Борис подумал, что умрёт не от удушья, а от страха перед этим человеком.

Внезапно откуда-то сверху раздался голос:

— Бывшего Инквизитора ожидает Великий Старейшина Никандр. Поторопитесь, ибо милость его не безгранична!

Андрей с отвращением отбросил от себя Хранителя и, не оглядываясь, вошёл в Зал Старейшин.

Никандр сидел в кресле и читал какие-то бумаги, делая вид, что очень увлечён. За три года, которые они не виделись, Высший Маг одряхлел ещё больше. Казалось, жизнь в его теле поддерживает только неуёмное, просто космическое тщеславие и жажда власти.

Андрея трясло после слов Бориса, злость и ярость требовали немедленно разнести вдребезги «святая святых» вместе с обитателями. Рана, которую он считал затянувшейся, стала кровоточить с новой силой. Но дело, ради которого он вернулся сюда, не позволило дать волю эмоциям. Всё, что он мог себе позволить, это бесцеремонно развалиться в кресле одного из Старейшин. От такой наглости Никандр выронил листы, которые держал в руках. Кресла Старейшин неприкосновенны! В них заключена сила и энергия, предназначенная только Высшему, находящемуся сейчас у власти. «Чужих» эти «стульчики» не принимают, и могут даже убить.

— Добрый день, Старейшина Никандр, — Дмитриев, видя реакцию на свой поступок, открыто забавлялся, — рад, что вы заметили моё присутствие.

— Почему оно тебя приняло? — Никандр был так поражён, что стал тыкать пальцем то в кресло, то в Дмитриева.

— Если помните, именно я, как Инквизитор, проводил ритуал проверки и вынес вердикт, что вы достойны этих должностей. А для того, чтобы проследить слияние ваших аур, я должен был войти в контакт с объектом, поэтому в ваших креслах навсегда осталась частичка моей силы.

— Но сейчас ты уже никто! — Никандр, казалось, захлёбывался желчью, — сняв с себя полномочия Инквизитора, ты стал обыкновенным рядовым магом — изгоем!

— Как видите — не совсем рядовым, — Андрей демонстративно положил руку на подлокотник.

Старейшина затрясся от злости так, будто к креслу подключили электричество, отчего ещё больше стал похож на дряхлого паралитика.

В зале раздались негромкие хлопки и из мини-порталов, словно из лопнувших пузырей, появились остальные Старейшины. Они смотрели на Андрея, как на восставшего мертвеца. Юрий — крепкий молодой мужчина потемнел лицом от ярости, когда увидел в своём кресле бывшего Инквизитора. Он кинулся было выдворять нахала, но в лице Андрея вдруг что-то изменилось, отчего Старейшина резко остановился, будто напоровшись на невидимую преграду.

— Как ты посмел появиться в Межземелье, мерзкий предатель! — проговорил степенный, полный собственного достоинства третий Старейшина Серафим.

Услышав эти слова, Андрей презрительно скривился.

— Мы здесь одни, прослушки нет, так что вам ни к чему разыгрывать любовь к родине.

Мужчины как-то сразу обмякли, перестав изображать праведное негодование. Этому человеку солгать было трудно и опасно. Иногда Высшим казалось, что он уже родился Инквизитором.

— Хорошо, давай говорить откровенно, — Серафим занял своё место и сразу почувствовал себя уверенней под защитой энергии.

Один Юрий топтался возле кресел коллег, с сожалением поглядывая в сторону Андрея.

— Что ты хочешь за то, чтобы вернуться? — Старейшина Серафим пытливо посмотрел на бывшего Инквизитора.

— А с чего вы взяли, что я собираюсь возвращаться? — Дмитриеву снова захотелось придушить этих мерзавцев.

— Послушай, — глаза Никандра жадно заблестели, — мы не можем исправить того, что было, но новые условия тебе понравятся!

— Вы абсолютно правы — то, что мне пришлось совершить из-за вашего обмана — не исправить ничем!

— Послушай, — Юрий осмелел, стоя за спинами собратьев, — ты ведь считаешься самым лучшим Инквизитором который когда-либо появлялся со времён создания Межземелья! Твоя мудрость позволила тебе стать легендой при жизни! А такого непримиримого отношения к врагам Содружества нет ни у одного Высшего служителя закона не то что у нас, но и во всех Магических объединениях! Боятся одного твоего имени! А если вернёшься, не останется ни одного чёрного мага, который бы захотел совершить преступление в Межземельи!

— Из-за вашей лжи я казнил невинного человека!

Андрей поднялся и Высшие увидели перед собой то, чего до обмороков боялись осуждённые — они взглянули в лицо своей смерти.

— Ты не имеешь права, — затрясся Никандр, — нас может осудить только Конклав Магических объединений!

— Послушай, — Серафим вжался в кресло, — когда мы выпустили на Орокс Тьму, то преследовали единственную цель — освободить несчастную страну от садиста-правителя! Ведь если там будет установлена наша власть — всем станет только лучше! Ты бы лично, как Инквизитор проследил за тем, чтобы Серые получили по заслугам.

— Из-за вас я нарушил закон!

— Ты нарушил его, когда уничтожил нашу базу на границе с Ороксом! Межземелье изначально создавалось как своеобразная тюрьма для магических сущностей, потенциально опасных для людей. Мы веками собираем их здесь, освобождая миры от скверны! А ты хладнокровно уничтожил Стражей, охраняющих границы!

— Я уничтожил тех, кто незаконно использовал заключённые объекты в корыстных целях!

— Только доказать, что Стражи границы причастны к произошедшему не смог! — Юрий злобно оскалился, — Ты добился лишь того, что тебя предали анафеме и отныне имя Великого Инквизитора произносят не со страхом, а с презрением!

— Ошибаетесь! Вы, конечно, сделали всё, чтобы меня уничтожить, но, если я захочу — народ узнает правду, и тогда вам, уважаемые, придёт конец!

— Блефуешь! — Серафим скрипнул зубами от злости, — у тебя была возможность навредить нам после инцидента в Ороксе, но ты предпочёл уничтожить нашу личную армию. Это был единственный необдуманный поступок в твоей жизни, но он стоил тебе карьеры!.. Кстати, до сих пор не понимаю, откуда у тебя появилось столько силы?

— А я догадываюсь, — Никандр понял, что опасность миновала, и расслабленно откинулся на спинку кресла, — Андрей только что казнил лучшего друга. Поражённый чудовищностью преступления, Инквизитор вынес преступнику самый суровый приговор, хотя, полагаю, решение это далось ему нелегко. А когда узнал, что его друг невиновен — от отчаяния готов был разнести всё Магическое сообщество! Но так как он человек умный — смог взять себя в руки и уничтожил только виновных!

— Не всех, — лицо Андрея сравнялось по цвету с волосами, — я оставил в живых вас!

— И это тоже говорит о твоей мудрости и очень развитом чувстве долга, — Никандр не замечал состояния Андрея и продолжал играть с огнём, — ты понимал, что после всего, тебе придётся уйти и страна останется без Инквизитора. А если бы ты ещё вдобавок лишил Межземелье Старейшин — в Магическом сообществе наступил бы хаос… Послушай, я не хотел подставлять твоего друга, он просто оказался под рукой.

Когда Никандр понял, что этого говорить не следовало, было уже поздно. Рука Андрея оказалась напротив грудной клетки старика, сжалась в кулак, и в ту же секунду сердце Великого Никандра перестало биться.

Старейшины несколько секунд стояли, словно каменные изваяния, и тупо смотрели на то, что осталось от их коллеги.

— Кто-нибудь ещё хочет высказаться? — Дмитриев стоял, тяжело дыша, и в глазах его бушевало пламя такой ненависти, что, казалось, сейчас взорвётся зал.

— Ты… ты… — Юрий поражённо смотрел на Инквизитора.

— Тебя будут судить, — глухо проговорил Серафим, пятясь к двери.

— Сядьте на свои места! — жёстко сказал Андрей, и столько силы и властности было в его голосе, что Старейшины помимо воли подчинились, — Никандр умер от сердечного приступа, вам понятно? — мужчины старательно закивали, — и если какая-то мразь, из сидящих передо мной, станет утверждать обратное — клянусь, вы пожалеете, что не разделили участи Никандра!

Серафим понимал, что он может поднять шум, и обвинить бывшего Инквизитора в убийстве первого человека в Межземелье, но также понимал, что Андрей доберётся до него даже из камеры смертников. Он знал этого человека очень давно, знал, на что он способен в минуты гнева. Изобретательный, ловкий, жестокий — Андрей в состоянии выбраться, даже если его осудит Конклав! Все три года Серафим благодарил бога за то, что Инквизитор оставил их в живых, после неудачи в Ороксе, и все три года недоумевал, как Андрей мог разгадать их безупречную комбинацию! Это было невозможно, но Инквизитор вычислил правду, хотя и слишком поздно — друга, которого считал виновным, он уже казнил.