Шаги в глубину - Сергей Цикавый

Я удивленно крякнула, когда сектор кожуха хлопнулся рядом со мной на пол. Кажется, кто-то свистнул отсюда пару страховочных винтов.

— Не понял, — сказал Дюпон. — Что это?

В образовавшемся люке обнаружилась мешанина тонких плат, игольчатые трубки, закольцованные вокруг чего-то наподобие логических блок-кассет.

— Не знаю. Но это не имеет никакого отношения ни к стелсу, ни к реактору.

Олег протиснулся поближе и заглянул вовнутрь, шаря там лучом.

— Смотри. Видишь пучок вот этих кабелей?

— Не вижу, — зло сообщила я. — Ты не прозрачный.

— Там тау-образный коннектор. Это…

Это? Это охрененно, потому что такие коннекторы используются только для направленного туннелирования. Где на «Телесфоре» может использоваться такая штука, как направленное туннелирование, — я не знала.

— Так, я за Дональдом.

— Постой. Я уже точно такое видел, — сказал Олег, потирая фонариком лоб. В мельтешении света я видела, что его лоб покрыт испариной. — Блок-кассеты для модификации частичной логики, глубоковакуумные проводники… Точно, это было на Максе-6.

Я хотела уже было потрясти за плечо болезного, но задержала руку: Дюпон никак не мог побывать на Максе-6, потому что планета-полигон взорвалась за три года до его рождения.

«Чертов ты выродок, а? Ну чего я тебя в шлюз не вышвырнула?»

— Там… Да, точно!

— Дюпон, стой, где стоишь!

Олег вынырнул из транса и уперся прямо в универсальную отвертку, на которой я включила режим паяльника. Дюпон легко отмахнулся от прибора, даже не заметив мгновенно вспухшей нити ожога.

Его вообще не беспокоило ничего, кроме собственного бреда.

— Алекса, смотри! Это же оголовок системы накачки, а вот там, дальше — рабочее тело, а там — субпространственный поляризатор!! Просто они очень маленькие!

Я смотрела, как мечется в темноте луч света, как он намечает скрытые кожухами узлы, и прозревала.

Олег Дюпон никак не мог побывать на Максе-6.

А на фрегате «Телесфор» никак не мог быть установлен «дырокол» Аустермана. А если помещение все же симметрично — то целых два «дырокола».

Глава двенадцатая

В рубке было тесно и — из-за Лиминали — холодно.

— Зато понятно, почему такой мощный выход силовой установки.

Я взглянула на Олега. Да ты, братец, гребаный оптимист. Ясно, конечно, что «дырокол», проходя сквозь изнанку, должен теоретически реинициировать часть сверхтоплива. И массу корабля он снижает, значит, генераторам тяготения меньше работы. И все это — просто волшебно, ценно и полезно. Если бы не огромное существенное «но».

— Осталось только выяснить, для чего нужен корабль, который стоит примерно раза в два дороже, чем весь флот «Диомед».

— Для перемещения в зазеркалье.

— Круто, спасибо, Рея. А зачем туда вообще надо соваться?

Последняя из Лиминалей промолчала. И на том спасибо, потому что ответа в духе «чтобы летать там» я бы не пережила. Я обернулась к обормоту:

— Дональд, что скажешь?

— Я н-не знал, — потерянно сказал капитан. Раз, по-­моему, в сотый уже сказал. — В этом блоке никогда не т-требовался ни ремонт, ни отладка…

— Странно, правда? — не выдержала я.

Да, мне его жаль. Сначала его предал ВИ, теперь открылся ящик с секретами корабля. Но вопиющее разгильдяйство прямо-таки драконило меня: может, у него под палубой взвод штурмовых киберов?

— Призрачная память, — задумчиво сказала Карпцова. — Сохранились технические рефлексы.

— Переведи, — буркнула я.

Все и так просто на грани добра и зла, а тут еще эти умники с авангардными гипотезами.

Мария поерзала на ложементе.

— Если попросту, то Дональд не обращает внимания на объект, пока он работает.

— Допустим, «дырокол» приказал долго жить, — предположила я. — Как, по твоей гипотезе, должен действовать капитан?

— Ну… Призрачная память — это новая мнемоническая гипотеза, и никто не скажет…

— Не годится, — оборвала ее я. — Если это пока только слова, то нам не подходит.

— На корабле есть две странности, — вдруг сказал Олег. — Капитан не имеет памяти, но действует. Это раз. И корабельный искусственный интеллект, который не подчиняется капитану. Это два…

— Трансаверсальный привод в количестве двух штук, — устало подхватила я, — режим продвинутой тактики, «мерцающие» активные щиты, замороженный гвардеец Его Меча, беглый инквизитор… Следишь, Олег? У меня пальцы заканчиваются это все считать.

— Да нет же, — Мария даже вскочила. — Он прав! А что если это связано?

Я задумалась. Если не брать в расчет всякие хитрые гипотезы, то может быть. Например, ВИ хранит какие-то ключи к вырезанной памяти обормота… Вариант! Очень хитро замкнутый круг получается: беспамятный «сдает на хранение» свою память виртуалу, виртуал не подчиняется беспамятному, и несложно понять, что систему замкнули намеренно. Оживившееся воображение пришлось приструнить, потому что просигналил курсопрокладочный комплекс, и он, не в пример экипажу, пришел к неким выводам — умным и полезным. Я вздохнула.

— Дамы и господа, предлагаю всем пойти вон. Расчет маневров окончен, я увожу «Телесфор» в изнанку.

— Да, а куда мы?..

Марии ответил обормот. Ну, пусть поговорит, ему сейчас полезно хоть в чем-то блеснуть.

— К П-паракаису. Нужно оснащение для в-выполнения контракта.

Оснащение — это мягко сказано. Нам нужны снаряды для «линейки», электромагнитная шрапнель для вразумления дронов, нам нужны свои собственные дроны, нужно сверхтопливо, обновление карт для нашего рабочего сектора… Словом, голова у меня разболелась еще до того, как я легла под порт синхронизации.

* * *

Никогда не заходи в припортовые кабаки.

Ты выходишь из корабля или десантного бота, ты уже переменил одежду на «гражданку» или — если ты совсем зеленый — продолжаешь бахвалиться новой броней. Ты готов вкушать и нежиться, или ты собран и деловит. У тебя куча денег или куча долгов.

Ни черта это все не значит, потому что в припортовых забегаловках тебе ничего толком не дадут сделать. Здесь всегда царит полуработа, полудосуг, и больше всего глупостей капитаны совершают именно за ближайшими к космопорту дверями. Помимо треклятой неопределенности тебя ждет еще «местный колорит», сдобренный «уникальными товарами», и такие вещи просто выедают тебе мозг.

Увы, нам не завезли времени на поиски нормальных мест с нормальными торговыми посредниками. Этот раздражающий меня зал был многоярусен и аляповато освещен, но хотя бы музыка играла тихо, а торговцы разными услугами не слишком рьяно бродили между столов.

— Сколько там степеней очистки?

Дональд скроллил голографический список предложений сверхтоплива и зевал: местная настойка по какой-то лихой эстетической прихоти угнетает, а не возбуждает. На атмосфере это, конечно, сказывается позитивно, на деловитости — тоже. Эдакая, чтоб ее, торговая палата с закусками и девочками.

— П-пять.

— Нормально.

— Б-без тебя знаю.

— Умничка.

Мне было скучно. Дронов мы уже оформили, снаряды — тоже. Кухню и энергетику я смело доверила обормоту, а его подрядчик опаздывал, собирая нужное по складам. На Паракаисе любили жульничать с заказами, но наш доблестный экипаж производил нужное впечатление по нехитрой формуле: не слишком борзеть при торгах и держать руки на кобурах.

Тоска-то какая. Хоть бы пристал кто, а?

— Донни, мне скучно.

— Умгу, — сказала взлохмаченная макушка из-за экрана.

Я огляделась. Кругом булькала неторопливая активность припортового кабака: наниматели, рекруты прямиком из училищ и трущоб, шлюхи оттуда же. На фоне такой роскоши и вынужденного ожидания моя деятельная натура страдала. Причем ерундой.

— Донни, давай целоваться.

— Не, д-давай лучше сразу номер снимем.

Я приподняла бровь, смакуя неожиданную наглость. «Ай да… Обормот». Тем временем Дональд высунулся из-за экрана, и я заметила, как у него во взгляде проскользнул значок «отмотать»: мой увлекшийся капитан сначала сработал языком, а потом уже мозгами, и теперь вспоминал, что же такое ляпнул. Чертовски мило.

— Э…

— Попытаешься сказать, что не то имел в виду, — дам в нос.

Дональд кивнул, вдруг погрустнел, раздумав смущаться, и я поняла, что веселая перепалка отменяется. И даже определила причину — хотя что там определять, на лице у него все написано.

— Давай-давай, — приободрила я. — Вали и это на свою дырявую память. Мол, нашло что-то такое, сам не знаю.

Дональд потер лоб, старательно отводя взгляд.

— Н-ну, я…

— Видишь ли, друг мой, — сказала я, откидываясь назад и поигрывая бокалом. Что мне нравилось в этом дрянном местечке, так это обивка кресел и совершенно волшебные их наполнители. Как в ванной лежишь. — Мальчики иногда хотят девочек, от памяти это не зависит ровно никак. Более того, вероятность прорыва таких подавленных желаний тоже ни от чего не зависит…