Мифы и легенды эскимосов - Хинрик Ринк

42. О детях двоюродных братьев

Жили однажды два двоюродных брата. Жили они вместе на одной зимней стоянке, и жены их обоих в то время были бездетны. Весной они расстались со словами: «Ну, посмотрим, у кого из нас у первого появится ребенок». Один из них откочевал к югу и устроился там зимовать. В том месте он жил в полном достатке, и жена его принесла ему ребенка. Когда мальчик подрос, отцу захотелось вернуться к двоюродному брату. У того, однако, по-прежнему не было детей; поэтому он поймал себе молодого оленя и для собственного развлечения стал учить его. В конце концов молодой олень так поумнел, что стал понимать человеческую речь. Примерно в это время его двоюродный брат вернулся и в первый раз увидел играющего возле дома олененка. Братья снова стали жить вместе; мальчик и олененок подружились и стали играть вдвоем. Олененок, однако, быстро вырос и стал сильнее; он иногда сшибал мальчика, и тот плакал. Тогда отец мальчика пошел и застрелил оленя, несмотря на то что очень любил своего двоюродного брата. Бездетный брат пришел от этого в ярость и тут же вызвал брата на бой, и они встретились, вооруженные луками. Бездетный застрелил своего двоюродного брата на месте, но и сам был очень подавлен этим и разрыдался. Сын убитого уехал в другое место, так как не мог смотреть на отцова брата. Когда он совсем вырос и стал сильным, он вернулся на то место, но было слишком поздно – двоюродного брата отца там уже не было. Он услышал рассказы о силаче, который обыкновенно отнимал жен у мужей; он вызвал его на бой, одолел и убил его, а женщин вернул их мужьям.

43. Девушка, которую украл инландер

(Эта история представляется несколько невнятной и отрывочной и помещена здесь только из-за вероятной связи с легендами № 28 и 30. Детали их в разных рукописях, по всей видимости, спутаны и перемешаны между собой.)

Жили когда-то брат и сестра; жили они вместе и были очень привязаны друг к другу. Сестре очень хотелось поехать на ловлю лосося, и она попросила брата взять ее с собой на нерестовую речку. Он не мог отказать ей, поэтому спустил на воду лодку и отправился вместе с сестрой на место, где обычно ловили лосося. Когда они высадились и разгрузили лодку, сложив все вещи на берегу, она взобралась вверх на невысокие скалы и прошла по ровной площадке к ручью. Внезапно она увидела совсем рядом инорусека (мифического инландера гигантского роста). Она оцепенела от ужаса и попыталась убежать, но он схватил ее и понес все дальше и дальше от морского берега. Ее спутники ясно слышали ее визг и крики о помощи; они сразу же бросились ей на помощь; но она уже исчезла, да и крики ее вскоре затихли в горах.

Тем временем инорусек все нес и нес ее через горы, пока не остановился перед селением, состоявшим из множества хижин. Он собирался жениться на ней, но сперва отвел ее в дом соседа; он усадил ее там на лавку, а сам устроился перед ней. Она непрерывно плакала, но всякий раз, когда она пыталась убежать, он легко, как ребенка, хватал ее и возвращал на место. Пока она так сидела, из-за занавески возле лежанки выглянула старуха и спросила: «Что бы ты хотела поесть? Ты любишь талу?» – и несчастная девушка подумала: «Интересно, на что похоже это талу?» Вскоре она услышала, как старуха спустилась за чем-то; не прекращая плакать, она тайком посмотрела сквозь пальцы и увидела, что ей предлагают жир из сердца оленя. Однако она отказалась есть его, и старуха опять ушла. Потом она снова спросила: «Хочешь немного эрноута?» – и девушка спросила ее сквозь плач: «На что это может быть похоже?» На этот раз старая карга предложила ей обычный жир со словами: «Давай-ка съешь это и успокойся»; но она отказалась и от этого. Она пребывала в сильном унынии и все продолжала рыдать. Тогда старуха начала угрожать ей; она пригрозила забрать у нее башмаки, и девушка зарыдала еще сильнее.

Чуть позже она услышала сухой треск и, взглянув сквозь пальцы, увидела, что по лежанке к ней ползет странная фигура, вся состоящая из одних только костей и суставов. Это существо хотело предупредить девушку; оно сказало: «Перестань плакать, иначе они сделают с тобой то же, что сделали со мной. Когда-то я была такой же, как ты; меня украли и принесли сюда, а поскольку я не переставала плакать, они отняли у меня башмаки и дали другие, полные ящериц, пауков и паразитов. Они крепко завязали башмаки на моих ногах, а когда сняли, плоти на них уже не было». Скелет закончил свою речь, но девушка только сильнее заплакала. Тогда к ней снова подошла старая карга, злая и раздраженная; девушка увидела в руках у нее пару башмаков, а в них какое-то шевеление; но гигант отобрал у нее башмаки и забросил их в угол комнаты, и тогда пленница смогла наконец успокоиться. Муж, однако, не спускал с нее глаз и водил за руку всякий раз, когда ей хотелось выйти из дома.

Однажды она сказала ему: «Перестань, наконец, все время следить за мной! Я сейчас не собираюсь убегать от тебя; ты мне очень нравишься, можешь спокойно оставить меня дома и отправляться охотиться на оленей, как обычно». После этого она сделала вид, что идет за дом; на самом же деле пустилась бежать прочь от селения великанов; она бежала и бежала к морю, взбиралась на холмы и спускалась в долины, пока не добралась до шатра своих родителей, куда влетела прямо сквозь занавеску при входе, не остановившись даже, чтобы отдернуть ее. Она поспешно сказала: «Давайте сейчас же тронемся и откочуем на другое место; инландеры наверняка придут сюда искать меня». Они сразу же снялись и уплыли с материка, чтобы устроиться на одном из дальних островов; и после этого никогда не отваживались ставить свои шатры на Большой земле.

44. Ребенок, которого украли инландеры

Один человек по имени Тунгнердлюк жил возле залива; из своего постоянного обиталища он часто уходил на возвышенности охотиться на северного оленя, и обычно его охота была успешной. Зимой он охотился на тюленей в устье залива. Однажды летом он, как обычно, ушел охотиться на оленей, а во время его отсутствия жена его пошла собирать ягоды в зарослях вереска и взяла с собой их единственного ребенка. Она посадила мальчика на траву и отошла на несколько минут; но едва успела отвернуться, как услышала его крики и плач. Мать сразу же вернулась, но не нашла сына на прежнем месте; только откуда-то издалека слышались его крики. В ужасном горе она вернулась в шатер и рассказала о том, какое ее постигло несчастье: ребенка украли инландеры, а она сама теперь боится гнева мужа. Вечером он вернулся, тяжело нагруженный добычей, и все слышали, как он крикнул издалека: «Я принес тебе много оленины!» Ему никто не ответил, и он сразу понял, что за время его отсутствия произошло какое-то несчастье. Он поспешил к дому и, задыхаясь, спросил, не умер ли его сын. Жена не ответила; но остальные не замедлили просветить мужа; ему сказали: «Она недосмотрела за ним и позволила инландерам увести твоего сына». После этого Тунгнердлюк попросил свою дрожащую жену поставить на его башмаки новые подметки – он хотел пойти посоветоваться со своим двоюродным братом, ангакоком. Этот человек указал ему место, куда увели мальчика, и вместе с отцом ребенка отправился на поиски.

Пройдя немалое расстояние, они добрались до большого дома; и тогда ангакок сказал отцу ребенка, что дальше ему придется идти одному и что сам он должен будет вернуться назад. Тунгнердлюк заглянул в окно и увидел, что в доме две ужасные женщины ссорятся и дерутся из-за его плачущего ребенка. Он бросился во внешний проход в дом; но, чтобы пробраться через внутренний проход в комнату, ему пришлось ползти на четвереньках. В конце концов он все же сумел проникнуть в комнату и сразу же бросился к старухам, чтобы отнять у них свое дитя. Но сколько он ни пытался выхватить ребенка у одной из старух, она каждый раз успевала передать его второй; так продолжалось довольно долго. Наконец в дом вошел громадный мужчина; он сказал, что поможет Тунгнердлюку, и объявил, что сам он из берегового народа. Он сказал: «Тебе лучше бежать вперед; будь уверен, что я скоро догоню тебя с ребенком. Но беги быстро – те, кто живет вместе со мной в этом доме, скоро бросятся в погоню». Тунгнердлюк пустился бежать изо всех сил и, вбежав в свой шатер, воскликнул: «Готовьтесь быстрее к отъезду!» Тут же вбежал и второй мужчина с ребенком. Они свернули шатры и быстро погрузили все в лодку; в тот самый момент, когда они оттолкнули лодку от берега, на склоне ближнего холма показались преследователи. Когда они спустились к самому берегу, Тунгнердлюк не удержался и повернул назад, чтобы сразиться с ними; вскоре он уже прикончил одного из них своим гарпуном и поплыл вслед за своими прочь из залива.

После этого его сын заболел, и он снова спросил совета у ангакока; однако тот не смог найти причину недомогания. Тогда он пригласил другого ангакока, который, кроме всего прочего, был известен своим искусством вопрошания через поднятие головы (особого колдовского обряда, позволяющего узнать причину болезни). Он стал колдовать и вызвал духов; затем лег на спину и сперва отпустил свой дух на свободу, а затем поднялся и вновь начал дышать. Он сказал: «Дух ребенка все еще у инландеров». Отец сказал: «Тогда не теряй времени, готовься к колдовскому полету, чтобы принести его дух назад и вернуть нам». И ангакок полетел к инландерам и вернулся вместе с духом ребенка. Вернувшись к его родителям, он услышал, что голос малыша слабеет; но он сразу же вернул мальчику дух, и тот быстро оправился. Тунгнердлюк щедро расплатился с ангакоком всевозможными припасами и добавил: «Когда бы ни случилось тебе оказаться в беде, я с радостью помогу тебе».