В доспехах и с оружием - Терри Пратчетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«…и что хорошего во всем этом было? Что хорошего я сделал? Просто сносил не одну дюжину сапог. Для полицейских в Анк-Морпорке нет места! Кого заботит — правильно это или нет? Убийцы и Воры, тролли и гномы. Возможно лучше иметь чертового короля и покончить с этим!»
Ночной Дозор выстроился, глядя на свои ноги в полном замешательстве. Потом Морковка сказал. — «Лучше зажечь свечу, чем ругать темноту, капитан. Вот о чем они говорят.»
"Что? " Внезапная ярость Бодряка была как раскат грома.
«Кто это говорит? Когда это было правдой? Никогда это не было правдой! Подобные бредни говорят люди, не обладающие властью, чтобы сделать все это выглядящим менее отвратительным, но это только слова, все это ни на йоту не изменится…»
В дверь кто-то постучал.
"Это должно быть Заскок. " — сказал Бодряк. — «Уберите оружие. Ночной Дозор завершает службу днем. У нас разве не найдется полицейских, шастающих вокруг в поисках тревожащих вещей? Открой дверь, Морковка.»
"Но… " — начал Морковка.
«Это приказ. Я могу быть непригодным для чего-либо другого, но могу чертовски хорошо приказать открыть дверь, так что открывай!»
Заскока сопровождали с полдюжины стражников из Дневного Дозор, вооруженных самострелами. Учитывая, что они делали пренеприятнейшую работу, связанную с товарищами по службе, они держали самострелы, целясь вниз. Полными идиотами они однако не были и предусмотрительно сняли их с предохранителя.
Заскок в действительности не был плохим человеком. У него не было воображения. Он действовал более с той общей низкосортной неприятностью, пятнавшей хоть в малой степени душу всего, с чем он вступал в контакт. <Это скорее присуще Британской Железной Дороге.> Многие люди заняты работой, которая им не по силу, но существуют способы реагировать на происходящее. Иногда они теряются и порядочны, но иногда на их месте оказываются Заскоки. Заскок управлялся с делами под девизом: не имеет значения правы вы или нет, до тех пор пока вы определены. В целом, в Анк-Морпорке не существовало настоящих расовых предрассудков: когда у вас в подчинении гномы и тролли, то цвет кожи других людей просто уже не составляет главной проблемы. Но Заскок был таким человеком, для которого естественно произносить слово негр с двумя г (т.е. ниггер).
Он носил шляпу с плюмажем.
"Входите, входите. " — сказал Бодряк. — «Не беспокойтесь, мы ничем не заняты.»
«Капитан Бодряк…»
«Все в порядке, мы обо всем знаем. Солдаты, отдайте ему оружие. Это приказ, Морковка. Один официально выданный меч, одна пика или алебарда, одна ночная палка или дубинка, один самострел. Все правильно, сержант Двоеточие, не так ли?»
«Да, сэр.»
Морковка растерялся лишь на миг. "Ах, да. " — сказал он. — «Мой официальный меч в стеллаже.»
«А какой же висит у вас на перевязи?»
Морковка ничего не ответил.
Однако он чуть-чуть изменил позицию. Кожаная куртка вздулась от напрягшихся бицепсов. "Официальный меч. Отлично. " — сказал Заскок. Он повернулся лицом к Бодряку. Заскок был одним из тех людей, которые отскакивают при нападении, но беспощадно атакуют слабых.
"Где камнесос? " — спросил он. — «И скала?»
"Ах. " — сказал Бодряк. — «вы так относитесь к этим характерным члены наших человеческих рас, что выбрали своей судьбой набрасываться на других жителей этого города?»
"Я имел в виду гнома и тролля. " — сказал Заскок.
"Не самая удачная идея. " — сказал добродушно Бодряк.
Любимице показалось, что он вновь пьян, если люди вообще могут пить от отчаяния.
"Мы не знаем, сэр. " — сказал Двоеточие. — «Не видали их целый день.»
"Вероятно дерутся на Карьерном переулке с остальными. " — сказал Заскок. — «Вы не должны верить подобным людям. Вам то это необходимо знать.»
Любимице показалось, хотя слова, подобные полпинты и камнесос, были обидными, они были терминами универсального братства, относящиеся к словам «подобного типа люди» в устах людей, похожих на Заскока. С еще большим потрясением она обнаружила, что пристально вглядывается в яремную вену Заскока.
"Дерутся? " — сказал Морковка. — «Зачем?»
Заскок пожал плечами.
«Кто знает?»
"Дайте мне подумать. " — сказал Бодряк. — «Возможно что-то надо сделать с этим неправильным арестом. Стоит что-либо сделать с некоторыми наиболее беспокойными гномами, которые не нуждаются ни в каких извинениях лишь бы напасть на троллей. Что вы думаете, Заскок?»
«Я не думаю, Бодряк.»
«Хороший человек. Горд нуждается в таких, как вы.»
Бодряк встал.
"Я ухожу. " — сказал он. — «Я увижусь с вами всеми завтра. Если оно застанет.»
Дверь за ним захлопнулась.
Открывшийся зал был огромен, с размерами городской площади, со столбами каждые несколько ярдов для поддержки крыши. Туннели расходились из него радиусами во всех направлениях на разных уровнях в стенах. Из многих сочилась вода, от маленьких ручейков до подземных ключей.
В этом была проблема. Поток бегущей воды на каменном полу зала смыл следы ног. Очень большой туннель, почти заблокированный обломками и илом, вел туда, где по твердому мнению Жвачки был лиман.
Здесь было довольно комфортно. Не было запаха, кроме как влажной, из-под камней, затхлости. И было прохладно.
"Я видел большие залы гномов в горах. " — сказал Жвачка. — "но должен признать, что это нечто другое. " Его голос раскатился эхом взад и вперед по залу.
"Да. " — сказал Осколок. — «Это должно быть нечто другое, потому что это не зал гномов в горах.»
«Ты видишь хоть один путь наверх?»
«Нет.»
«Мы можем пройти десятки туннелей под землей и не отыскать его.»
"Да. " — сказал тролль. — «Это трудная задача.»
«Осколок?»
«Да?»
«Ты знаешь, что опять поумнеешь, если погрузишься в холод?»
«Правда?»
«Ты бы мог это использовать, чтобы обдумать пути выхода?»
"Копая? " — предположил тролль.
Тут и там в туннеле валялись упавшие блоки. Не очень много, ибо постройка была качественная…
"Нет. У нас нет лопатки. " — сказал Жвачка.
Осколок кивнул.
"Дай мне свой нагрудник. " — сказал он.
Он наклонился вплотную к стене, нанеся несколько ударов кулаком по нагруднику. Затем протянул его обратно. Сейчас тот в большей или меньшей степени напоминал формой лопатку.
"Наверх длинный путь. " — с сомнением сказал Жвачка.
"Но мы знаем, что у нас нет другого выхода. " — сказал Осколок. — «Или пробиваться наверх, или оставаться здесь, поедая крыс, всю оставшуюся жизнь.»
Жвачка заколебался. Идея обладала определенной привлекательностью.
"Без кетчупа. " — добавил Осколок.
"Я думаю, что видел упавший камень прямо на пути. " сказал гном.
* * *Капитан Заскок осмотрел комнату Дозора с таким видом, что лишь один его взгляд на комнату делает ей одолжение.
"Приятное местечко. " — сказал он. — «Думаю, что мы сюда переберемся. Лучше, чем квартиры около Дворца.»
"Но мы здесь. " — сказал сержант Двоеточие.
"Вы должны убраться. " — сказал капитан Заскок.
Он бросил взгляд на Любимицу. Ее пристальный взгляд действовал ему на нервы.
"Разумеется будут еще изменения. " — сказал он. Позади него с треском распахнулась дверь. Маленький вонючий пес проскользнул, хромая, внутрь.
"Но лорд Ветинари не говорил, кто будет командовать Ночным Дозором. " — сказал Морковка.
"Ах, да? Мне кажется, мне кажется. " — сказал Заскок.
— «…что это вряд ли кто-нибудь из вас э? Мне кажется, что Дозоры будут объединены. Мне кажется, что слишком много вокруг грязи. Мне кажется, что слишком много беспорядка.»
Он опять бросил взгляд на Любимицу. Ответный взгляд, которым она его одарила, привел его в замешательство.
"Мне кажется… " — завел опять Заскок и тут заметил пса.
"Посмотрите сюда! " — сказал он. — "Псы в Доме Дозора! " Он сильно пнул пса и ухмыльнулся, глядя, как пес уползает визжа под стол.
"Как насчет Леттиции Ханжи, девушки-нищенки? " — спросила Любимица. — «Никто из троллей не убивал ее. Или клоуна.»
"Вам представится возможность увидеть грандиозное зрелище. " — сказал Заскок.
"Мистер капитан. " — Донесся из-под стола низкий голос, слышный только Любимице. — «Вам представится добраться до самой сути. Зудящей…»
"Какое же грандиозное зрелище? " — спросил сержант Двоеточие.
"Представится в масштабах всего города. " — сказал Заскок, с трудом шевелясь.
"Правда зудит. " — донеслось из-под стола.
"Вы себя хорошо чувствуете, капитан Заскок? " — сказала Любимица.
Капитан скорчился от боли.
"Колючка, колючка, колючка. " — донесся голос.
"Полагаю, что некоторые вещи более важны, а некоторые — нет. " — сказал капитан Заскок. «О-ох!»
«Простите?»
«Колючка.»
"Я не могу здесь околачиваться, разговаривая с вами целый день! " — сказал Заскок. — «Вы. Рапорт мне. Завтра в полдень…»
«Колючка, колючка, колючка…»
«О-о-о-о лице!»
Дневной Дозор поспешно удалился, уводя Заскока, скачущего на одной ноге и скорчившегося от боли.
