В доспехах и с оружием - Терри Пратчетт

"Это похоже на храм. " — сказал он, и его голос эхом раскатился вдали.

"Здесь на стене надпись. " — сказал Осколок.

Жвачка уставился на буквы, глубоко вырубленные в стене.

"ВИА КЛОАКА. " — прочитал он. — "Гм-м. Ну что ж, да…

Виа — это старинное название для улицы или дороги. Клоака означает…"

Он уставился в темноту.

"…нечистоты. " — сказал он.

«Что это такое?»

«Оно похоже… ну, где тролли высыпают свой… мусор?»

— сказал Жвачка.

"На улице. " — сказал Осколок. — «Очень гигиенично.»

"Это… подземная улица только для… для нечистот. " сказал Жвачка. — «Я никогда не знал, что подобные улицы есть в Анк-Морпорке.»

«Возможно Анк-Морпорк не знает, что они есть в Анк-Морпорке.»

«Ты прав. Это место старинное. Мы находимся в земных недрах.»

"В Анк-Морпорке даже у дерьма есть улица. " — сказал Осколок, с удивлением и благоговением в голосе. — «Действительно, это — страна чудес.»

"Здесь есть еще одна надпись. " — сказал Жвачка. Он соскреб мешавшую грязь.

"Cirone IV me fabricat. " — прочел он вслух. — «Он же был одним из первых королей, верно? Эй… ты знаешь, что это означает?»

"Никто не спускался сюда со вчерашнего дня. " — сказал Осколок.

«Нет! Это место… это место, ему больше двух тысяч лет. Вероятно мы первые люди, спустившиеся сюда со…»

"Вчерашнего дня. " — сказал тролль.

«Вчера? Вчера? Что произошло вчера?»

"Следы еще свежие. " — сказал, указывая, Осколок, Повсюду на грязи отпечатались следы.

"Давно ты живешь в городе? " — спросил Жвачка, неожиданно ощутив что-то очень подозрительное в середине туннеля.

"Девя-ать лет. Такое число лет. Я прожил здесь. Девяать. " — сказал гордо Осколок. — «Это только одно из большого… числа чисел, которые я могу сосчитать.»

«Ты когда-нибудь слышал о туннелях под городом?»

«Однако кто-то о них знает.»

«Да.»

«Что будем делать?»

Ответ быль неизбежным. Они преследовали человека на складе свинины грядущего и чуть не погибли. Затем они угодили в самую гущу маленькой войны, и опять были близки к смерти. А сейчас они находились в таинственном туннеле, где виднелись свежие следы. Если бы капрал Морковка или сержант Двоеточие спросили их: «И что вы потом сделали?»

То никто из них не смог открыто признаться вслух: «Мы повернули обратно.»

"Следы ведут туда. " — сказал Жвачка. — «А потом они возвращаются. Но следы, ведущие обратно, не так глубоки, как те, ведущие туда. Ты можешь заметить, что они сделаны позднее тех, потому что они накладываются на те следы. То есть он был тяжелее, когда шел туда, чем когда возвращался, да?»

"Правильно. " — сказал Осколок.

«И это означает… ?»

«У него потеря веса?»

«Он что-то принес и оставил там… где-то впереди.»

Они уставились в темноту.

"Так что пойдем и поищем, что же это было? " — сказал Осколок.

«Я тоже так думаю. А как ты себя чувствуешь?»

«Нормально.»

Хотя они были разных рас, но их мысли сфокусировались на единственном образе, связанном с вспышкой из дула и свинцовой пулей, просвистевшей в темном подземелье.

"Он вернулся обратно. " — сказал Жвачка.

Они опять вгляделись в темноту.

"День был не очень приятным. " — сказал Жвачка.

«Это правда.»

«Я просто хотел узнать кое-что, в случае… я имею в виду… что же случилось на складе свинины? Ты проделал все это математически? Все это пересчитал?»

«Я… не знаю. Я все это увидел.»

«Что все?»

«Просто все это, все-все. Все числа в мире. И мог их сосчитать.»

«Чему они равняются?»

«Не знаю. Что означает равняются?»

Они побрели дальше, чтобы увидеть, что хранит будущее.

В конце-концов след привел в узкий туннель, высота которого едва позволяла стоять троллю выпрямившись. Дальше они не могли продвигаться. С крыши упал камень, и осколки вперемешку с землей были повсюду, блокируя туннель. Впрочем это не имело значения, потому что они нашли то, что искали, хоть и не могли на него взглянуть.

"Бог мой. " — сказал Осколок.

"Ни малейшего сомнения. " — сказал Жвачка. неуверенно оглянувшись вокруг. "Знаешь. " — сказал он. — «Полагаю, что эти туннели обычно заполнены водой. Они гораздо ниже нормального уровня реки.»

Он оглянулся на результат плачевного открытия.

"С этим могут быть связаны большие неприятности. " сказал он.

"Это же его значок. " — сказал Морковка. — «Бог мой. Он держал его так крепко, что тот врезался ему в руку.»

Формально Анк-Морпорк был построен на суглинках, но все, что было построено в Анк-Морпорке, — было построено, сожжено, покрыто илом и вновь отстроено так много раз, что их основами стали старые подвалы, зарытые дороги, окаменевшие кости и навозные кучи прежних городов. Под этими основами, в темноте, сидели тролль и гном.

«Что нам делать?»

«Мы должны оставить находку здесь и привести сюда капрала Морковку. Он будет знать, что делать.»

Осколок оглянулся через плечо на находку, оставшуюся у них позади.

"Мне это не нравится. " — сказал он. — «Не стоит оставлять ее здесь.»

«Верно. Да, ты прав. Но ты — тролль, а я — гном. Что может произойти, если люди увидят нас, несущих ее по улицам?»

«Большие неприятности.»

«Верно. Пошли. Проследим за следами, ведущими обратно.»

"Предположим, что она исчезнет, когда мы пойдем обратно? " — сказал Осколок, с грохотом поднявшись на ноги.

«Как? А мы проследим, куда ведут эти следы, так что, кто бы это ни был, когда он вернется за этой вещью, то мы столкнемся с ним лоб в лоб.»

«Хорошо. Я рад, что ты все обдумал.»

Бодряк сидел на краю кровати, пока Любимица бинтовала ему ладонь.

"Капитан Заскок. " — сказал Морковка. — «Но это… не лучшая кандидатура.»

"Майонез Заскок, — мы его так часто называли. " — сказал Двоеточие. — «Он же чистюля!»

"Не рассказывайте мне. " — сказала Любимица. — «Он богатый, толстый и лоснится от жира, да?»

"И немного попахивает тухлыми яйцами. " — сказал Морковка.

"На шлеме у него торчат перья. " — сказал Двоеточие. «…а в его нагруднике можете узреть свое отражение.»

"Ну и что, у Морковки такой же. " — сказал Валет.

"Да, но есть разница, Морковка полирует свои доспехи потому, что он… любит чистые красивые доспехи. " — сказал, соглашаясь, Двоеточие. — «А если Заскок наводит блеск, то лишь потому, что он чистюля.»

"Но он закончил дело. " — сказал Валет. — «Я услыхал об этом, когда ходил за кофе. Он арестовал тролля Угольнолицего. Вы его знаете, капитан? Уборщик в туалетах. Кто-то увидел его около улицы Инея, сразу после того, как был убит гном.»

"Но он же огромный. " — сказал Морковка. — «Он не смог бы пролезть в дверь.»

«У него был мотив.»

«Да?»

«Да. Заложи-Молоток был гномом.»

«Это же не мотив.»

«Но подходит для тролля. В любом случае, если он и не сделал этого, то возможно что-нибудь такое. Против него масса улик.»

"Каких же? " — сказал Любимица.

«Он — тролль.»

«Это не улика.»

"Но улица с капитаном Заскоком. " — сказал сержант.

"Он непременно сделал что-нибудь такое. " — повторил Валет.

В этом он повторил точку зрения Патриция на преступление и наказание. Если произошло преступление, то должно последовать наказание. Если особый преступник был причастен к процессу наказания, то это было удачное стечение обстоятельств. Но если нет, то любой преступник мог это совершить, и тем более любой гражданин был без сомнения в этом виновен, то есть конечный результат всегда был таков, в общепринятых терминах, — правосудие свершилось!

"Этот Угольнолицый, с ним придется повозиться. " — сказал Двоеточие. — «Правая рука тролля Хризопраза.»

"Да, но он не мог убить Бьорна. " — сказал Морковка. «А как насчет девочки-нищенки?»

Бодряк сидел, уставившись в пол.

"О чем вы думаете, капитан? " — спросил Морковка.

Бодряк пожал плечами.

"О ком беспокойство? " — сказал он.

"Ну да, вы всегда настороже. " — сказал Морковка. — «Вы всегда в заботах. Мы даже можем найти такого озабоченного, как…»

"Послушайте меня. " — сказал тихим голосом Бодряк. «Предположим, что мы отыскали того, кто убил гнома и девушку. Это не имеет никакой разницы. Все это напрочь прогнило.»

"Что именно, капитан? " — сказал Двоеточие.

«Все это. Вы можете стараться из всех сил и остаться с пустым решетом. Предоставьте поиск Убийц и Ворам. Он может в следующий раз попробовать на крысах. Отчего бы и нет? Мы же не люди. Мы просто должны стоять по стойке 'смирно' со звенящими колоколами и кричать 'Все в порядке! '.»

"Но ведь все не так, капитан. " — сказал Морковка.

«Ну и что? Когда это имело какое-либо значение?»

"Боже мой. " — сказала, взволнованно дыша, Любимица. «Думаю, что вы дали ему слишком много кофе…»

Бодряк сказал. — «Завтра я выхожу в отставку и покидаю Дозор. Двадцать пять лет на улицах…»

Валет начал нервно ухмыляться, прекратив только после того, как сержант, не меняя положения, ухватил его за руку и выкрутил ее мягко, но уверенно, за спину.