Настоящая черная ведьма - Елена Звездная

— Энгарр левиар эскар!

На последнем звуке суровый сержант с попранным достоинством и поруганной честью, плюнув на свой служебный долг, рывком забрался в нашу двуколку. Березка пожал его сверкающую от колечек ладонь, а я понимающе кивнула.

Затем задрожала земля. Несильно, но ощутимо. Всхрапнула лошадь извозчика, залаяли собаки, лениво лежащие на солнце коты, осознав надвигающуюся угрозу, вскочили, и подняв хвосты с мяуканьем унеслись на крыши домов, в которых пооткрывались окна и местные жители повысовывались, предвкушая развлечение.

Гвардейцы напряглись, перепугано переглядываясь, я улыбнулась шире, во все зубы.

Толчок!

На этот раз посильнее. Трещина по дороге, в миг добравшаяся до начала оцепления.

Миг тишины, которая всегда случается перед бурей. Нервно сглотнувшие гвардейцы…

И ринувшиеся из недр земли полчища слегка увеличенных и уядовитанных магией муравьишек и паучишек. Целое черное воинство.

Раздался отчаянный женский визг, и один из гвардейцев, тот самый который визжал, бросился прочь по дороге, петляя из стороны в сторону так, словно бы уходил от прицельного обстрела.

Все так же ехидно улыбаясь, посмотрела на гвардейцев… Черное паучино-муравьиное воинство на меня. Я подняла руку и указала на гвардейцев. Муравьишки понимающе кивнули. Пауки кивнули бы тоже, но анатомия к подобному не располагала.

— Обед подан, — едва сдерживая смех, возвестила я.

— Аааа! — раздалось дружное и на редкость бодрое.

И по дороге вниз к морю устремилось все белогвардейское воинство, избавляясь в процессе улепетывания от алебард и иного мешающего улепетыванию снаряжения.

Проводив их печальными взглядами, муравьишки вновь посмотрели на меня.

— Там еще белые маги есть, — махнула я в сторону лавки.

Воинство, радостно взвизгнув, черной волной ринулось к лавке, фактически спасая Хархема от поражения, ибо рожа как маг таки был силен. Очень-очень силен.

Через мгновение из дома раздался вопль, после ругань, и я отчетливо узнала голос рожи, затем снова вопль кого-то из его подручных, после из лавки вывалились совершенно черные от обилия обедающих насекомых тела, и вопли стали раздаваться уже на улице. Но и ругань в доме опять прозвучала, после чего на порог стремительно вышел совершенно насекомыми не озабоченный рожа.

Даже обидно как-то стало.

А я не люблю когда мне обидно. Бесит.

Щелчок пальцами, и из расщелины в земле появились новая партия увеличенных магией муравьишек. Воинство, голодно облизнувшись, рвануло к вожделенному белому магу и… застыло прямо в движении.

— Телль! — взревел разозленный белый маг, удерживая муравьишек направленной в их сторону рукой.

— Ладно, можешь уходить сам, — сдалась разочарованная силой и сообразительностью некоторых ведьма.

Рожа, зло прищурившись, перевел взгляд с меня на своего подчиненного. Березка осторожно сполз с двуколки, но вот отходить от спасительного места, и уж тем более вступать в радостные обнимашки с насекомыми демонстративно не собирался. Суровый сержант белой гвардии, не долго думая, взял и спрятался за Гардэма.

— Знаешь, Телль, ты плохо на людей влияешь, — неожиданно произнес Арвейн.

Пожив плечами, спрыгнула с двуколки, подхватив сумку для сложных ритуалов, и жестом приказав белому хранителю следовать за мной, направилась в лавку Люсинды. Мне было не до разговоров, и не до выяснения чего-либо, следовало максимально сосредоточится на задуманном.

Следовало бы, но не дали.

— Аэтелль, — рожа преградил путь, — ты что задумала? Демонстративно подняла руку.

Арвейн даже не пошевелился.

Мои глаза угрожающе засияли болотно-зеленым.

Маг продолжал стоять на месте.

А мне на это вот противостояние ну никак силы тратить не стоило. Вообще. Мне на ритуал едва хватит, а тут этот… стоит. Глазами сверкает. Зубами едва не скрежещет.

Нервно покусала губы, размышляя о ситуации, и поняла, что придется одной черной ведьме сделать то, чего мы, черные, терпеть ненавидим — пойти на компромисс.

— А сегодня бал, — невинно протянула я.

Выражение лица у рожи стало очень недоуменное.

— Меня пригласили, — продолжила отчаянно пытающаяся не колдануть черная ведьма.

— Прогресс, — хмыкнул белый маг.

— В чем это? — теперь настала моя очередь недоумевать.

— А ты пытаешься со мной договориться, — просек ситуацию рожа. Бросив на него недовольный взгляд, пробурчала:

— Я не пытаюсь, я договариваюсь.

— Догадался, — маг сузил глаза сильнее, пристально на меня гладя. Так что ты задумала, ведьма в регламентированном наряде для сложных и самоубийственных ритуалов?

Он что, весь ведьминский кодекс знает?! Невольно поежилась от подобной мысли и подумала, что если разок и колдану, то сил все равно останется ну почти достаточно.

Однако, белый внезапно произнес:

— Что ж, хочешь договориться, я не против, но бал меня интересует в последнюю очередь, а ты в первую. Так что если желаешь проводить свой паршивый совершенно для вас, черных, противоестественный ритуал по спасению Люсинды — мешать не буду, даже поприсутствую и подстрахую. Но после мы отправляемся ко мне…

Далее последовала многозначительная пауза.

Выжидающе смотрю на рожу. Рожа с намеком на меня. Намек был неясен, так что продолжаю вопросительно смотреть на него. Белый психанул, плюнул в сторону, выругался и прошипел:

— Телль, не будь ребенком, ты знаешь, чего я хочу.

Догадываюсь. Точнее имелось три варианта — выпить мой источник, завести от черной ведьмы белую дочку, наложить на меня печать в качестве наказания за нападение на белого мага… Ну или еще что-нибудь, ибо одна Тьма в курсе, что на уме у белых.

— И долго ты будешь молчать? поинтересовался рожа.

Мало того, что никакого уважения мне, черной ведьме, так еще и давит. Плюнув на варианты, щелкнула пальцами, призывая источник Люсинды, и осыпанный искрами зеленоватого пламени маг стал дубом. Ему вообще эта роль удивительно шла дубовая в смысле. И сразу так тихо стало, только веточки на ветру шелестят. А чего он вообще после своих слов ждал? Я, между прочим, ведьма, а с нами, ведьмами, так нельзя, особенно когда мы настроились на важный и самоубийственный ритуал.

И да, кстати…

— Муравьишки, взять, — скомандовала я.

И черное воинство, прекратив подгрызать белых магов, радостно набросилось на дуб. Нет, им тут есть нечего, конечно, но у меня ж есть магия. Щелчок, и черное воинство превратилось в массу прожорливых гусениц. Так-то лучше.

— Гггоспожа ведьма, вы что делаете? — послышался испуганный возглас со стороны березки.