Где бьется сердце Петербурга? Доходные дома в историях и фотографиях - Владислав Юрьевич Пода
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Будучи сторонником рационального стиля в архитектуре, Алексей Иванович не уделяет большого значения размеру парадного вестибюля. Но для того чтобы добавить ему привлекательности, добавляет в интерьер немного декора, благодаря чему над входом в тамбур появился маскарон с изображением бога торговли Гермеса. Сводчатые кессонированные потолки украшены розетками, а на полу появилась хоть и простая, но очень привлекательная белая плитка в форме сот. В парадном также присутствует невероятной красоты винтовая лестница с наборными витражами на окнах и декоративными пилястрами, декорированными букраниями.
Сам Алексей Иванович жил в доме и до революции, и после нее. Как и многие другие архитекторы и инженеры, после прихода к власти большевиков он решил остаться на родине и даже сумел добиться больших успехов в своей профессиональной сфере. Так, Зазерский принимал активное участие в градостроительстве таких городов, как Баку, Тверь и Ярославль. Был назначен главным инженером Жилсоюза. Во время блокады Ленинграда он все так же проживал в своей квартире на Большой Посадской и однажды днем 1942 года вышел из дома и больше не вернулся…
Дом Воейковой
Еще одним примечательным образцом дореволюционного стиля в архитектуре можно назвать дом Марии Владимировны Воейковой. Огромный пятиэтажный дом в стиле неоклассицизм для богатой дамы построил в 1912 году архитектор Сима Исаакович Минаш.
Монументальное здание выполнено в греческих мотивах. Первые два этажа отделаны серым сердобольским гранитом с вытесанными маскаронами львов на уровне второго этажа. Стены дома по Каменноостровскому проспекту и Большой Монетной улице украшены декоративными пилястрами дорического ордера. Сглаженный угол здания также отделан греческими дорическими полуколоннами. Из декора на фасаде присутствуют декоративные балюстрады, медальоны и венки лавра.
В парадном вестибюле история классицизма продолжается. В просторном помещении уцелел камин в греческом стиле с колоннами ионического ордера. На стенах между колоннами и пилястрами разместились барельефы с греческими жрицами, поклоняющимися священному огню. А на потолке можно рассмотреть колесницу с античным воином, держащим в руках голову поверженного врага.
Наверняка колесница в парадной, продублированная и в барской квартире хозяйки дома, – это отсылка к деятельности настоящего хозяина дома, который попросту оформил дом на свою супругу. Дело в том, что супругом Марии Владимировны Воейковой был генерал от кавалерии, а позже и военный министр Российской империи Владимир Александрович Сухомлинов.
Вот только долго пожить в своем новом, невероятно просторном и роскошном доме военному деятелю было не суждено. Уже спустя три года после строительства дома после череды конфликтов, связанных с нехваткой военных снарядов и амуниции на фронте, Владимир Александрович был уволен императором с должности военного министра. И уже через год арестован по подозрению в измене, в бездействии власти и во взяточничестве. После вынесения обвинительного вердикта был помещен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости, а после прихода к власти большевиков был переведен в Кресты. И уже спустя несколько месяцев вышел на свободу по амнистии, в связи с преклонным возрастом. Владимиру Александровичу на тот момент было 70 лет.
После освобождения Сухомлинов тут же покинул Россию и остаток жизни провел в Германии. В стране, с которой всего лишь несколько лет назад активно воевал.
Дом архитектора Кавоса
Наверное, одной из старейших петербургских архитектурных династий считается семья Кавосов, потомков древнего благородного венецианского рода. Первым в Россию прибыл Катерино Альбертович Кавос в 1797 году. Он служил капельмейстером в итальянской оперной труппе, гастролировавшей по императорским театрам России. Его сын Альберт, закончив университет в Падуе, вернулся в Петербург, и сразу же для него нашлась работа. Первым начальником и учителем молодого Кавоса стал не кто иной, как Карл Иванович Росси – величайший архитектор Петербурга, подаривший нам здания Главного штаба, Александринского театра и Михайловского дворца. После возведения ряда проектов для Общества благородных девиц, Екатерининского училища и Почтового ведомства Альберт Катеринович получит едва ли не самый главный заказ в своей карьере – подряд на строительство Мариинского театра. А за пару лет до своей смерти он даже успел поучаствовать в конкурсе на постройку Гранд-оперы в Париже, но проиграл. Его сын Цезарь Альбертович Кавос пошел по стопам отца и поступил в Императорскую академию художеств вольнослушателем. После учебы работал под покровительством отца в Почтовом ведомстве и Обществе воспитания благородных девиц. Больших успехов в архитектуре Цезарь Альбертович не достиг и, по большому счету, занимался больше перепродажей недвижимости, благодаря чему неслыханно разбогател.
Евгений Цезаревич Кавос являлся сыном второй жены Цезаря Альбертовича и был им усыновлен. По стопам отца и деда не пошел. Но любовь к архитектуре в нем все-таки полыхала, и вот на Каменноостровском проспекте, 24, по заказу Евгения Цезаревича был построен изысканный двухэтажный особняк, напоминающий французские виллы. Причем строительством дома занимался его двоюродный брат Леонтий Николаевич Бенуа. Но уже через 10 лет Кавос задумывает перестройку, и в 1907 году Василий Михайлович Андросов, ученик Леонтия Николаевича, превращает здание в полноценный четырехэтажный доходный дом, максимально сохранив стиль учителя. Сам владелец дома проживал в одной из квартир своего личного дома даже после революции и прожил здесь до 1918 года.
Этот дом прекрасен. Фасад в стиле модерн полностью облицован красным кирпичом с майоликовыми вставками и лепными маскаронами в виде львиных голов. Дополнительный объем асимметричному фасаду придают балконы с изысканными коваными оградами и стеклянный эркер, где ранее располагалась мастерская супруги Евгения Цезаревича – художницы Екатерины Сергеевны Зарудной.
За въездной аркой, украшенной парой фонарей, скрывается один из самых
