Из штрафников в разведку - Александр Терентьев

– Я учту, – мрачно пообещал Лешка и попросил: – Автомат свой немецкий дашь? И «парабеллум». А ремень и кобура у меня свои. Да, и нож тоже дай – не жмись! Мне одного мало… Слушай, а вот эта полоска и дубовые листья на рукаве – это вместо погонов, что ли?

– Да, вроде бы. Это и есть знак лейтенанта СС. Леш, может, все-таки передумаешь и возьмешь кого?

– Товарищ сержант, – Миронов принял высокомерный и суровый вид, – я уже все сказал! Не бойся, у меня холодный ум, ледяное сердце и чистые руки! Пока, во всяком случае, – а там видно будет.

– Да и черт с тобой! – досадливо сплюнул Яровец. – Когда идешь?

– Вот оружие у тебя заберу и пойду! Вернусь завтра утром. Вернусь, вернусь – даже не сомневайся!

…Лес, почти уже летний, с густой зеленью, в которой таились пересвистывающиеся птицы, сейчас представлял из себя почти идеальное место для разведчика: каждое дерево, каждый куст или островок высокой травы могли укрыть, помочь спрятаться или подобраться незамеченным. Это не осенняя пустота, грязь и прозрачность, когда человека, считай, отовсюду за полверсты видно, и не зимняя предательская белизна, среди которой любой живой объект смотрится, как муха в горшке сметаны…

Миронов решил на этот раз не изобретать велосипед и планировал использовать старый, хорошо известный разведчикам трюк. На стыке флангов немецких подразделений надо было всего лишь отыскать кабель линии связи. Дальше все совсем просто: кабель необходимо перерезать, устроить неподалеку засаду и ждать, когда связисты приедут чинить повреждение. В том, что фрицы непременно появятся, Алексей ни секунды не сомневался – с этим у немцев был полный порядок. Известную фразу «Ordnung muss sein!» – «Во всем должен быть порядок!» – Миронов хорошо помнил еще со школьных времен, а на фронте быстро убедился, что для немцев это не просто слова. «Ordnung muss sein!» – и даже артобстрел фрицы начинали и заканчивали практически всегда в одно и то же время.

Перейти нейтралку и просочиться на немецкую сторону оказалось куда проще, чем найти проклятый кабель. Миронов, как собака из известной присказки, действительно набегал-нашагал на круг чуть ли не сотню верст и обшарил обочины трех проселочных дорог, пока, наконец-то, не обнаружил искомое.

Немцы использовали кабель разных цветов, что частенько подсказывало разведчикам дорогу к наиболее важным и интересным объектам. Сейчас для Алексея не было особой разницы в том, насколько важен и какие объекты найденный им кабель связывает – главное заключалось в другом: для устранения повреждения непременно прибудут связисты.

«Ну вот, господа фрицы, сейчас оформим вам приглашение в гости, – зажав в кулаке кусок сложенного вдвое кабеля, Миронов лезвием ножа перерезал провод. Прошел метров двадцать и перехватил кабель еще в одном месте, после чего смотал кусок провода в клубок и зашвырнул подальше в кусты. – Вот так вот – простенько и надежно. Давайте, ребята, поспешайте – унтерштурмфюрер вас ждет… Тьфу, язык, сука, сломаешь, пока выговоришь! Ладно, подождем…»

Лешка пытался вообще ни о чем не думать, не вспоминать, и даже пробовал вогнать себя в то самое состояние «берсерка», которое когда-то наглядно продемонстрировал фрицам Ахатов. Не получалось – нет, не чувствовал лейтенант ни бешенства, ни особой ярости, ни прилива каких-то там неимоверных сил. Внутри были всего лишь на удивление спокойная уверенность в своих силах, холодная ненависть и пустота. Да еще, пожалуй, легкое нетерпение: «Скорей бы уж эти гады появились!» Наверное, то же самое чувствует крокодил, поджидая у водопоя косулю…

Сытый рокот мощных цилиндров армейского «Цундапа» Миронов услышал, наверное, метров за двести – лес скрадывал и приглушал звуки, мешая сориентироваться более точно. Алексей вышел на дорогу, закурил и приготовился к встрече – мотоцикл со связистами вот-вот должен был показаться из-за поворота.

Немцы ничуть не встревожились, увидев на обочине офицера СС с автоматом, нетерпеливо выкрикивающего «лос, лос!», дополняя команду энергичными взмахами руки. Кому предназначались команды, связисты не видели – вероятно, солдатам, рассыпавшимся по лесу, кому же еще? Возможно, парни из СС проводили здесь очередную облаву – может быть, даже гоняли тех самых партизан или диверсантов, что повредили связь. Впрочем, у каждого своя служба, и не дело простым связистам лезть в дела СС!

Унтерштурмфюрер бросил недовольный взгляд на приближающийся «Цундап», поднял левую руку с зажатой в пальцах дымящейся сигаретой и повелительным жестом указал на обочину. Мотоциклист послушно сбавил скорость, съехал на обочину грунтовки и притормозил метрах в трех от эсэсовца. Заглушил мотоцикл – каждый литр бензина в вермахте на вес золота и за впустую сожженное горючее может здорово влететь! Второй немец, сидевший в коляске, также не проявил ни удивления, ни настороженности – если офицер СС приказывает остановиться, значит, имеет на это право и соответствующие полномочия.

Унтерштурмфюрер, не спуская с мотоциклистов злых глаз, отшвырнул окурок в кусты…

Пары мгновений, в течение которых связисты непроизвольно провожали взглядами остаток сигареты, Миронову как раз хватило – Алексей, не притрагиваясь к висевшему на плече автомату, выхватил два ножа. Первый молниеносным броском вогнал в левую сторону груди водителя – немец недоуменно ахнул и тут же рухнул на бензобак, звонко ударяясь каской о руль «Цундапа». Сидевший в коляске связист, изумленно выпучив глаза, попытался передернуть затвор винтовки, запутался и не успел – лейтенант одним прыжком подлетел к мотоциклу и вторым клинком широким махом полоснул немца по шее. Промахнулся совсем немного – удар пришелся чуть выше. Еще один взмах ножа – и все было кончено…

– Бракодел косорукий! – зло процедил сквозь зубы Алексей, оглядываясь и прислушиваясь – не хватало еще проворонить какую-нибудь случайную машину. – Правильно Юсуф говорил, что надо левую руку больше тренировать-разрабатывать – чтоб не хуже правой была…

Миронов, не особенно торопясь, но и не теряя времени понапрасну, затащил в кусты трупы, обшарил, забирая документы, и прикрыл наспех срезанными ветками. С мотоциклом пришлось труднее – тяжелый монстр никак не хотел покидать весьма приличную дорогу и забираться в лес. Алексей кое-как затолкал «Цундап» за куст орешника, секунду подумал – и махнул на всякую маскировку рукой: все равно ведь быстро найдут! Могут даже быстрее, чем можно предположить, – кто знает, возможно, в части уже обеспокоились отсутствием связистов. Так что, прикинул Миронов, пора этот театр военных действий покидать, пока контролеры не появились и не открутили тебе головенку! Вот только подарочек надо бы оставить!

Алексей выгреб из-под колеса немного грунта и подсунул под ребристый протектор гранату, стараясь, чтобы спусковая скоба плотно упиралась в шину. Аккуратненько разогнул усики предохранительной чеки и вытащил кольцо с проволочным шплинтом из запала: теперь достаточно было стронуть с места «Цундап», чтобы тяжелая лимонка «Ф-1» рванула – и к вознесшимся в Валгаллу связистам добавилась еще пара-тройка фрицев. А то и больше. Лешка для маскировки присыпал гранату лесным мусором, закурил и посмотрел на часы – пора было уходить.

На обратном пути Миронов долго и довольно язвительно беседовал сам с собой:

«Ну что, герой, навоевался? Да, похоже, не быть тебе берсерком… Второго-то зачем сразу прикончил, а? Ты же собирался взять какого-нибудь фрица, уволочь подальше в лес и… как это… «зверя накормить кровью»! Ты же хотел их на кусочки резать, зубами рвать, саперной лопаткой на куски разрубать – медленно и со вкусом! Что, не получается? Что ж так, а? Или передумал? Вроде и ненависти в тебе хватает, и на барышню кисейную давно уж не похож… Что молчишь-то? Сказать нечего?

Да пошел ты… А то ты до сих пор не понял, можно подумать, что не мясник я и не палач. Убить врага в схватке, в бою – это нормально и честно. Я их бил и дальше бить буду, покуда жив! А вот зверствовать без дела – это дурь, глупость и больше ничего. Это дело для психов и тварей вроде эсэсовцев годится, а не для… Да ты и сам ведь понимаешь, что ни водкой, ни кровью черноту в душе не отмоешь и случившегося не исправишь. Ну, запорол я этих фрицев, и что – легче стало?! Да ни хрена… Все, закрываем тему! Как ни крути, а капитан прав – надо брать себя в руки! Всем сейчас хреново. Кто знает, может быть, и Мария сейчас смотрит на меня оттуда и ей тоже стыдно, что ее Лешка в размазню превратился… Маш, ты это… не сердись – я уже почти в норме. Только вот здесь больно… очень…»

Глава 26. Июнь 1944 года. 2-й Белорусский фронт

К июню сорок четвертого Красная армия освободила почти всю территорию Украины и нанесла ряд тяжелых поражений вермахту. В Белоруссии успехи были более скромными – линия фронта подошла к рубежу Витебск – Могилев – Жлобин, образуя массивный выступ, который Ставка намеревалась ликвидировать в кратчайшее время. Уже к концу весны сорок четвертого, принимая во внимание резкое усиление сопротивления немцев наступлению 1-го Украинского фронта, где бои начали приобретать затяжной характер, было принято решение изменить направление основных усилий.