Страхослов - Джоанн Харрис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ни к кому. Мой муж хотел повидать места, где бывал в детстве.
– Я вас не знаю. – Мужчина нахмурился еще сильнее, пристально глядя на Лоуренса. – Я вас тут никогда не видел.
– Как и я вас. Я был тут еще до вас, – ответил тот.
– Нет. – Мужчина натянуто улыбнулся, хотя на его лице не было и следа веселья. – Никого тут не было.
– Могу вас заверить, мы с родителями…
Но мужчина уже повернулся к Вайолет.
– Я думаю, вы уже слишком стары для того, чтобы хулиганить у нас на улицах.
– Да что вы такое несете?! – не выдержал Лоуренс. Он высунулся из машины так резко, что ее качнуло. – Как вы смеете говорить такое моей жене!
– О чем он там тявкает? – осведомился мужчина, не глядя на Лоуренса. – Я бы на вашем месте его приструнил.
Лоуренс перегнулся через дверцу и вдруг отрывисто залаял.
– Так тебе больше нравится, как я тявкаю, а?!
– Лоуренс, не надо. – Вайолет пришлось не только погладить мужа по руке, но и потянуть за рукав, чтобы он уселся обратно в машину. Он потирал грудь, ушибленную о дверцу. – Не позволяй ему тебя спровоцировать.
– Вы думаете, это смешно, да?! – Лицо мужчины пошло багровыми пятнами. – Ловца мне тут будете передразнивать?
– Послушайте, мы не понимаем, о чем вы говорите, – попыталась урезонить его Вайолет. – Может быть, вы могли бы нам подсказать…
Мужчина смерил ее испепеляющим взглядом, и Вайолет осеклась.
– Когда я вернусь, чтоб и духу тут вашего не было! – рявкнул он.
– А ты мне тут не указывай! – прорычал в ответ Лоуренс.
Но мужчина, поджав губы, уже поднял стекло дверцы – и ягуар рванул с места, едва не сбив боковое зеркало их «шевроле». Вайолет увидела, что он поднес к уху телефон.
– Давай, жалуйся кому хочешь! – крикнул ему вслед Лоуренс, поворачиваясь. – Хоть всей этой проклятой деревне расскажи!
– Лоуренс, не надо выходить из себя. Нельзя себя так вести. – Впрочем, ей стало как-то даже радостно оттого, насколько молодым он казался в гневе. – Ну что, поехали отсюда?
– Давай попробуем все-таки отыскать тропинку, пока не стемнело. Но если ты устала терпеть мои причуды, только скажи – и мы сразу уедем.
Странный скандал с тем водителем выбил Вайолет из колеи куда сильнее, чем она ожидала. Ноги у нее дрожали, руки на руле тоже тряслись. Подъехав к очередному дорожному знаку, она выдохнула:
– Ловец…
– Ты о чем?
– Смотри, вот почему тот тип так себя вел.
Очередной плакат был приклеен к дорожному знаку. На нем был изображен пес, стоявший на задних лапах и словно опиравшийся на свое имя – оно было написано более крупным шрифтом, чем объявление о поиске беглеца. Вот почему Вайолет послышалось что-то знакомое в словах того мужчины. И кто-то закрасил на плакате мордочку пса. Вот о каком хулиганстве говорил тот водитель «ягуара». Вайолет надеялась, что он не подумал, будто это она или Лоуренс испортили плакат.
– Да что не так с этими людьми? – возмутился Лоуренс. – Зачем заклеивать дорожные указатели? Чтобы никто не знал, как проехать?
Она едва успела нажать на тормоза – а он уже отстегнул пояс безопасности и ринулся к указателю. Отогнув трепещущий на ветру плакат, закрывавший надпись, Лоуренс прочел: «К пастбищу». Он как раз отпустил плакат, когда из ближайшего переулка поспешно вышла седая растрепанная женщина, на ходу застегивая длинное черное пальто.
– Где пес? – спросила она.
Вайолет увидела, что на ногах у женщины тапочки. Лоуренс не ответил, пока женщина не подошла к нему почти вплотную.
– Боюсь, никакого пса здесь нет.
– Ну конечно, есть. И не говорите мне, что вы не слышали. – С каждым словом она все сильнее повышала голос. – Вы же не глухой, верно?
– Это ваш пес?
– Да какая разница, чей он? Мы тут друг за другом присматриваем. Мы не такие, как все остальные. – Судя по выражению ее лица, она и Лоуренса причисляла к этим «остальным». – Может, прекратите тратить мое время и скажете, куда он побежал?
– Не было тут никакого пса… – Увидев, что женщина набирает воздуха в легкие, чтобы разразиться очередной гневной тирадой, Лоуренс признался: – Это был я.
– Не глупите. – Ей действительно удалось кричать еще громче. – В каком это смысле? Что значит – вы?
– Ну… я попытался изобразить лай.
Женщина оторопело уставилась на него, и Лоуренс негромко залаял.
– Что-то в этом роде.
Вайолет понимала, что он пытается извиниться перед женщиной, но та уставилась на него, как на животное.
– Вам в вашем возрасте нечем заняться, кроме как этими глупыми розыгрышами? – возмутилась она.
– Простите, мэм, боюсь, я должен объяснить вам, в каком контексте…
Она погрозила ему пальцем, а затем указала на плакат.
– Это тоже вы?
– Едва ли мы с ним похожи.
– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Это вы испортили объявление?
– Вы действительно считаете, что я на такое способен?
– Я считаю, что вы не способны ответить на простой вопрос.
– Нет, это не я испортил плакат, и я поверить не могу, что вы хоть на минуту подумали, что это сделал я. А теперь мне бы хотелось и вам задать простой вопрос. Вы не подскажете, как нам проехать…
– Туда, где вам самое место? Разворачивайтесь и убирайтесь туда, откуда прибыли! – Она повернулась и пошла прочь, бросив напоследок: – И не советую вам устраивать тут цирк.
Лоуренс с такой силой дернул пояс безопасности, что тот покосился.
– Нам тут не очень рады, верно? – пробормотала Вайолет. – Может, откажемся от этой затеи и поедем домой?
– Откажемся? – Он посмотрел на нее, словно не узнавая. – Ни за что! Разве что ты устала от меня.
– Не говори такого. Ты же знаешь, что это не так.
– Тогда поехали. – Он принялся застегивать ремень, бормоча: – Они не смеют лишать нас волшебства.
Конечно, он выражался метафорически, хотя в его голосе звучало слишком уж много решимости для человека, который просто надумал освежить в памяти детские воспоминания. Он был преподавателем истории, как и Вайолет, и они оба знали, что когда-то люди верили в реальность магии, вовсе не считая волшебство занятным вымыслом. Свернув на дорогу с указателем «К долине», Вайолет с облегчением увидела, что женщины, говорившей с Лоуренсом, тут нет. Но не было тут и тропинки к заветному месту, откуда открывался вид. Только продолговатые приземистые домики тянулись вдаль, объединенные какой-то безликостью, точно их жильцы во что бы то ни стало хотели скрыть свой характер от чужаков. Очередной поворот, и Вайолет увидела новый указатель – «Спуск в долину». По крайней мере, именно эти слова она разобрала на табличке, закрытой полуотклеившимся плакатом. Но эта дорога, похоже, вела в противоположную сторону от нужной Лоуренсу. Вайолет уже начала разделять его упрямое, как у охотничьего пса, стремление отыскать сокрытое, а потому поехала по переулку с указателем «К долине», потом по проспекту с таким же указателем и наконец свернула на улицу – тоже «К долине». На каждом указателе, закрывая слова, красовалось объявление о потерявшемся псе, и на каждой фотографии мордочка животного была закрашена, чтобы его невозможно было узнать. При виде этого Вайолет почему-то почувствовала себя виноватой, хотя причин для чувства вины у нее и не было, но они словно были тут незваными гостями и зашли слишком далеко. Конечно, у нее были такие же права на то, чтобы разъезжать по улицам этого селения, как и у местных жителей. Правда, на улицах они больше никого не увидели. Улица сменилась проездом, тот – аллеей, и все они были отмечены одним и тем же указателем «К долине». Вайолет даже подумалось: может, эти указатели расставили тут, чтобы сбить с толку чужаков? А потом Лоуренс подался вперед, с жаром потрясая сложенными, как для молитвы, руками – он точно и впрямь молился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});