Эмма и незнакомец - Линда Миллер

Обычно мужчины уходили перед рассветом. Некоторые были добрыми, разжигали уголь в печи перед уходом, а на столе всегда оставались деньги. Несколько дней все было хорошо. Кэтлин покупала фрукты и тушенку для Каролины, чтобы приготовить ее с капустой, а иногда они вчетвером шли на представление с танцорами, жонглерами и глотателями огня.

Но потом всегда Кэтлин впадала в странное отчаяние и покупала на последние деньги бренди, напиваясь до такого состояния, что могла даже упасть с кровати. Каролине приходилось заботиться о матери, словно та была ребенком.

Когда появился солдат, казалось, все изменилось. Кэтлин сказала, что влюблена, что выйдет замуж за Мэтью Харрингтона и жизнь у них изменится.

Да, размышляла Эмма со вздохом, Кэтлин была права — с приходом Мэтью Харрингтона в красивой голубой форме жизнь изменилась.

Кэтлин ничего не делала, только пила и лежала за занавеской с Мэтью. Каролина воровала деньги из карманов его брюк, чтобы было на что купить еду.

— Он хочет трогать меня, — сказала Эмма Каролине бледным зимним утром, когда они шли по улице, Лили бежала вперед, подкидывая ногой жестянку.

— Мэтью? — спросила Каролина, ее карие глаза смотрели с тревогой. Ей было всего восемь лет, но теперь, со смертью бабушки, все тревоги и заботы легли на ее детские плеча. — Что он говорил?

— Он пытался посадить меня на колени, когда мамы не было рядом.

Каролина рассердилась.

— Не подходи к нему, — предупредила она.

Как выяснилось, им не надо было волноваться, потому что на следующий день, когда лавочники вывешивали в витринах рождественские гирлянды, Кэтлин объявила о своем решении. Мэтью хотел, чтобы девочки уехали на Запад на сиротском поезде. По его теории, им будет лучше на открытых просторах, чем в большом городе, и Кэтлин решила, что это хорошая мысль.

Эмма закрыла глаза, вспоминая, как маленькая Лили, всего-то шести лет, плакала и умоляла мать не отсылать их. Она обещала быть хорошей девочкой и чистить сапоги Мэтью, если только Кэтлин позволит им остаться.

Слезы повисли на ресницах Эммы. Где сейчас Лили? Счастлива ли? Ищет ли она своих сестер, как Эмма? Такие же у нее красивые серебристые волосы? Жива ли она вообще?

Эмма смахнула слезы рукой и стала вспоминать старшую сестру, Каролину. Она была уверена, что Каролина выжила, потому что была самой сильной и решительной из них. Она тоже ищет своих сестер — Эмма чувствовала это всем своим существом, В один прекрасный день они найдут друг друга и ответят на все вопросы.

Шериф Вудридж становился стар. Он признавался себе в этом, сидя за столом в тюрьме и почесывая голову под шляпой.

Он был страшно рад, что танцы прошли без неприятностей. Иногда несколько парней начинали спорить из-за хорошенькой оборки, и завязывалась драка.

С такой неприятностью шерифу было не справиться, особенно если у молодых ребят было при себе оружие.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, шериф открыл ящик своего стола. Он был забит письмами и объявлениями о разыскиваемых преступниках. Шериф все собирался разобраться с ними.

Он решительно вытащил охапку объявлений и набил ими печку. Он собирался проделать то же с письмами, но тут помешало чувство вины. Одно письмо было в чистом голубом конверте, подписанном аккуратным почерком. И оно не было старым. Всего неделя или две.

Любопытство возобладало над ленью, и шериф Вудридж ногтем открыл конверт и вытащил листок.

«Шерифу Витнивилла, территория Айдахо, — было написано в письме четкими округлыми буквами. — Я хочу узнать о нахождении моих сестер, Эммы и Каролины Чалмерс, с которыми была разлучена тринадцать лет назад…»

Шериф свернул письмо и поскреб подбородок. Эмма Чалмерс… та рыженькая девочка, которую вырастила Хлоя Риз, если он не ошибается. Он запихнул письмо обратно в конверт, думая, что ему следует пойти к Хлое Риз и передать письмо.

От жалованья почти ничего не осталось, а ему хотелось выпить. Немножко виски, которое он припрятал в своей комнате в доме мисс Хиггинс, будет очень кстати.

Твердо веря, что человеку никогда не следует делать сегодня то, что можно отложить до завтра, Вудридж снова сунул письмо в ящик стола.

Старая коляска подпрыгивала и тряслась по темной сельской дороге. Джоэллен Ленаган пододвинулась ближе к Стивену.

— Я чувствую себя в безопасности, так как у вас кольт, — сказала она, беря его под руку.

Сдержав улыбку, Стивен опустил вожжи на спины лошадей, и поехала немного быстрее под звездным лунным небом.

— Сколько вам лет, Джоэллен? — спросил он, прекрасно зная, что ей шестнадцать. Он хотел заставить ее задуматься о разнице в их возрасте.

— Будет семнадцать через шесть с половиной месяцев, — ответила она.

Стивен засмеялся, но никак не прокомментирован ответ.

— Я всего на три года моложе Эммы Чалмерс, — рассуждала она.

Стивен снова промолчал.

— Вы считаете ее красивее меня?

Стивен вздохнул.

— Я считаю, что она красивее всех женщин, — ответил он.

Джоэллен вытащила свою руку и отодвинулась к дальнему краю сиденья. Стивен понял, что она дуется, но не взглянул на нее.

— Вы любите ее?

— Возможно.

— Вы не сможете жениться на ней, потому что она уже помолвлена.

Стивен не стал утруждать себя, рассказывая Джоэллен об истинном положении дел. Кроме того, это не ее дело.

Джоэллен снова подвинулась.

— Я знаю, вы думаете, что я молода, — сказала она, — но я, ну, я разбираюсь в некоторых вещах. Как это должно быть между мужчиной и женщиной и все такое.

Разговор становился увлекательным, хотя Стивен сомневался, чтобы Большому Джону он бы понравился.

— О? — удивился он.

— Я искушенная, — поведала Джоэллен.

— Вот это настоящий стыд, — ответил Стивен. — Такой красивой девушке, как ты, следует блюсти себя для единственного мужчины.

Джоэллен примолкла и молчала примерно с полмили. Потом она продолжила:

— Ну, я не совсем искушенная. Но меня целовали.

Стивен улыбнулся в темноте.

— Понимаю.

— Вы действительно считаете, что у меня будет единственный мужчина?

— Могу поспорить на деньги.

— Может быть, я уже нашла его, — промурлыкала Джоэллен.

Стивен уже различал огни ранчо, неясно вырисовывающегося в темноте, и страстно хотел только поскорее добраться до его дверей и оставить там Джоэллен, как просил сто Большой Джон. Он заставил лошадей бежать еще быстрее.

— Так что?

Джоэллен снова взяла его под руку и прислонилась, головой к его плечу.

— Мне будет страшно одной в этом большом доме. Отец останется до утра у мисс Риз, знаете ли. О, какой-нибудь из работников может прокрасться в дом и изнасиловать меня!